Читать книгу "Даг из клана Топоров - Виталий Сертаков"

– И вы?..

– И мы тоже сделаем так. Мы сделаем так, что они будут бояться.

– Допустим, Харек вам заплатит. Он испугается, что за жизнь Снорри вы возьмете жизнь его младшего. А потом что? – спросил незнакомый Дагу бонд, приятель Глума, сидевший в углу у очага. – Олав, уж не надеешься ли ты, что всякий тогда припомнит Хареку Меняле прошлые обиды?

– На это я и надеюсь, – хитро глянул Северянин. – Найдутся люди, которым Рагнар Пустой Живот немало должен. Встанут те, кого он обидел, они тоже захотят виру. Тогда Харек Меняла им откажет. Он будет вынужден всем отказать, поскольку иначе останется голым. Тогда все поймут, какой он подлый человек и какой подлый человек его сын…

Даг молча слушал переговоры отца и дяди Сверкера с родичами Гудрун и думал, как странно и неправильно все происходит. Почему-то честные люди страдают и вынуждены изворачиваться, чтобы победить злодеев на суде. Даг думал, как бы сделать так, чтобы злодеев можно было наказывать сразу, отнимать у них корабли и деньги, а еще лучше – сразу вешать! Потом Даг стал думать о том, сколько серебра взял бы с обидчиков его отец, если бы убили его, Дага. К большому неудовольствию, мальчишка был вынужден признать, что за него отец не взял бы виру, как за Снорри.

Снорри все-таки покинул жену и детей, кроме того, у Снорри всюду имелись друзья и дальние родичи, а у него нет никого, кроме отца, Сверкера и дяди Свейна… Хотя у него, конечно же, есть мама, и старый Горм, и двоюродные братья, а еще – четверо дальних братьев и сестры, но сестры – не в счет, потому что – девчонки…

С этими грустными мыслями Даг уснул. Проснулся он словно от толчка, услышав, как поблизости зашевелилась мать. Даг лежал с закрытыми глазами, но по изменившемуся дыханию Хильды догадался – мама уже не спит. Даг лежал с закрытыми глазами и, почти не напрягаясь, находил на слух каждого из людей Олава Северянина. С мороза вошел Олав, в руке нес чадящий масляный светильник.

– Вставайте, поедем вместе с Глумом и его друзьями. Так будет спокойнее. Даг, ты охраняешь маму. Никуда не отходи от нее.

– Разве мы боимся кого-то? – уже в санях спросил Даг у матери.

– Отец считает, что нам могут помешать попасть на тинг.

– Разве судья не выслушает всех?

– Судей будет много, сынок. Этот закон принят у Столбов Клятвы лет двести назад. Три могучих бонда из округи выставляют каждый по дюжине судей. Это самые честные и правдивые хусманы из числа свободных владельцев земель. Каждый год лагман выбирает трех новых бондов, чтобы судьи менялись. Их должно быть тридцать шесть, зато свидетелей может быть сколько угодно с каждой стороны. Тридцать шесть судей вначале примут или отклонят свидетелей. Затем выслушают каждую сторону. Затем они будут вспоминать, случалось ли подобное дело в давние времена…

– Как это – отклонят свидетелей?

– Очень просто. Все должны быть уверены, что свидетели не врут. Например… если мы скажем, что у Гудрун родился ребенок от Снорри, нам придется найти двенадцать свидетелей до третьего колена родства.

Даг крепко задумался:

– И они… судьи не подождут нас?

– Так принято, сынок. Кто первый приехал к судьям, тот и прав.

Глава тридцать первая

В которой кузнец валит лошадь, Даг снова говорит правду, а братья Гудрун спасают всех от побоища

Уже к вечеру Даг убедился в правоте Хильды. На них напали перед самым закатом, когда долгие тени пролегли среди кочек и заухала первая сова.

Заснеженная дорога петляла между болот. На обочинах вздувались черные пузыри, прямо из земли валил пар, повсюду торчали засохшие мертвые стволы, покрытые лишайником. Лошадей вели медленно. Впереди каравана пешком шли двое опытных следопытов, они высоко держали фонари и прощупывали ненадежные колеи. Горм Одноногий вполголоса ругался на местных бондов, которые не удосужились накидать до осеннего разлива бревен и хотя бы немного укрепить дорогу.

После очередной редкой развилки слева моргнул огонек, потянуло дымком, а путь головным саням заступили крепкие парни с оружием. Выглядели они не слишком приветливо. Их старший, осанистый толстощекий мужчина средних лет в волчьей безрукавке и шерстяных засаленных штанах, сидел верхом на низкорослой кобыле и опирался на копье.

– Доброго пути, Северянин, – прогудел он, не сдвигаясь с места. – Отчего так спешишь? К вечеру будет сильный буран, можно отморозить ноги и себе, и лошадям, лучше заверни в гости…

Сверкер и Горм быстро огляделись. Помощи ждать пока не приходилось, они слишком далеко оторвались от каравана Глума и других родичей. Колеи позади саней заметала поземка, огни справа оказались не признаком жилья, а всего лишь кострами временного лагеря.

Олав жестом остановил напрягшихся слуг, смело вылез из саней, подошел к всаднику почти вплотную. Другие незнакомцы тронули коней, подбираясь ближе. Сверкер незаметным движением вытащил стрелу, изготовился стрелять. Горм Одноногий расслабленно опустил плечи, положил руку на меч. Хильда схватила длинный скрамасакс.

– Это ты, Льот? И тебе доброго пути, – холодно поздоровался кузнец. – С каких это пор ты заботишься о моих ногах и моей скотине?

– Я всегда рад путникам. Особенно приятно видеть родственников славной Ингрид, – оскалился тот, кого звали Льотом.

Даг чуял хитрое гнилое нутро этого человека, хотя внешне незнакомец располагал к дружеской беседе. Его красная толстощекая физиономия светилась радушием.

– Не знал я, что ты приобрел ферму в этих краях, – Олав скептически оглядел болото, – Однако мы торопимся, Льот. Если ты едешь на тинг, мы встретимся там. Я буду рад угостить тебя в моей землянке жареным кабаном и медом.

Краснорожий снова неприятно ощерился. Его люди потихоньку приближались, охватывая караван Олава молчаливым полукольцом. К счастью, они не могли замкнуть кольцо, потому что вязли в болоте. Некоторые спешились, но тоже не могли проскочить незаметно. Слуги Северянина выступили вперед, загородив крупами коней сани с женщинами. Все держали луки наготове. Слишком узкие дороги мешали маневрам обеих сторон.

– Ферма мне пока ни к чему, – хмыкнул Льот. – Пусть другие копаются в навозе. Я люблю охоту и свободу. Но здесь у друзей добрый ночлег. Что молчишь, Олав? Разве ты хочешь обидеть хозяев?

– Кто же твои добрые друзья? – не повышая голоса, осведомился Северянин. Он обвел рукой развилку дорог и как бы невзначай положил ладонь на морду Льотовой кобылы. – Я не вижу здесь добрых друзей, Льот. Зато я вижу двоих клейменых рабов, пытавшихся избавиться от клейма. Наверняка их давно ищут хозяева. Еще я вижу за твоей спиной человека, который обманул мою тетку Ингрид. Он перевозил на ее лодке беличьи меха и сбежал не заплатив.

– Это серьезные обвинения, Северянин. А что, если тех, кого ты обозвал треллями, давно отпустили на волю? Что, если тебе придется извиниться за нанесенную обиду?