Читать книгу "Проснувшийся Демон - Виталий Сертаков"

– Как это, как это? - пискнул кто-то шибко грамотный. - В Москве оберут, ишо и тут пятую часть отдавать? Два оброка с одного барыша? Да где ж такое видано?!

Миром дело не закончилось. Горожан собралось раз в двадцать больше, и кремлевский батальон спешно отступил, оставив на поле боя десяток убитых. Москва большая, сказали старики, на хрена платить этим выскочкам? И повезли опять уголек в столицу. Только дальше Калуги подводы не прошли, наткнулись на заставу. Пришлось заплатить, не так чтоб шибко много… Но в столице их ждал серьезный удар. Никто из прежних клиентов не хотел покупать уголь. И не только уголь, но и картоху, и свеклу, и соленья… И даже меняться, как раньше бывало, отказывались. Все торги только через кремлевский рубль да через ярмарки.

– Вишь, как повернулось! - шепотом делились бывшие компаньоны. - Ивановские псы откопали в подвалах золота немеряно, что до Большой смерти страна копила. Указ издали, что у кого нержавейные металлы найдут или стволы нарезные, тот не патриот и враг единой неделимой России. А по такой вине кара одна, известно какая… А теперича все нержавейные рубли других городов они плавят, из них свои льют, чтобы только кремлевские ходили. А на рынках ставят свой рубль чуть не в два раза тяжелее даже питерского. Во как! И менялы все из псов безопасности.

– Так может, это, ну их, ваши ярмарки? - выдвинули гениальную идею брянские. - Давайте отъедем за город и там по-быстрому махнемся? А то у нас уже варенье на жаре киснет!

– Ехай без нас! - извинялись компаньоны. - Не то нас потом в вашем же варенье и утопят! На пять дней пути везде ихние гарнизоны! Не поймешь, кто правит. То ли старики, то ли сопливые мальчишки с автоматами…

– Да откуда ж они столько народу-то набрали, чтоб вторую власть устроить?

– А очень просто! Плотют-то им сколько? То-то! И лошади с кормом дармовым им положены! И мотоциклы от немца им завезли, во как! И любой дом для гарнизона, самый лучший в городе, могут забрать! А ишо грамоты, пустые, с подписями да печатью Малого круга, им дают! Это значит, чтоб наделы раздавать! Кого хочут, того и впишут!

– Дык земля-то общая завсегда была…

– Была, да сплыла. Плюнуть не успели, пяти лет не прошло, а на самых жирных кусках столбы с московскими бляхами. И заводы, что по железу, и нефтяные бочки… Сами-то в крепости сидят, а попробуй сунься…

– Так выходит, они сами себе все грамоты и раздают?

– Выходит, что так. Кто ж из молодых не захочет у них-то послужить? Это тебе не уголек возить, не за клюквой кверху жопой по болотам шарить! Так что везите всё на рынок, нет больше правды, заместо нее - закон.

Делать нечего, не везти же всё назад. Слили брянские ребята свой товар оптом. Подсчитали - прослезились. В обратный путь закупились - так чуть не разрыдались, такие цены в столице накручены. Назад приехали, а там не батальон, а войско целое стоит. И амбары с зерном горят. И самые ярые враги единой неделимой государственности развешаны на березах. Вместо капитана войсками командовал высокий человек с желтым лицом. Он не кричал и не хихикал. Он показал два подписанных договора и очень тихо объяснил, что старейшины общин нарушили закон.

Кое-кто из вновь прибывших припомнил, что договором предусматривались твердые цены, но в столице приняли топливо совсем на других условиях. Для особо непонятливых человек растолковал, что за истекший месяц изданы новые поправки к законам. И поправок будет столько, сколько пожелает Большой круг. Ибо всё это в интересах народа. А кто против народа, пусть сделает шаг вперед.

Врагов народа в Брянске не нашлось.

С тех пор Маркиз гонял подводы с углем и дарами леса. Что интересно, сделки теперь оформлялись на рынке, а потом приходилось переться через весь город и выгружаться, где укажут. В Кремле - это еще хорошо, близко. Гораздо более загадочной стала система расчетов. Москвичи всё охотнее брали в долг.

– Вы что, нам не верите? - удивлялись они, когда брянские просили оплатить хотя бы предыдущую партию. - Куда мы, по-вашему, денемся? Мы же представляем не частную лавку, а государство! Эх вы, темнота! Кремлю сейчас нужны ваши деньги, ненадолго. Для вашего же блага! Мы покупаем слона. Вы же хотите, чтобы в нашей великой стране был живой слон?

– Оно конечно!.. - мялись брянские, придавленные широтой столичных замыслов. - Однако нам вить налог бы надо вам же заплатить! И гвоздей бы прикупить, стекла, одежонки…

– Какое нахальство! - в сердцах восклицали оптовики. - Вы их только послушайте! Вы же сами хотели торговать со столицей. Получили самые выгодные условия. Ну где вы еще найдете такой рынок? Ну, не хотите, катитесь в Питер или в Астрахань… если живыми доберетесь.

Московский тракт теперь надежно охранялся, а до Питера или на юг пришлось бы собирать большой караван с охраной. Денег на это не было. Как не было и уверенности, что загадочный закон не запрещает торговать с Питером.

– Так что вот какие дела, господин инженер! - закончил Маркиз. - Дальше проехать не могу, вишь, разворочено всё…

– Ничего, здесь уже близко. Мы дойдем.

В переулке не было видно ни единой живой души. Когда-то здесь прорвало водопроводную магистраль, размыло грунт, и огромный пласт асфальта встал на ребро, перегородив проезжую часть. Над открывшейся ямой возвышался край ледяного тороса, точно оплавившаяся сахарная голова. Крыша ближайшего особняка давно обвалилась и увлекла за собой перекрытия двух нижних этажей; в результате шикарный дом превратился в иллюстрацию для учебника по гражданской обороне. Артур предположил, что пройдет насквозь. Он нахлобучил Карину на лицо шапку, взвалил обмякшее тело на плечо.

– Эка братишку твово разморило-то… А у вас-то, в Питере, все босиком ходят или тока инженеры? - вдогонку выкрикнул возница.

– Те, кто за правду, - босиком. Кто за порядок - по-всякому! - не оборачиваясь, отозвался инженер. Увлеченный прыжками по подгнившим балкам, он не заметил, как в другом конце переулка из подворотни выкатился открытый вездеход.

– Босиком чешет! - сказал своим спутникам кудрявый, покрытый шрамами детина. - Дуло спрячь! За мертвого и десятки не дадут! 30. О пользе домашних животных, или Проделки летуна

Коваль нашел невредимую Чернику и страшно обрадовался. Кобыла от тоски погрызла все сухие ветки во дворе, но летуну было вообще нечем поживиться. Без хозяина он даже ночью не осмелился вылезти из мешка, но из вредности изорвал в клочки свою переносную "квартиру". Теперь скалился изнутри, злой и пристыженный. Чернику бы летун ни за что не тронул, поскольку был воспитан, как сторожевой пес, и полагал ее частью хозяйского имущества. Кроме того, частью детской дрессировки являлось упражнение с миской лошадиной крови. Человек давал попробовать и тут же больно ударял по носу прутиком, пока не возникало стойкой гастрономической неприязни. А главное оружие - хвост - наливался транквилизатором лишь на второй год жизни. К счастью, на боку у не расседланной Черники оставался еще один кожаный баульчик с сушеным мясом и фруктами, так что лакомства хватило на всех.