Читать книгу "Жемчужина императора - Жюльетта Бенцони"

Он поглубже забрался под свой ломонос: монголка шла обратно, по пути обменявшись со сторожем несколькими словами на непонятном языке. Но наблюдатель увидел, что она освободилась от своего ведра и теперь держит руки в карманах передника. Интересно, где она могла его оставить?

Адальбер дождался, пока Тамара войдет в дом, слез со стены и вернулся к своему пленнику. Тот за все это время не шелохнулся, так и сидел связанный на своем кухонном стуле. Казалось, он примирился со своей участью, но тем не менее поднял на победителя злобный взгляд:

– Что вы со мной сделаете? Я надеюсь, не оставите связанным на всю оставшуюся жизнь?

– Поговорим об этом позже. Пока что у меня есть другие дела...

– Но я есть хочу!..

– Ответь для начала на несколько вопросов. Ты знаешь людей из соседнего дома?

– С какой стороны? – с явной неохотой буркнул тот.

– Уж конечно, не справа, потому что справа живу я. Вернее, раньше жил. Слева, и, если ты и впрямь так голоден, советую тебе не валять дурака!

– До чего же вы разом сделались грубы, «дорогой собрат». Разве я вам «тыкаю»?

– Я всего-навсего немного опережаю полицию. Она, знаете ли, в высшей степени эгалитарна по части обращений... Буквально всех уравнивает... – поспешил разъяснить непонятное слово археолог.

– А вы что, хотите вызвать полицию? – задохнулся Латроншер. – И не боитесь того, что я ей расскажу?

– А вот это не твое дело! Давай-ка отвечай! Кто эти люди по соседству? И на этот раз не придуривайся, речь идет об убийствах... во множественном числе!

– В таком случае... Да, собственно, я мало что о них знаю, поскольку они совсем недавно появились здесь. Дом годами стоял пустым и, как вы могли заметить, уже нуждается в ремонте. Раньше он принадлежал какому-то великому герцогу или что-то в этом роде. Там никогда не было видно ни одной живой души, но несколько недель назад поселились какие-то люди. Видимо, неприхотливые, поскольку в доме явно гуляют сквозняки. Мне стало любопытно, и я начал присматриваться. Один раз я вроде бы даже видел владельца: красивый мужчина, очень смуглый и темноволосый, представительный, но чем-то неприятный. Он приехал в большой черной машине...

– «Рено»?

– Нет. На хорошей, красивой машине. По-моему, это был «Делаж». И с шофером. Он пробыл здесь всего несколько часов, потом уехал, но оставил здесь толпу народа...

– Может, это слуги, которым поручено навести порядок?

– Странные слуги! Ни разу не видел их с веником или метелкой. Если не шел дождь, они играли в шары, а в остальное время, если окно и открывалось, то только для того, чтобы выпустить клубы табачного дыма.

– С ними есть женщина?

– Нет. По крайней мере, я ни разу никаких женщин не видел. Правда, я только что вернулся из поездки... – прибавил он.

– Это верно. Вы ведь вернулись сегодня ночью, – Адальбер снова дипломатично перешел «на вы».

– А вы и это знаете?

– Мне много чего известно. Вернувшись, вы принялись жарить себе яичницу-глазунью. Откуда вы приехали?

– Из Лондона, Я ездил... ездил продавать... одну безделушку.

– Что за безделушка?

– Ну... маленький писец с эмалевыми глазами, XVIII династии, – тихо объяснил Латроншер, ожидавший бурной реакции.

Но Адальбер не отреагировал...

– С этим разберемся позже! Пока что я ищу моего друга, который вот уже... несколько дней как исчез! Возможно, что его могли привезти сюда. У вас есть телефон?

– Зачем он мне? У вас ведь тоже здесь, по соседству, его нет? Потому что вам не больше, чем мне, хочется попасть в телефонный справочник. Чтобы позвонить, надо идти на почту...

– Хорошо... Я иду туда...

– Но вы же не оставите меня в таком виде? В халате и умирающим с голоду! Клянусь, я дождусь вас!.. И даже... и даже помогу вам, потому что... стащить что-нибудь то здесь, то там – это еще куда ни шло! Но убийство! Это уж нет!..

Адальбер в нерешительности рассматривал своего пленника, его жизнерадостное лицо пупса, лысый череп, упитанное тело, втиснутое в зелено-розовый халатик. Упоительная картинка!

– Чего вам бояться? – продолжал тот. – Что я испарюсь, со всем... всем, что здесь есть? У вас на все про все уйдет полчаса, а мне понадобилось две ночи, чтобы все это перетащить! Да и то я не очень знаю, куда податься. Разве что в Мотобан, к отцу, а это не ближний свет. Доверьтесь мне хоть немножко! В этой истории я только одного и хочу: помочь вам! И больше того, знаете что! Пока вы будете звонить, я приготовлю поесть нам обоим, потому что думаю, вы там не задержитесь. А у меня в подвале есть несколько банок гусиных консервов, из дому привез... Это... это вы в полицию собираетесь звонить? – еле слышным голосом закончил он.

– Нет. К себе домой! Мне надо вызвать подмогу...

– Тогда, пожалуйста, развяжите меня! Я оденусь, гляну, что делается в доме по соседству, и займусь кухней...

Вор теперь явно был настроен добросовестно помогать, и Адальбер сдался. Взяв нож, он перерезал шнурки и был вознагражден широчайшей улыбкой:

– Вы, знаете ли, меня немного перетянули, а у меня не очень хорошее кровообращение... Вы как сюда попали, пешком пришли?

– Нет, просто оставил машину чуть подальше...

– Если это та маленькая шумная красная штучка, лучше бы вам загнать ее в сад. Она слишком приметная. Я открою вам ворота.

– Хорошо, на обратном пути загоню...

И Адальбер отправился звонить, а Латроншер, счастливый, словно дитя, прихватил корзинку и рванул в погреб, чтобы притащить оттуда свои знаменитые консервы, к которым щедрой рукой прибавил баночку паштета из гусиной печенки и пару бутылок вина. Выложив все это на кухонный стол, он побежал наверх, в спальню, чтобы переодеться к ночи, которая обещала быть захватывающе интересной. Очень веселое занятие – день и ночь присматривать за незаконно нажитыми сокровищами, – время от времени выбираясь наружу, чтобы раздобыть деньжат, – но рано или поздно это надоедает. А теперь перед Фруктье, общительным по натуре, открывалась возможность приятной перемены существования...

Начинало темнеть.

Одеваясь, Латроншер бросил взгляд на соседний дом, увидел, что в задних комнатах горит свет, но больше никаких признаков жизни соседи не подавали. Решив, что у него есть более важные занятия, он спустился в кухню, облачился в большой передники, напевая, принялся готовить...

Пока ехали в черном лимузине, подобравшем ее на углу улицы Руже де Лиля, «Мина» ни о чем не думала, кроме того, чтобы наилучшим образом сыграть свою роль. Она ничего и не видела, кроме человека, составлявшего ей компанию, потому что шторки на окнах были задернуты, в том числе и на том, которое отделяло пассажиров от водителя. Последний, похоже, был в отличном настроении, она слышала, как он насвистывает. Что касается ее спутника, то казалось, будто рядом с ней на сиденье расположилась груда вещей: темное пальто с поднятым воротником, мягкая шляпа с опущенными полями, между ними – шарф неопределенного цвета; намотанный до самых глаз. Он не произнес ни единого слова, только грубо вырвал у нее портфель, который теперь нежно прижимал к сердцу. Он тяжело дышал и время от времени хихикал, выражая, должно быть, тем самым удовлетворение. Наверное, будущее виделось ему таким же блестящим, как заключенные в этом портфеле драгоценности. Его пленница искренне понадеялась, что от этого у него возникнет желание почаще мыться: исходивший от закутанного мужчины запах застарелого табака и пота был попросту невыносим, а оттого, что машину трясло, легче не становилось, она чувствовала, что ее вот-вот вывернет наизнанку!