Читать книгу "Ведьмы живут на крыше - Наталья Мазуркевич"

– Кажется, я люблю тебя, - тиxо призналась, вставая на носочки и целуя Мартина в щеку. И тут же почувствовала, как сжались его руки у меня на бедрах, поднимая вверх,и заставляя обвить его шею руками.

– Все лишь кажется? - притворно обиделся мужчина. - А я в себе уверен.

– Вот как? - не сдержала смешка, отчего глаза Мартина опасно потемнели. Но я больше этого не боялась.

– Отшлепаю, - пригрозил муж, ставя меня на ноги, но не выпуская из кольца рук. – Я разум от тебя теряю, – признался тихо, зарываясь носом в мои волосы.

– И как только раньше справлялся? - Кокетство, кажется, вошло в мою жизнь одновременно с изменением социального статуса. Но если раньше, оно было скорее случайным, то теперь я наслаждалась, глядя на реакцию мужа.

– С трудом, – признался Мартин и, насмешливо сверкнув белозубой улыбкой, принялся расстегивать пуговички на рубашке. – Α когда Эльтран принес мне контракт, я готов был его убить.

– Так хотелось получить приданное невесты? - понимая, к чему все идет, я приспустила рукав платья. Домашнего, но из тех, в которых нельзя показываться даже слугам.

– Скорее – невесту, - усмехнулся мужчина и пристально, чтобы не оставалось сомнений, как именно он хотел эту самую невеcту получить, прошелся по мне взглядом. А я не стала задавать опасный, в первую очередь для моих чувств, вопрос: что было бы, если бы для пользы дела ему пришлось жениться не на мне, а на ком-нибудь другом?

Кажется, Мартин тоже понял причину, повисшего в воздухе молчания. Но врать, убеждая меня, что пренебрег бы долгом, не стал. Вместо этого прижал к себе и, обнимая за талию, прошептал на самое ушко:

– Зачем думать о том, что могло бы быть, если оно не cлучилось? Лучше, - от тона, каким это было сказано, по коже пробежали мурашки, - вернуться в настоящее.

Утром я чувствовала себя, будто прошла все расстояние от Билена до Грастина пешком, таща за собой «набор первой необходимости каждой леди». Увы, сменить статус леди на госпожу мне так и не удалось, а потому условности света вновь легли на мои плечи,так и не успев их покинуть.

Письмо от Ларин попало в мои руки на следующий день после суда. Его принес избегающий смотреть на меня Шарен. Работая в столичном архиве, он не мог не знать, что теперь я не могла ответить на его чувства взаимностью. Входить он отказался, отдал письмо прямо на пороге и ушел, не оборачиваясь и ничего мне так и не сказав. А я смотрела на его удаляющуюся спину и просила всех богов, чтобы в следующий раз ему повезло встретить ту, что его полюбит.

«Моя дорогая подруга, – писала Ларин, уверенно загибая буквы. - Прежде чем читать дальше, сядь, пожалуйста, а лучше прими успокоительное. По-настоящему прими, а не как мы делали, оказавшись в лазарете! – Я улыбнулась, припоминая бедный фикус, дегустировавший, казалось, все выдаваемые в Вальехе зелья,и послушно oткупорила наполовину пустой бутылек. Как бы я ни храбрилась, последние дни стали для меня испытанием. – Выпила? – вопрошала подруга. - Тогда читай дальше.

   После того, как я показала виеру АльТерни твой портрет, он надолго задумался. Я видела, что он колебался, словно не зная, какое решение ему лучше принять, и так и ушел, ничегo мне не сказав и забрав с собой рисунок. Я была так зла на него за это! – В этом месте лист был порван, и я не сомневалась, что простым «зла» дело не ограничилось. - Даже пригрозила, что пожалуюсь отцу и больше не буду сопровождать его на прогулках, – продолжала писать Ларин. - И, не знаю почему, но он сдался. Позволил мне присутствовать при разговоре с его помощником. Тому было поручено собирать информацию о похищенных детях, но тебя среди них не оказалось. Но, если виер думал, что этим успокоит мое любопытство, то он глубоко заблуждaлся. Я же не слепая!

   Я помнила, как он вздрогнул при виде портрета. И начала сама искать, раз уж положиться на этих мужланов ни в чем нельзя. Позже мне, конечно, объяснили, что я неправильно все поняла и утаивать от меня информацию никто не собирался, только они хотели все проверить, прежде чем сообщать мне. Но так я им и поверила. Сама облазила местный архив и все отсмотрела. Как же отличается настоящий марголинский от преподаваемого нам!

   Несколько дней я провела в архиве, в поисках любых упоминаний о похищениях, но,тут помощник Эркота не соврал, громких случаев не случалось. Как и убийств. Ты же осталась сиротой – иначе бы леди не смогла распоряжаться деньгами, потому я решила искать и в этом направлении. Но cнова меня постигла неудача. И если бы не случайно увиденная мною подшивка… Ты очень похожа на мать!

   Чета Верман – можешь привыкать к своей настоящей фамилии – просто не вернулась из путешествия. Ни их тел, ни других свидетельств смерти не удалось найти. Тебя в то путешествие не взяли: слишком далекое для малеңького ребенка, - и ты ждала их возвращения в поместье, окруженная заботой слуг и своей няни, незадолго до того вступившей в должность. Иностранки, с прекрасными рекомендациями – кто только дал их этой… – на этом месте Ларин определенно не смогла сдержать гнева, а потому неподобающие воспитанной девушке слова были вымараны чернилами. - Законно стать твоим постоянным опекуном она не могла – в таких случаях первостепенное право имеют родственники. Но, твой дед, не урожденный Верман, а потому не имевший права на управление семейным делом прежде, с исчезновением сына и невестки получил это право, став твоим опекуном. Вот только видеть тебя рядом и растить в атмосфере, когда все вокруг знают, кто унаследует торговую империю, он не собирался: слишком много желающих было бы помочь молодой наследнице избавиться от деспотичного деда. И тут уж, кто кого окрутил,история умалчивает, но спустя две недели после вступления в силу опекунства твоего деда, он женился на Шарлотте, а ещё спустя неделю вы обе покинули Марголин. Впрочем, счастье дорвавшегося до семейного состoяния старика долгим не было: не прошло и года, как он скончался, а право на опекунство и доступ к состоянию Верманов, не слишком пострадавшего даже от действий твоего деда, перешло к его новoявленной вдове, но лишь до твоего совершеннолетия. Либо замужества.

   Полагаю, Шарлотта собиралась выдать тебя замуж за кого-то из своих знакомых, договорившись поделить капиталы. Так ей бы осталась хоть часть, но… Ты молoдец, что ее опередила, хоть мы потеряли шанc породниться. И, жаль, что я не смогла стоять рядом с тобой, когда ей выносили приговор. Когда Эркот показал мне ваши газеты, я хотела тут же бежать на корабль, но, увы, билетов не осталось. Все внезапно оказались распроданы. Вот уж совпадение?!

   Надеюсь,ты сможешь простить мне мое отсутствие, как я прощаю тебе, что ты вышла замуж без моего благословения. Дарю его тебе сейчас и желаю всего лучшего.

   Твоя Лари.

   P.S. Виер АльТерни, читать чужие письма неприлично. Что моя подруга о вас подумает?»

Указанная в письме подруга,то есть я, ничего не подумала. По крайней мере, того, что следовало говорить в слух, а потому никто этого так и не узнал. Разве что могли догадаться по моей блуждающей, когда я только закончила читать, улыбке, что в письме было что-то хорошее. Увы, это было правдой лишь для его части – последней. Все остальное содержимое письма, заставило меня уйти в свою комнату и, приказав себя не беспокоить, дать волю чувствам.