Читать книгу "Секреты обольщения - Мэдлин Хантер"

– Я не стану предоставлять информацию. Когда я сказал, что выбываю из игры, я сделал это после основательного раздумья.

– Вы сделаете то, что вам прикажут, если не хотите, чтобы вашу жену заставили тоже давать показания в суде.

Кайл не стал спрашивать объяснений. Скоро все и так должно было выясниться. Слишком самодовольным выглядел Норбери для того, чтобы считать его угрозу блефом.

– На прошлой неделе мне нашептали на ухо кое-что интересное, – сказал Норбери. – Лиллингстон упомянул своему поверенному о деле Лонгуорта. Его солиситор сообщил ему, что поверенный Лонгуорта получил известие о нем и доверенность на продажу земли, на которую наложил запрет Ротуэлл. В надежде найти логово Лонгуорта я сам навестил Ярдли.

Норбери подождал, пока Кайл начнет выкачивать из него новости, но тот не доставил ему такого удовольствия.

– Он рассказал мне о письме и о его содержании, и что оно было адресовано вашей жене. Вы его прочли до того, как заставили поверенного сжечь письмо, и потому знаете, что она собиралась к нему ехать. «Ты должна привезти мне деньги» – вот что было в том письме.

– Деньги от продажи ее собственности? Она никуда не собиралась ехать.

– Ну кто говорит, что речь шла всего лишь о намерении продать землю?

– Воспоминания Ярдли не очень точны, а вашим доверять нельзя.

– Но вы оказались единственным, кто не получил компенсации, – сказал Норбери. – Это, возможно, не имеет значения. Однако достаточно и совершенного им подлога, чтобы отправить его на виселицу. Впрочем, иногда присяжные ведут себя непредсказуемо. А лорд Хейден может оказать свое влияние на судей. Вы единственная жертва, не получившая компенсации, и никто не может сказать, что вы уже удовлетворены полностью. Вы должны свидетельствовать на процессе. Вы это сделаете, а иначе я позабочусь о том, чтобы и против нее выдвинули обвинение.

– Вы мерзавец. Невозможно поверить, что вас произвел на свет такой человек, как ваш отец.

– Прежде чем забыть свое место и оскорблять меня в лицо, вам следовало бы вспомнить, что мой отец уже не жилец. – Кулак Норбери тяжело опустился на стол. – Вы слишком околдованы этой запятнанной голубицей, чтобы видеть правду. Отлично. Можете оставаться одураченным идиотом. И все же вам придется выступить на процессе Лонгуорта.

Да, вероятно, Кайл вынужден будет это сделать. Такому глупому человеку, как Норбери, нелегко было сплести сеть из стальных звеньев.

– Ваш упорный интерес к семье моей жены граничит с безумием. А ваше преследование ее брата непристойно, невзирая на все его преступления. Ведь вам была выплачена компенсация. Что же касается Розалин, вы усугубляете свое бесчестное поведение по отношению к ней. Как вам известно, эта женщина – невинна.

– Ничего не знаю. Что же касается моего интереса к этой семье, никто не посмеет выставить меня дураком, не расплатившись за это. Никто!

Кайл не сказал больше ни слова. Он вышел на воздух. Его только что предупредили, однако не было ясно, сознавал ли Норбери, что Кайл разгадал его намерения.

Много лет назад сын углекопа выставил Норбери дураком. В декабре прошлого года он снова это сделал, а граф Коттингтон скоро перестанет защищать его от преследований своего сына.

Глава 21

Кайл пришел в эту ночь к Роуз, но страсти не было. Не было ни наслаждения, ни радости, ни игр. Он просто лежал рядом с ней, обнимая ее. Сердце его билось, отсчитывая минуты ночи, и Розалин слушала его удары, прижавшись ухом к груди мужа.

Кайл принес ей мир, будто знал, что ей необходимо в эту минуту. Розалин провела день, представляя Тимоти на виселице и безуспешно пытаясь отогнать эти неотвязные образы. Как ни пыталась она отвлечься, это длилось недолго, и паника снова накатывала на нее.

Розалин не знала, сколько времени Кайл держал ее в покое, тишине и тепле своих объятий, и гадала, как долго захочет он лежать так. Теперь, сегодня, он сочувствовал ей. Будет ли он сочувствовать через неделю, через месяц и будет ли продолжать утешать ее? Будет ли она продолжать верить, что он готов отказаться от правосудия ради нее?

Ее обнаженные чувства делали ее беззащитной перед его силой. А сегодня ночью она особенно остро чувствовала эту его силу. Именно эта сила сообщала спокойствие их спальне и давала Розалин передышку. И позволяла ей отрешиться от ужасных картин будущего.

Но это означало только то, что другие устрашающие картины заполняли ее сознание. Образ Кайла, страдающего от презрения общества из-за его связи с бесчестным вором. Никогда прежде скандал не опалял его. Его роль в истории аукциона не сказалась на нем пагубным образом. Он не знал, как ужасно все могло бы обернуться. Он понятия не имел о том, что происходит, когда старые друзья покидают вас и, встречая на улице, отворачиваются, заходят в магазин или на ассамблею.

Это было несправедливо. Единственное его преступление состояло в том, что он женился на ней. Однако ему предстояло дорого заплатить за этот союз.

Ей следовало быть более убедительной, когда она пыталась отказаться от предложенного им спасения. Она должна была бы предвидеть, что ничто не сработает так, как он рассчитывал, что ее пресловутая семья станет для него проклятием. Она слишком охотно приняла его оптимистическую точку зрения.

Розалин крепче сжала его в объятиях. Это было физическим отголоском того, что заполняло ее чувства. В ответ он поцеловал ее в макушку.

– Это так приятно, – сказала она. – Мрак, и тишина, и твое тепло.

– Да.

Он подвинулся и оказался лежащим поверх нее. Его бедра угнездились между ее бедер. Опираясь на локти, он парил над ней, его лицо было в нескольких дюймах от ее собственного. Он проводил кончиками пальцев по ее лицу; подбородку, носу, глазам и губам.

– Сегодня поздно вечером я видел лорда Хейдена. Он за короткое время узнал больше, чем я за целую неделю. Сегодня утром Тимоти предстал перед окружным судьей. Скоро начнется процесс. Есть люди, которые стараются ускорить дело.

Скоро. Быстро. Может быть, все к лучшему. Для всех, кроме Тимоти.

– Всем известно, что его поймали?

– Сегодня на него обрушился град брани и упреков. Завтра все газеты будут полны этих сплетен.

– И на следующий день, и на следующий, и на следующий, и конца этому не будет. Сегодня я осталась дома, как ты посоветовал, Кайл. И все же не думаю, что смогу сидеть дома неделями. Не думаю даже, что мне следует это делать. Это будет выглядеть так, будто я скрываюсь. Или что мне стыдно. Его скверное поведение прискорбно, но не думаю, что мне следует вести себя так, будто я его сообщница.

В темноте она чувствовала его взгляд.

– Ты уверена, что хочешь столкнуться с этим лицом к лицу, Роуз? Уверена, что можешь?

Была ли она в этом уверена? Четыре месяца назад было бы невозможно предстать перед светом и противостоять мнению общества. Как жертвенный агнец, она приняла на себя грехи Тима и презрение к нему, как презрение к себе.