Читать книгу "Валет Бубен - Борис Седов"

В знакомом Знахарю предбаннике, дверь из которого вела в банкетный зал, на диванах, расставленных вдоль стен, сидели, негромко переговариваясь, братки из сопровождения авторитетов. Увидев Знахаря, они замолчали и уставились на него. Стоявший по центру Стержень, который вполголоса тер о чем-то с приземистым и широким, короткостриженым пацаном, оглянулся, и у него отвисла челюсть.

Знахарь был более чем доволен. Приехав сюда и увидев реакцию на свой легкомысленный костюм, он понял, что его одежда, раздражая привыкших к безрадостным черным пиджакам и рубашкам бандю-ков и авторитетов, спровоцирует их на открытый конфликт. А именно этого Знахарь и добивался. По дороге в «Балтийский двор» он вдруг осознал, что ничего не боится. Ему было все равно, о чем будут его спрашивать авторитеты, чего требовать.

Теперь он знал, что им скажет, и почувствовал благоуханное дуновение свободы, граничащей со смертью. Возможно, приговоренный к казни тоже ощущает освобождение от страха, от надежды и от необходимости хотя бы в завуалированной форме, но просить милости к себе. Пусть это – ложь, пусть это бравада, но цель – избежать страшного. А Знахарь неожиданно для себя потерял желание дергаться и извиваться, и чувствовал себя свободным, как буддийский монах, стоящий над головокружительной пропастью с закрытыми глазами и легкой улыбкой на губах. Знахарь понял, что еще до начала разговора, каким бы он ни был, он уже победил.

Не верь, не бойся, не проси.

Что же значат эти слова?

Для абсолютного большинства людей, исповедующих эти двусмысленные тезисы, их истинный смысл скрыт за привычными представлениями об ежедневных и грубых сущностях жизни.

Для них не верить – значит обмануть, прежде чем обманут тебя.

Не бояться – не показать, что ты боишься.

Не просить – изо всех сил сохранять хорошую мину при плохой игре.

И ничего более.

Знахарь понимал это и знал, что никому из тех, с кем он сейчас будет разговаривать, нельзя верить. Он не боялся их, и скрытая угроза, привычно и обязательно звучавшая в любых словах бандитов и авторитетов, была для него не страшнее, чем еще одна пуля в тело уже умершего человека. А мысль о том, что у них можно чего-то просить и, тем более, чего-то ждать от них, вызывала у него улыбку. Все было кончено. Знахарь вышел из-под контроля. Но они еще не знали этого и по привычке прикидывали, как хитро и технично будут прессовать его, припирать к стенке и призывать к ответу. Так что разговор обещал быть интересным.

Стержень, наконец, закрыл рот, сделав шаг на-втречу Знахарю, протянул ему руку и сказал:

– Почти все уже здесь. Ждут только тебя и Сашу Сухумского.

Знахарь ответил на рукопожатие и молча кивнул, Стержень окинул его взглядом и вполголоса одобрительно сказал:

– Ништяк шмотки. Но воры будут морщить жопу – ты же не на свадьбу пришел, сам понимаешь…

– А мне насрать, – спокойно ответил Знахарь, – я одеваюсь, как хочу.

– Не, ну я же ничего, – стушевался Стержень, – просто так сказал.

– Что такое «просто так», знаешь? – спросил Знахарь и прищурился на Стержня.

– Да ладно тебе, – и вовсе увял Стержень, – не цепляйся к словам.

– А ты следи за языком, – сказал Знахарь и, оглянувшись, добавил: – Я посижу пока здесь, а как Сухумский приедет, тогда вместе с ним и пойду.

– Как хочешь, как хочешь, – заюлил Стержень. – Пивка принести?

– Принеси, пожалуй, – сказал Знахарь барским тоном и уселся на пустовавший диван, подумав о том, что хорошо бы еще тросточку красивую прикупить.

В это время на площадку перед гостиницей, завывая плохим мотором и раскачиваясь на поребриках, заехал серый автозак, вызвавший оживление среди стоявших у входа охранников. Они знали, что сегодня на сходняк прибывает Саша Сухумский, сидевший в Крестах под следствием, и поэтому ничуть не обеспокоились тем, что из кабины грузовика вылезли два вертухая и, открыв дверь фургона, выпустили еще двух, а за ними и самого Сашу Сухумского.

Один из цириков снял с Саши наручники и, оглядываясь, вполголоса сказал ему:

– Ну ты, в общем, сам знаешь…

– Не ссы, мусор, я за базар отвечаю, – потирая запястья, прервал его Саша и огляделся. – А ничего малину забацали, нормалек!

И, помахав рукой почтительно взиравшим на него воротчикам, направился к входу. Не успел он протянутъруку к двери, как она распахнулась и на пороге показался Стержень, на лице которого сияла счастливая улыбка тамады.

– Какие люди! – восхищенно воскликнул он.

– Но с охраной, – ответил ему Саша, кивнув на торчавших за его спиной цириков.

На лице Стержня выразилось сомнение, но Саша сказал:

– Они посидят в предбаннике, пока мы разговаривать будем. Не беспокойся, все проблемы решены.

Стержень кивнул и шагнул в сторону, пропуская Сашу с сопровождающими в вестибюль. Внутренняя охрана, принимавшая стволы, заменжеваласъ. И действительно – не забирать же пушки у ментов! Но Стержень сделал успокаивающий жест, дескать – все путем, и они угомонились. Теперь, когда все были в сборе, можно было запирать входную дверь и спокойно ждать окончания сходки.

Ментов, сопровождавших Сашу Сухумского, усадили на диван в предбаннике и поставили перед ними небольшой столик с угощением. Были они людьми привычными ко всему и поэтому, не обращая внимания на косые взгляды братков из охраны авторитетов, спокойно принялись за халявную жратву. И то, что это угощение было из рук их принципиальных врагов, ни имело для них никакого значения.

От их шинелей исходил тяжелый смрад казенного дома, застарелой нечистоплотности и тревожного неблагополучия. Эти знакомые почти всем присутствующим сомнительные ароматы разбудили в братках нехорошие воспоминания, и их косыевзгляды обрели выражение некоторой враждебности. Однако все они были строжайшим образом предупреждены, так что враждебность эта проявлялась только во взглядах, да еще в том, что пока ментам несли хавку, все, кто успел, плюнули по нескольку раз в каждую из тарелок, замаскировав плевки соусом и зеленью. Так что, кроме враждебности, имели место еще злорадство и скрытая насмешка. А ничего не подозревавшие менты наворачивали салаты и закуски да нахваливали их, ведя себя так, будто вокруг никого нет.

Знахарь, сидя в углу с бокалом пива в руке, с любопытством следил за происходящим, и нелепость ситуации забавляла его. Ну где еще, в какой еще стране можно за деньги, причем – за небольшие деньги, подкупить администрацию центральной тюрьмы города и привезти на сходняк сидящего в этой тюрьме крупного мафмиози? Только у нас, в России. Виват, Россия, страна чудес и беспредела!

Наконец в предбанник, вошел Саша Сухумский. Оглядев присутствующих, он посмотрел на жрущих ментов и сказал, обращаясь к браткам: