Читать книгу "Горячие блюда - Дмитрий Петюк"

лучше любого из нас. Так что вскоре само собой получилось, что она взяла на себя шефство, а нас использовала в качестве поварят. Оборудована кухня было хорошо, продуктов хватало, а с нарезкой, чисткой местного картофеля и шинковкой мы справлялись неплохо. Так что вскоре мы обосновались в столовой, где отдали должное превосходной еде и вину, а потом перебрались на террасу. С тех пор, как я установил обогревательные артефакты и защиту от дождя, находиться здесь стало приятно в любую погоду, к тому же с вступлением весны в свои права вечера стали намного теплее.

Мы сидели в удобных креслах, пили вино и болтали, глядя на реку и ночной город. Незель была не просто красивой женщиной, но и умелым магом, и очень интересным собеседником, там что мы сами не заметили, как наступила глубокая ночь.

И тогда я понял, что следует закругляться. Я поблагодарил Незель за прекрасный вечер, пригласил заходить в любое время дня и ночи, и сказал:

— Сейчас уже очень поздно, я бы тебя подвёз, но после выпивки сесть за руль не рискну. Одну тебя я не отпущу, так что либо мы с Алирой можем тебя проводить, либо останься ночевать у нас.

— Я, пожалуй, переночую, — ответила Незель.

— Прекрасно! — обрадовался я. — Тогда сейчас я схожу, заправлю тебе постель.

— Для чего? — спросила Незель и лукаво улыбнулась. — Я буду спать в вашей!

Глава 11

Научный метод

Признаюсь честно, после безумной ночи с Незель, которая продолжилась очень подробным ознакомлением жрицы Фаолонде с Царством другой богини, про реликвию я забыл. Прокатив её утром до храма, мы съездили в университет, где я направился на факультет химерологии и поговорил с преподавателями и лаборантами, изучая интересующий меня вопрос. Как оказалось, нужных данных никто в университете не имел, а в скрещивании живых существ науку интересовал только прикладной аспект.

Мой визит всё равно не прошёл даром, после длинной и интересной дискуссии с одним из профессоров, чьим именем я, к своему стыду, так и не поинтересовался, выяснилось, что маги не только имеют представление о генетике, не только умеют секвенировать ДНК, называемую здесь просто «спиральной молекулой» (это-то я и так знал от Лексны), но и способны получить на основе этой самой молекулы представление о будущем гибриде.

Это, конечно, выглядело логичным — ведь альтернативой стал бы метод проб и ошибок, когда о жизнеспособности будущего монстра или животного удалось бы узнать, только вырастив его посмотрев на результат собственными глазами. Но, увы, у метода имелись и ограничения. Развитие существа — линейный и инкрементальный процесс, так что сразу получить данные о взрослом существе не получалось, приходилось прогонять симуляцию, начиная с единственной оплодотворённой яйцеклетки, проходить стадию эмбриона, плода и новорожденного. Ёмкость артефактов, использованных для симуляции, имела определённый предел, позволяющий проверить полное развитие существ размером не больше собаки, а больших зверей и монстров (которые и являлись основной продукцией химерологов) просчитать только до плода или новорожденного. Конечно, ограничение здесь касалось не габаритов или массы, а количества клеток, так что гораздо лучше выходило с различными ящерами, где артефакту не приходилось удерживать в рабочем объёме клеточную структуру шёрстного или волосяного покрова.

Но даже с такими ограничениями выразить словами полезность этих артефактов не получалось, так что очередь на резервирование тянулась на год вперёд, а оплата за время использования являлась основной статьёй дохода факультета химерологии и значительной частью поступлений в бюджет университета.

У тех, кто не хотел ждать или платить денег, выход тоже имелся: они могли прокручивать симуляцию в собственной голове. Более того, книги с нужными техниками и магическими структурами не только не являлись тайной, но и продавались за символические шестьдесят пять курзо прямо на входе в здание факультета — это был великолепный план, в своём коварстве достойный злого гения. Ведь после попыток секвенировать ДНК самостоятельно и создать симуляцию хоть чего-то, крупнее головастика, каждый химеролог безропотно искал нужные деньги и становился в никогда не уменьшающуюся очередь.

И мне требовалось кое-что совсем другое — а именно, узнать свойства души всех возможных монстров. Книгу я всё-таки купил, планируя прочитать, осмыслить, обработать и найти в ней хотя бы подсказки к направлению дальнейших поисков, но надежды на успех почти не было. Следовало попробовать воспользоваться силами богов, но из них я не знал ни одного, чьё Право касалось добычи информации.

Впрочем, мои познания в теологии оставляли желать лучшего, так что следовало поинтересоваться у настоящего специалиста. И такой специалист у меня имелся — пусть при визите к ней и существовала сильная опасность забыть о каких угодно делах.

О реликвии Незель я вспомнил только вечером, когда мы с Кенирой и Хартаном сидели за ужином. Наш подопечный приступил к добросовестному исполнению своих домашним обязанностей, готовке при этом так и не научившись. К счастью, у нас не было никаких кулинарных предпочтений, в лесу мы с Кенирой привыкли питаться чем попало, а у меня к тому же и имелся способ жульничать, переложив процесс поглощения еды на Склаве.

— Так для чего вчера приходила жрица? — спросил Хартан, тщательно пытавшийся прожевать недосоленное и полусырое варево собственного приготовления. — Ну, та красотка, которую я встретил, когда вернулся утром.

— Она — наш близкий друг, — ухмыльнулась Кенира. — Очень-очень близкий. Приходила в гости с ночёвкой.

— Но вопрос ты задал хороший, — сказал я. — Я просил её кое-что сделать.

Я извлёк из кармана рубин и протянул его Кенире. Не знаю, в чём было дело, то ли его возможности были аналогичны уже имеющейся у меня реликвии, то ли Незель наложила особое персональное благословление, но сжимая рубин в ладони, я ничего особенного не ощутил.

Кенира приняла рубин и сжала в ладони. Затем её глаза расширились, она посмотрела на меня и медленно сказала:

— Я кое-что чувствую. Помимо тебя, Ули, я ощущаю ещё одного человека. И я каким-то образом понимаю, что это моя мама.

— Рад, что тебе понравилось, — тепло улыбнулся я. — Теперь ты всегда можешь знать, что с ней всё в порядке.

Кенира отрицательно покачала головой:

— С ней вовсе не в порядке. Ей тяжело, плохо и тоскливо. Я понимаю, что она по мне скучает, но тут что-то совсем другое. Она всегда была весёлой и жизнерадостной, словно и не находилась, по сути, в тюрьме. Ну а сейчас… Сейчас стало сильно хуже.

Я сжал