Читать книгу "Ведьмина река - Александр Прозоров"

Пока мужики занимались строительством, женщины собирали грибы и ягоды, крапиву и лебеду, ивовые прутья и бересту. Первое на еду, второе на веревки, третье на корзины и туеса. До холодов нужно было еще поставить верши в озере, ловушки на зверя, накопать съедобных кореньев – хотя бы диких, зимой даже от рогоза никто не откажется; заготовить на дрова побольше сухостоя.

Водяной стараниями девочки уже сидел и разговаривал. Сирень хвасталась, что скоро он опять сможет собирать в поле цветы, а его мать тихо бурчала, что вероятная невестка ленива и ни единой ягодки ни разу в дом не принесла. Может статься, ворчала бы и громко, однако Сирень никого не объедала. Так что особо и не попрекнешь.

К десятому дню стало казаться, что жизнь все-таки налаживается. Еда есть, крыша есть. Пока человек с руками и головой, все остальное – дело наживное. Вот тут и появились у починка ненавистные и уже чуть подзабытые булгары. Их конные сотни выходили из леса одна за другой и разворачивались в поле возле чащи, не торопясь кидаться на своих беззащитных жертв. Одна, вторая, третья… Полные три тысячи одетых в стеганую броню дружинников, вооруженных мечами и пиками, защищенных шлемами и щитами – против примерно тысячи беззащитных баб и детей.

Пришельцы не спешили, ждали приказа, покачивая поднятыми к небу копьями и переговариваясь. Беженцы сбились между сверкающими свежей белизной бараками и молча ждали своей участи. Женщины – обнимая детей, раненые – бессильно скрипя зубами, девушки – просто плача.

– Может, потребуют сдаться? – с надеждой спросил боярин Вишня.

Вперед, на дорогу, навстречу врагу, выступили только он, ведун, пятерка последних ратников Чеса и полтора десятка малолетних мальчишек.

– Все может быть, – пожал плечами Олег. – Полагаю, именно над этим вопросом их воевода сейчас и размышляет. То ли резать, то ли в рабство угонять?

К воинам подошла Сирень, крутя в руках ивовую веточку, остановилась возле ведуна.

– Ты опять всех спасешь. А они опять тебя проклянут и прогонят, – сказала она.

– Что поделать, милая моя. Люди всегда боятся непонятного. Боятся того, что превосходит их возможности. Того, с чем они не в силах совладать. Но ведь кто-то все равно должен их спасать? Сделай это, Сирень. Ты ведь можешь.

– Если я это сделаю, Водяной узнает, кто я такая. Он меня бросит. Сбежит. Будет бояться.

– Зато он останется жив.

– Ты можешь нас спасти, колдун. Нас троих. Он ничего не узнает. А я и дальше останусь для тебя послушной девочкой. Уведи нас отсюда!

– Посмотри назад, Сирень. Там тысяча людей. И каждый из них для кого-то такой же ненаглядный драгоценный Водяной, как твой для тебя. Как я их брошу?

– Ты говорил, если нельзя спасти всех, нужно уберечь хоть кого-то.

– Себя, тебя и Водяного? Нет, Сирень. Это называется: «плюнуть на всех и спасать свою шкуру». С таким пятном на совести я жить не смогу.

– Кажется, решили резать, – громко прервал их беседу боярин Вишня. – Идут…

Булгары, все разом стронув коней, поскакали на Медовый починок, далеко охватывая его с обеих сторон. Чтобы не упустить никого, чтобы заметить и догнать каждого беглеца.

– Водяной меня проклянет, а люди нас прогонят, – вздохнула девочка. – Что бы мы ни делали, как бы ни старались, нас только ненавидят все сильнее и сильнее. И за что только боги сотворили меня человеком? Чем я перед ними провинилась? – Она мотнула головой, кажется, борясь со слезами, и пошла навстречу булгарам.

– Кто вы такие, путник? – спросил боярин. – Мне не понравились ваши разговоры.

– А мы не жемчуг, чтобы всем нравиться, – мрачно ответил ведун.

Булгары приближались на рысях, один за другим опуская копья. Сирень, утерев рукой нос, уронила веточку. Сделала еще пару шагов и упала перед врагами на колени. Раскинула руки, воздела голову и внезапно заорала. Оглушительно, однообразно, на одной ноте. Заорала так, что холодная волна ударила в грудь немногочисленным защитникам починка, заставив их попятиться; так, что трава, сплетаясь в косы, длинными змеями поползла по земле; так, что деревья в далеком лесу закачались и замахали ветками, словно отбиваясь от врага, а булгарские лошади заметались, закружились, забрыкались, ударами задних копыт выбивая близких дружинников из седел, зубами хватая воинов впереди за локти и плечи, срывая их со скакунов и злобно топча, кидаясь друг на друга, издавая утробные рыки, вставая на дыбы и кружась на месте. Не прошло и нескольких мгновений, как все бесчисленные сотни непобедимых воинов Булгара были сметены, разбросаны, искалечены и потоптаны, превращены в рыхлое кровавое месиво.

Сирень поднялась на ноги, попятилась, вскинула руки. Лесная чаща зашевелилась, из нее на пахнущее парным молоком, чавкающее свежим мясом поле вышли бесчисленные волки, рыси, медведи, росомахи и просто мелкие крысы, растаскивая добычу, рвя ее на куски, не оставляя даже останкам завоевателей ни малейшего шанса уцелеть. Лошади от такого зрелища сбились в табун и помчались прочь, к озеру, освобождая место для хищного пиршества. Довольное урчание расползалось далеко по сторонам, выманивая из чащи все новых и новых зверей.

Сирень повернулась, грустная и спокойная отправилась к починку, мимо остолбеневших мужчин, по пыльной утоптанной дороге. Бабы, выбираясь из своего укрытия между бараков, поначалу тоже смотрели на нее круглыми глазами, отвесив челюсть. Мертвая тишина длилась очень долго, и только когда до крайнего барака, в котором лежали вещи ведуна и его спутницы, оставались считаные шаги, кто-то вдруг сообразил:

– Избавительница!!!

Бабы качнулись вперед, нахлынули на девочку плотной массой, окружили, стали обнимать, гладить, целовали руки, плечи, щеки, плакали:

– Счастье наше! Радость! Спасительница! Родная! Матушка! Счастье!..

Олег с облегчением перевел дух и привстал на цыпочки, пытаясь разглядеть, что там происходит.

– Как бы не поломали, – с тревогой сказал он. – Счастливая толпа – это страшная сила. Затопчут, и мяукнуть не успеешь.

– Если она могла сделать это с самого начала, зачем вы бежали от булгар?! – развел руками совершенно ошалевший боярин.

– Поди угадай, похвалят тебя люди за чудо или сожгут, – поморщился ведун. – У Сирени тут опыт печальный, оставаться незаметной ей теперь больше нравится. Думаю, если бы не одна смазливая рожица, она бы и сегодня предпочла просто раствориться в траве.

– Это да, – согласился боярин. – От такой ведьмы лучше держаться подальше. Вдруг разозлится? Она же все вокруг разнесет!

– Я ее уведу, – пообещал Середин.

– Не надо!!! – К испуганному восклицанию боярина присоединились несколько мальчишек. – А если опять булгары? Пусть остается!

– Ну, не надо так не надо, – не стал спорить Середин. – Однако в дорогу все-таки пора…

Сирень пришла к Олегу, обосновавшемуся на улице и перебиравшему уцелевшие припасы, только вечером. Девочка буквально светилась изнутри и разговаривала звенящим, поющим голосом: