Читать книгу "Метод отстрела - Кирилл Казанцев"

– Хочу тебя порадовать, – не без ехидства в голосе начал начальник после того, как генерал занял указанное ему место. – Только что был у директора… Так он о тебе вспоминал.

После этих слов Виктору Васильевичу стало как-то тоскливо. Тут уж не надо даже иметь семь пядей во лбу, чтобы увязать нездоровый вид начальника и его встречу с директором службы государственной безопасности. Стало быть, предстоит Талаеву сейчас выступить в роли громоотвода, получив положенную ему по должности порцию начальственного гнева.

– Директор интересовался, – между тем продолжал начальник управления, – как долго ты еще собираешься порочить нашу службу.

Тон был самым будничным, голос – ровным. Ни малейшего намека на истеричные выкрики, к которым – что уж тут греха таить – был склонен начальник управления в работе с личным составом.

– Я не понимаю, о чем идет речь, – осторожно вставил Талаев, воспользовавшись тем, что начальник управления сделал короткую паузу.

– Не понимаешь, значит, не спросил, – констатировал начальник. – А вот это плохо. Будем объяснять.

Неожиданно лицо его скривилось в болезненной гримасе. Он принялся осторожно массировать грудь у сердца. Талаев терпеливо ожидал.

– Вчера состоялось заседание Совета безопасности с участием президента. И вот на этом заседании директор получил серьезный втык. Знаешь, за что?..

– Никак нет! – браво откликнулся генерал.

– А за то, что некто Бобошеров Тошали Шералиевич, гражданин Таджикистана, еще известный как агент нашей службы под псевдонимом «Анчар», попытался вступить в контакт с резидентом ЦРУ Соединенных Штатов на севере Афганистана. Этот самый Бобошеров и его американские друзья задумали бо-ольшую провокацию, направленную на подрыв международного престижа России…

Начальник управления замолчал и с удвоенным усилием принялся растирать сердце.

– Но у нас нет агента Анчар, – вставил Талаев. – И фамилия Бобошеров…

– Помолчи, – перебил генерала начальник управления. – Все вылезло наружу. Так вот, президент дал крайне низкую оценку нашей службы. И очень высоко оценил работу военной разведки. Именно благодаря умелым и решительным действиям их спецназа Бобошеров был ликвидирован, а церэушник захвачен и доставлен в Москву.

– Но это не были сотрудники военной разведки! – На секунду генерал-майор забыл все представления о субординации. – Это – отщепенцы, уголовники, бандиты! Это…

– А какая, на хрен, разница? – чуть повысил голос начальник управления. – В разведке нет отбросов – есть кадры. Хоть сомалийские пираты или антарктические пингвины! Никто этого спрашивать не будет – победителей не судят. Пусть отщепенцы, пусть уголовники! Но они эффективно сработали на военную разведку. И сумели предотвратить большой международный скандал. Кроме того, наметилась интереснейшая интрига с использованием информации, полученной от американского резидента. ГРУ сейчас в шоколаде, да так, что нашей службе и не снилось. Президент очень ими доволен. Увеличение финансирования, ордена, просто повышенное внимание. Чего нам, нашей службе, пока не светит. Ну, а ты, генерал, получаешься крайним.

– Мне… – У Талаева перехватило горло. Но он быстро справился с собой. – Мне готовить дела к сдаче?

– Успокойся, – устало махнул рукой начальник управления. – Сначала, конечно, директор очень хотел твоей крови. Но потом решил – будешь предупрежден о неполном служебном. Только учти – сейчас ты на особом контроле. Штрафник, так сказать. И если еще что-нибудь такое упорешь… Ты, генерал, не просто вылетишь. Ты под суд пойдешь. Всех собак на тебя навесят. Или ты думаешь, что о твоих шашнях с коммерсантами никто не знает?..

Сдали, суки! – была первая мысль, пришедшая в голову Талаева. – Со всеми потрохами сдали!

Но попытался все же побарахтаться.

– Какие коммерсанты? Да я вообще не понимаю, о чем идет речь!

– Что не понимаешь – это плохо, – сказал начальник управления. – А коммерсанты… Тебе фамилия Малышев о чем-нибудь говорит?

Талаев хотел соврать, сыграть возмущение несправедливо оскорбленного человека. Но заглянул в глаза начальника управления – и просто опустил голову.

– Молчишь? – Начальник управления был безжалостен. – Правильно делаешь. Ты пойми: в нашей системе очень много людей, которым ты не нравишься. Конечно, чем выше ты поднимаешься, тем дальше тебе видно. Но ты учти, что нельзя забывать о тех, кто остается ниже. Им ведь тоже видно тебя намного лучше. И не только снизу… Что у тебя с Волгиным?

Вопрос прозвучал неожиданно, как выстрел. Талаев пожал плечами:

– Ничего…

– Могу тебе сказать, что Волгину ты тоже не нравишься. А Оболенского ты знаешь?

Генерал насторожился:

– Какого Оболенского?

– Николая Петровича. Из Генштаба.

– Ну, видел пару раз…

– Что не помешало тебе сдать таджикам и этому Бобошерову его единственного и любимого сына.

– К-какого сына?! – откровенно растерялся генерал.

– Максима Николаевича Оболенского, – усмехнулся начальник. – Ты бы, прежде чем чудить, сначала посмотрел, с кем собираешься воевать. Оболенский-старший – это даже не Волгин. Хотя они и в одном звании. Кроме того, Максиму Оболенскому покровительствует Виктор Ильич Соловьев. Эта-то фамилия тебе что-нибудь говорит?

Талаев только судорожно сглотнул слюну. Виктор Ильич Соловьев, ветеран нелегальной разведки, недавно был назначен руководителем межведомственного комитета по разведке. Фактически сейчас он контролировал всю деятельность Талаева.

– Так что иди, генерал, и постарайся не забывать того, о чем мы с тобой сейчас говорили. Врагов очень легко нажить. – Начальник управления тяжело вздохнул. – А вот друзья или союзники приобретаются намного тяжелее.

Талаев вскочил с места, вытянулся, браво развернулся через левое плечо и четким, почти строевым шагом направился к двери. Вот только если бы кто-нибудь знал, чего ему стоила эта четкость! Ноги в коленях противно подрагивали, в животе гадко перекатывался комок сосущей пустоты. Генерала тошнило, и гулко бухали в висках тяжелые кузнечные молоты.

Он, если выражаться на молодежном сленге, «попал». Дай бог, чтобы новоприобретенные враги не узнали о той роли, что он сыграл во всем этом деле. Генерал мысленно дал себе слово – никогда больше не влезать ни в какие авантюры. Лучше сидеть себе тихо и ждать заслуженной пенсии, чем воевать с теми людьми, которых ему только что назвал начальник управления. В этой войне он заведомо обречен на поражение.