Читать книгу "Безжалостный обольститель - Джулия Лэндон"

– Развод, – произнес он в раздумье.

– Тебя пугает скандал? – с тревогой спросила Клодия, и он пристально взглянул на нее.

– Скандал? Во всяком случае, не радует, – признался он. – Доброе имя моего отца и так уже достаточно пострадало за последние шесть месяцев. Ты хотя бы представляешь, что выпадет на долю Софи, если она будет добиваться развода? Даже если имеются законные основания для развода, жизнь ее все равно будет погублена. Ни один джентльмен не возьмет ее в жены – ни один! Она будет вынуждена жить взаперти в моем доме словно больная родственница. У нее не будет детей. Не будет друзей, потому что ни одна дама не станет общаться с разведенной женщиной. Она вообще не сможет появиться в обществе. Что это за жизнь?

– Гораздо лучше, чем сейчас, – пробормотала Клодия.

– Ну, тогда помогай ей Бог, Клодия, – сказал он, и в голосе его зазвенели гневные нотки. – И да поможет Господь всем нам, потому что эта девочка понимала, что делает, когда уезжала с ним. Она сделала свой выбор, плохой или хороший, и теперь должна расплачиваться за свое легкомыслие. – С этими словами он направился к двери. – Мне нужно поработать, – пробормотал он и покинул комнату прежде, чем она успела что-то сказать.

Но его слова все еще звучали в ее ушах. Уставившись на огонь, Клодия пыталась принять решение. Джулиан не станет помогать Софи. Он смирился с тем, что произошло, и считает, что Софи заслужила такую судьбу. Соверши нечто подобное мужчина, все обернулось бы по-другому. Неприятный инцидент был бы разрешен тихо, по-семейному, иногда молодые появлялись бы вместе ради соблюдения внешних приличий. Но Софи Дейн – женщина. И общество не простит ей ошибку. Именно это больше всего возмущало Клодию.

Уильям злился.

Софи наблюдала из-под опущенных ресниц, как он негодует по поводу пропавшего кошелька с сорока фунтами. Эти сорок фунтов он намеревался проиграть на скачках.

– У меня нет времени идти сейчас в банк. Почтовая карета отходит в час дня! – орал он.

– Ну, тогда тебе лучше поторопиться, – сказала Софи.

– Не смей мне указывать! – рявкнул он. – Эта твоя служанка, где она была вчера вечером?

Сердце у Софи замерло.

– У нее был выходной, милорд. Она ухаживала за больной матерью.

– Ну, тогда мальчишка на кухне. Он типичный воришка.

– Думаю, ты куда-то спрятал его.

Уильям резко повернулся и со всего размаха ударил ее прямо в скулу. Софи отлетела назад и ударилась спиной о шкаф.

Не в силах вымолвить ни слова, она поднесла руку к пульсирующей от боли щеке. Суровость вдруг исчезла с лица Уильяма, и он потянулся к ней. Софи в ужасе отпрянула, отбиваясь от него руками, но, как и всегда, она была беспомощной перед ним – он прижал ее руки к бокам и сжал в объятиях. Подняв дрожащую руку к ее лицу, он осторожно дотронулся до покрасневшей скулы.

– Прости, дорогая, ну прости, – взмолился он. – У меня сейчас столько неприятностей! Ты же знаешь! Ну зачем говорить то, что может расстроить меня?

Софи лишь покачала головой.

– Господи, очень больно, да? – участливо спросил он и прижался губами к вспухшей щеке. – Следов не будет, я уверен. – Нежно улыбнувшись, он поцеловал ее. – Мне нужно идти, чтобы успеть в банк и не опоздать на почтовую карету. Поищи хорошенько кошелек. Когда я вернусь в субботу, я должен знать, кто виновник.

Проглотив тошноту, подступившую к горлу, Софи спросила:

– Ты, значит, не вернешься до субботы? Уильям остановился и закатил глаза:

– Я же просил не донимать меня расспросами, Софи! Я вернусь, когда закончу дела. Может быть, в субботу или позднее. – Он жестом подозвал ее. Софи на ватных ногах медленно подошла. Он поцеловал ее. – Береги себя, дорогая, – сказал он и вышел как ни в чем не бывало.

Софи стояла посреди комнаты, наверно, целую вечность, не двигаясь, напряженно прислушиваясь, опасаясь, что он может вернуться. Наконец, убедившись, что он ушел, она прошла к его шкафу, порылась в кипе многочисленных новых сюртуков и вытащила спрятанный там кошелек. Открыв его, она убедилась, что сорок фунтов на месте. Сорок фунтов! Через несколько часов это будет все ее состояние.

Бежать оказалось гораздо легче, чем предполагала Софи. Было холодно и очень ветрено, но Софи и Стелла появились в назначенное время в условленном месте. Клодия мгновенно нашла карету, и все три женщины забрались в нее, нервничая так, словно украли королевские бриллианты.

К тому времени как они добрались до дома на Аппер-Мор-ленд-стрит, их уже буквально трясло от страха. Всякий раз, когда карета останавливалась, они вжимались в грязные подушки, опасаясь, как бы их кто-нибудь не узнал. Это, конечно, было маловероятно, поскольку они отдалялись от Мейфэра.

На Аппен-Морленд Клодия дала кучеру золотую крону за то, что он так благополучно довез их, и еще одну, чтобы он подождал ее, на что тот с радостью согласился.

Пока они выбирались из кареты, на пороге дома появилась Дорин, бесстрастно наблюдая за Софи и Стеллой, которые несли два небольших саквояжа. Дорин взглянула на Софи и покачала головой:

– Бедняжка. Вам непременно нужно выпить чаю, – сказала она, жестом приглашая их войти.

Софи заколебалась и глазами, полными ужаса, посмотрела через плечо на Клодию. Та все поняла – в этой рабочей части Лондона Софи никогда не бывала. Да и Дорин, несмотря на добрейшее сердце, отпугивала своей внешней суровостью. Клодия кивнула Софи, и та осторожно переступила порог.

В прихожей какая-то женщина забрала у них накидки и, весело болтая, провела в гостиную, настаивая, чтобы они погрелись. Пока женщины подтаскивали стулья поближе к огню, Софи шепотом спросила Клодию:

– Что это за место?

Дорин услышала ее и сверкнула редкой для нее улыбкой. Похлопав Софи по руке, она сказала:

– Вот попьем чайку, и тогда можно говорить хоть всю ночь, если пожелаете.

Бросив украдкой взгляд на Клодию, Софи неуверенно кивнула и села у небольшого камина. В этот момент Клодия увидела синяк у нее на скуле.

Поразившись, что до сих пор не заметила его, очевидно, из-за ленты на шляпке, Клодия изо всех сил пыталась не таращиться на Софи. Эта была новая отметина, совсем свежая. И Клодия почувствовала дурноту: только зверь в человечьем обличье мог избивать такое хрупкое создание.

Ее попытки успокоить Софи не увенчались успехом – глаза бедняжки округлились от страха. Софи была леди, дочерью графа, род которого насчитывал сотни лет. Воспитанная в роскоши, она никогда не имела дела с простыми людьми, лишь принимала от них услуги. Клодия опасалась, что Софи откажется остаться здесь.

В дверях появилась женщина с чайным подносом, и Софи уставилась на нее во все глаза. Когда женщина протянула Софи чашку, Клодия поняла, что так поразило Софи: под глазом у женщины был синяк, а сам глаз налился кровью. Софи подняла руку и прикоснулась к своей щеке. Женщина медленно поставила чашку на стол и, тяжело опустившись на стул, судорожно сжала руки на коленях. Они смотрели друг на друга до тех пор, пока та, что принесла чай, не сказала: