Читать книгу "Сквозь Паутину Лжи - Евгений И. Астахов"

Рен, где же ты был, когда меня убивали?

Двойник наносит ещё несколько молниеносных ударов. Мы почти одновременно используем Длани Асуры, но он всё-таки немного быстрее. Успеваю блокировать и нанести ответный удр, но пропускаю один взмах, который отправляет меня в новое видение.

Вот я помогаю отцу на лесоповале, таская брёвна. Мы вычищаем большой участок, выбирая высохшие деревья. Тренируюсь в редкие перерывы, желая догнать сестру, но никуда не торопясь. История старца про короткую жизнь героев засела мне в голову. Поэтому и не спешу, не желая так же быстро сгореть.

— Вот чем ты занимался, — хохочет мой голос, источая нечеловеческую злобу. — Впустую растрачивал драгоценные мгновения!

В этот же миг меня переносит далеко в самое сердце Империи. Бестелесным призраком лечу сквозь стены, пробираюсь в центр Императорского дворца на вершину одной из величественных пагод. Там творится противоестественное таинство против человеческой природы. Демоническое проклятие имя которому Альдавиан.

Торжественно ровным строем в просторный, богато украшенный зал входят Звёздные Дети. Их около сотни, одетых в свои лучшие одежды. Вижу Лин, которая не уступает красотой самым знатным аристократам.

Да все они дети. От этой мысли становится совсем не по себе. Всего лишь дети… Ещё совсем юные и одарённые. Почему именно они, ублюдок? Кто дал тебе право?..

Император сидит, возвышаясь над залом, как и полагается владыке, сокрытый от глаз полупрозрачной вуалью, не дающей рассмотреть его во всех деталях. Лишь силуэт виднеется сквозь тончайшую ткань.

Вокруг приглашённых гостей кружат Тени, рассаживая пришедших по чётко отмеченным местам. Возможно, кто-то и догадывается, что вся эта прелюдия — всего лишь часть ритуала, часть запретной формации. Однако об её предназначении вряд ли кто-то подозревает.

Лин, как лучшая из лучших, садится в первом ряду. Император осматривает их с благостной улыбкой на лице. Тени отступают, исчезая за колоннами. Моё сознание разрывается и двоится. Одновременно вижу и чувствую, как далёкий Рен — то есть я — валит деревья размашистыми ударами. Раз за разом откусывает щепу из сухого ствола.

Уже тогда я начинал использовать Ки, осторожно, совсем по чуть-чуть вливая его, чтобы не выдать себя перед дровосеками, а в это время…

Лин уже достигла небывалых высот для своего возраста. Смогла заслужить уважение и признание, но не то, которого на самом деле заслуживала. Каждый удар моего топора раздаётся болезненным гонгом в голове. Грохот, боль и сожаления, гулкие и опустошающие, захватывают меня.

Император завершает свою пламенную речь. Стоит ему торжественно воздеть руки к небу, как за его спиной огромный сосуд приходит в движение, подобно исполинскому дракону, пробуждающемуся от векового сна. Он содрогается всем своим массивным телом, испуская мощную волну духовной энергии, и начинает жадно, ненасытно поглощать чужую жизненную силу. Чужие души.

Лин в ужасе крутит головой по сторонам, не понимая, что происходит вокруг. Она из последних сил пытается вскочить на ноги, но коварная формация безжалостно парализует её тело, высасывая жизненную энергию. Юное, одновременно хрупкое и сильное тело сестры обмякает, будто тряпичная кукла. Лин беспомощно заваливается на холодный каменный пол, и её полные отчаяния глаза встречаются с моими.

В этот миг удары моего топора сливаются воедино с глухим стуком падающих тел. Словно в кошмарном сне я вижу, как одно за другим лучшие дети Империи, цвет и надежда нашего народа, замертво рушатся на полированные плиты. Их духовная энергия, само их существование стремительно перетекают в бездонное чрево монструозного сосуда. Древнее зло, дремавшее в нём, жадно упивается этой чудовищной жертвой.

Бах. Бах.

Двойник колотит меня по лицу, вкладывая в каждый удар всю свою ярость. Это странное ощущение — бить самого себя, но куда страшнее осознавать, что его злоба — моя злоба. Я всегда считал, что победил и отбросил эту мерзость, но она лишь затаилась в самых тёмных глубинах моей души. Спряталась, выжидая подходящего момента, чтобы вновь поглотить меня

Кровь щедро струится из сломанного носа, возвращая меня в поединок.

— Ну что, понял, кто ты есть на самом деле? — цедит оппонент.

Понял. Конечно. Я действительно был обманщиком, лгавшим даже самому себе. С этим покончено. Больше никакой лжи. Прошлые обиды забыты. Император умрет не из-за Лин…

Нет.

Он умрёт из-за таких же детей, как она. Чтобы её жертва стала последней. Именно тогда всё и закончится. Как и хотела, сестрёнка станет героем, а Альдавиана настигнет возмездие. Расплата за все бессмысленные смерти. За каждую невинную жертву.

Перехватываю свою же руку, облачённую в тёмный доспех Длани. Меня покрывает золотистый жар, языки пламени разгораются всё сильнее.

— Слабак, думаешь… — заталкиваю ругань источника своего страха и злобы обратно в глотку крепким хорошим ударом.

Он отлетает на свою сторону, и тьма вместе с порчей отступают вслед за ним.

— Довольно ворошить угли былого, — бросаю я и, взглянув на тело Лин, стряхиваю руку этого фантома, что сразу же рассыпается пылью. — Я знаю свою сестру куда лучше тебя. «Мы же семья», — так сказала она, но тебе не понять, проживи ты хоть сотню веков. А в семье не перекладывают вину. Её принимают вместе, как общее бремя.

— Нет! Это ты во всём виноват! — рычит двойник и вновь бросается в атаку.

Весь тёмный лес за его спиной оживает. Могущественная древесная техника нападает на меня, словно многоглавая гидра. Из верхушек деревьев вырастают щёлкающие зубастые пасти. Чаща превращается в рассадник покрытых мхом драконов.

Так вот оно что… Выходит, и я так могу? Одной моей мысли достаточно, чтобы обратить светлую часть леса в легендарных существ. Только мои гораздо сильнее, потому что изумрудная стихия всегда была на моей стороне.

Стволы сплетаются, формируя всего несколько драконов — поистине исполинских. Они сметают тёмных тварей, словно безобидных ужей.

Мы, словно две вспышки света и тьмы, перемещаемся по их телам, нанося сокрушительные удары. Зло, страх и сомнения всё ещё сильны. Он бросает меня в пучину воспоминаний, но я раз за разом выныриваю из них и продолжаю сокрушать его. Удар за ударом пробиваю чужую защиту.

Изумрудные драконы пробились вглубь тёмного леса, и от них расползается животворящая зелень. Я едва стою на ногах, но Рен — моё отражение — разваливается на гнилые обломки, ехидно улыбаясь до самого конца.

— Думаешь, это всё?.. Я никогда не сдамся и обязательно вернусь, потому что я — это ты! — с угрозой шепчет он, взрываясь чёрной смрадной пылью.

Возвращайся.

И я сокрушу тебя ещё раз.

Меня возвращает обратно во тьму, оставляя наедине со