Читать книгу "Развод и девичья фамилия - Натаэль Зика"

— Дети так сдружились, Катенька, — объяснила свою просьбу Кира. — Пусть сегодня и ночуют вместе, Надежда и Ирина за ними присмотрят, вы не волнуйтесь! Когда нашей Томке ещё выпадет случай столько времени провести со сверстниками? Вера с ней не очень возится, девять лет разницы — это слишком много. У неё уже и увлечения другие, ей не интересно с младшей.

— Конечно, пусть ночуют вместе, — разрешил Воротаев, и Катя вспыхнула от возмущения — зачем тогда Александр вёз сюда свою няню? Мог бы отпустить её на выходные, и не пришлось бы врать, что они муж и жена! Нет, ей всё нравится, но двусмысленность ситуации напрягала.

Но скоро Мамонов отвлёк её от переживаний. Детей развлекали, у взрослых тоже была своя программа. Пока Кира устраивала питомца, Владимир провёл Александра и Катю по усадьбе, показал, какой вид на водохранилище открывается с дальнего конца, поделился планами по увеличению благоустройства и комфорта.

Катя про себя улыбнулась — Мамонов переживал, поместится ли на этом, без малого, гектаре одна, пусть и большая, собака? Да тут можно даже конюшню построить, и лошади никому из обитателей дома не помешают! К слову, в усадьбе обнаружился добротный курятник и небольшой крольчатник.

— Девчонки любят птичек и зайчиков, — пояснил Владимир, — и нам хорошо — экологически чистые, полезные яйца и мясо. Конечно, дочери не в курсе, что часть кроликов идёт нам на стол. Вон, — он показал на отдельно стоящую клетку, — там дочкины любимцы. Эти тут навсегда. Верка им имена дала, с ними обнимается, бегает угощать, совсем ручные.

Вечером душевно посидели, выпили за здоровье именинницы, насладились искусством повара Мамоновых. Оказалось, что Кира хорошо пела, а Владимир неплохо играл на гитаре. Кто бы мог подумать, что и у богатых тоже могут быть маленькие, настолько человеческие и душевные слабости! Катя давно так не отдыхала душой.

Надо же, Мамоновы оказались совсем простыми. Или это потому, что приняли её за жену человека из их круга? Но Владимир-то знает, что она всего лишь нянька, однако ведёт себя с ней уважительно. Как с равной!

И только когда все разошлись, она вспомнила, что они с Александром спят в одной спальне!

Всё хорошее настроение, как рукой снялось. Испугалась? Нет, скорее всего, то, что Катя чувствовала, было больше похоже на предвкушение. И лёгкий флер опасения — что будет после того, как они переступят черту? Вдруг Воротаев перестанет относиться к ней с уважением, раз не уберегла себя, связалась с женатым? Страшно и… тянет. Александр привлекал её, чего скрывать? Как мужчина привлекал. И что с этим делать, она не знала. Все её правила и комплексы, вся сила воли летели в тартарары, стоило Воротаеву оказаться рядом и заговорить.



— Катя, ты долго собираешься плескаться? — голос мужчины вырвал из размышлений, и Катерина обнаружила, что уже полчаса стоит перед зеркалом в ванной, сжимая в руке зубную щётку. — Иди уже спать!

Торопливо дочистив зубы, женщина сполоснула лицо и, деревянно переставляя ноги, вышла из ванной. Она бы предпочла спать в другой комнате, благо, тут был выбор, но Александр напомнил, что прислуга Мамоновых сразу же это обнаружит.

— Нам же не нужны вопросы, правда?

И она обречённо кивнула. Как назло, единственный спальный комплект, который она взяла — та самая маечка и микроскопические шортики, под которые даже трусы не поместятся. Кто же знал, что ей предстоит спать не в одиночестве?

К счастью, Александр уже выключил свет, поэтому она, быстро перебирая ногами, перебежала через комнату и залезла под одеяло.

— Трусишка, — со смехом произнёс Воротаев и неожиданно накрыл её своим телом.

«Он голый!» — пронеслось в голове Кати, но тут горячие губы накрыли её рот, и все мысли до одной, засохли в зародыше.

Александр не оставил ей ни малейшего шанса отказаться, запротестовать, уйти. Его поцелуи, растекаясь огненными вспышками, заставляли её тело парить и желать большего. Кожа женщины стала настолько чувствительной, что прикосновения мужчины выбивали из груди стоны и заставляли её выгибаться. Она, наверное, сошла с ума, потому что не только не протестовала, а хотела большего!

В какой-то момент Катя обнаружила, что совершенно обнажена, но не успела ни удивиться, ни прикрыться, как Александр развёл её ноги в стороны и прижался поцелуем. Туда. Если у неё и был порыв сбежать, то он скончался, не успев оформиться — настолько остро, пряно, восхитительно оказалось то, что делал с ней мужчина.

Воротаев шептал какие-то нежности и глупости, выцеловывая, лаская каждый сантиметр её тела. Она вся была как оголённый нерв, ярко реагируя на прикосновения и сгорая от желания большего. Когда ожидание оказалось невыносимым, Катя тихо захныкала, не зная, как объяснить Александру, что тянущая пустота внутри её убивает, что ей нужно чем-то её заполнить, а то она не выдержит. И он её понял, перевернул на четвереньки, подсунул под живот подушку, слегка надавил рукой на спину, вынуждая прогнуться. И…

Она кричала, порванная в клочья от остроты ощущений и сильнейшего оргазма, который накрыл её буквально через минуту. Но Александр и не думал останавливаться, лишь слегка затормозил, позволяя ей пережить маленькую смерть, а потом продолжил таранить её тело. И постепенно Катя с изумлением почувствовала, как тугая пружина в её теле снова начинает закручиваться, поднимая на новую вершину чувственного наслаждения…

Павел не признавал никаких других поз, кроме как на спине, поэтому она даже не подозревала, сколько удовольствия может доставить смена позиции. В замужней жизни оргазм не слишком часто баловал её своим появлением, но Павел объяснил, что это её индивидуальная особенность.

— Есть женщины — кошки, те текут и орут при любом соитии, есть женщины — сучки, которые готовы с любым. А есть настоящие женщины, им не нужно разнообразие и оргазмы, они счастливы только от того, что доставляют удовольствие своему мужу. Именно на таких и женятся, Катя! Ты — правильная женщина, — так объяснил ей Павел. — И что удовольствие получаешь не всегда — это нормально.

А оказалось, что она может кончить не один раз за ночь. И охрипнуть от криков. А губы после поцелуев распухают, если мужчина целует страстно и горячо…

Первое, что пришло ей в голову наутро — какое счастье, что они одни в гостевом домике, и никто из посторонних не слышал, чем они тут всю ночь занимались! Боже, уже совсем светло… Как ей теперь посмотреть в глаза Александру?

— С добрым утром! — стоило вспомнить, как мужчина навис над ней, отвёл руки, которыми она закрывала пылающее лицо, и поцеловал, куда попал — в нос. Потом в правый глаз. В левый. И в уголок рта. Следом губы Воротаева почтили вниманием её висок, подбородок. Пальцы мужчины в это же время гладили и слегка мяли её грудь, а потом сжали сосок и слегка его потянули.

Катю прострелило удовольствие, она ахнула и распахнула глаза.

— С добрым утром! — ещё раз произнёс Александр и отбросил одеяло. — Думаю, мне придется повторить всю программу, пока ты не перестанешь смущаться. Всё, что происходит в спальне наедине между мужчиной и женщиной — нормально и правильно, если доставляет обоим удовольствие. Тебе было плохо или больно?