Читать книгу "Исполнение - Дмитрий Янтарный"

— Драконы — не могут, — уверенно покачал головой Громдан, — прибыть сюда с недобрыми намерениями. Даже если вас здесь доведут до бешенства, вы никого не убьёте. Просто не сможете.

— Да что вы такое говорите? — подобные выказывания так дезориентировали Дитриха, что он едва не забыл, зачем сюда пришёл, — да я бы в любом случае не стал бы так поступать.

— Вы не понимаете, — Громдан с усмешкой покачал головой, — даже если виновника вам предоставят, закованного в колодки, и топор в руки вложат, и скажут, что вы сейчас свершите правосудие, вы всё равно не сможете его убить. Я знаю, о чём говорю. Сиреневые драконы правили нами больше тысячи лет, хотя я, конечно, этого времени не застал. И с нашей стороны тоже было много всякого, что доставляло драконам немало головной боли. И никогда драконы не пользовались правом смертной казни, хотя право такое у них было. Могло быть изгнание. Могло быть телесное наказание. В самых крайних случаях могли ослепить или отрубить руку. Но смертная казнь — никогда. Драконы просто не могут поступить так с теми, кого взяли под своё покровительство. Ваши отцы это знают — но не посчитали нужным вам этого говорить, потому что, скорее всего, считают, что такие навыки никому из драконов больше никогда не понадобятся.

— В очередной раз я слышу о том, какие драконы были чудесные и замечательные хозяева, — скептически ответил Дитрих, — и в очередной раз вынужден возразить: если бы всё было действительно так, то Убийца драконов никогда бы не появился на свет.

— Убийца, — покачал головой Громдан, — верил в то, что считал правдой. И верил так сильно, что решился на то, на что ещё никто и никогда не решался. Впрочем, даже если его правда и была таковой, она не могла быть единственной правдой на свете. Но к тому времени он уже настолько далеко шагнул за черту, что противиться его воле стало невозможно. И когда он говорил, что драконы — зло, которое надо уничтожить, все ему верили, просто потому что у них не было выбора.

Помолчав, эльф добавил:

— Так вы за этим ко мне пришли, господа драконы? Поговорить об Убийце?

— На самом деле нет, — покачал головой Дитрих, удивившись, насколько далеко может завести невинный вопрос про пропуска, — мы хотели поговорить о вас… Вернее, о вашем отце.

— А чего о нём говорить? — искренне удивился эльф, — я каждый год с ним вижусь в Синем Доминионе. Отец как отец. Главным шахтёром работает в своём посёлке. Выпить любит, в кости перекинуться любит. Работу свою любит, о подчинённых заботится. Хороший гном, и общение с ним мне приятно.

— И у вас вот так всё… просто? — не поверил Дитрих, — вы же выросли здесь, правильно я понимаю? И когда вы увиделись с ним в первый раз, у вас прямо так и возникло полное взаимопонимание?

— Ну, — уклончиво ответил эльф, перебирая пальцами карандаш, — первый раз оно, конечно, было не так хорошо. Батя даже растерялся. Он, как потом мне сказал, даже не догадывался о моём существовании. Впрочем, зная свою матушку, скорее всего, так оно и было. Но он честно пытался идти мне навстречу. О себе рассказывал, мной интересовался. И даже сюда приезжал один раз. Причём не через знакомых или по блату — а сам навёл справки, нашёл наш город и приехал сюда. Для горного гнома найти и заявиться в город подземных эльфов — это подвиг. Да и потом… много ли в таком случае можно требовать? Мы оба понимали, что того, что могло бы быть, уже не вернуть, зато ещё можно успеть что-то построить сейчас. Тут уже зависит от того, чего ты конкретно от этой ситуации ждёшь. Карист со своим отцом помириться так и не смог. Но у коренных эльфов это тяжело. У них так мозги устроены, как корни у деревьев: если с самого рождения привязанности не появилось, то потом, скорее всего, и не появится. А Кин со своим отцом так и вовсе знаться не хочет. Но там всё очень сложно. Спросите его сами, захочет — сам расскажет. А вы для чего всем этим, собственно, интересуетесь? В научных целях? — с усмешкой спросил он.

— Не совсем, — осторожно ответил Дитрих, — дело в том, что ваша матушка… в обмен на свои услуги желает… с моей помощью завершить свою… коллекцию.

— Так это же здорово, — неожиданно Громдан искренне обрадовался, — если у меня будет братец-дракон… о, как мы все будем счастливы, Дитрих, ты даже не представляешь…

Внезапно он умолк и уже новым взглядом посмотрел на Дитриха.

— Значит, вот что тебя гложет, дракон, не так ли? Боишься в один день оказаться чужим для своего ребёнка?

— Да. Очень боюсь, — ответил Дитрих, — я не сомневаюсь, что здесь у него будет всё, чего только можно пожелать, и что воспитание у него будет достойное. Но вот то, что однажды у меня с ним будут такие же отношения, как у Кариста со своим отцом… Мне даже думать об этом больно.

— Здесь я тебе ничего не могу посоветовать, — развёл руками Громдан, — когда я рос, мне как-то не приходило в голову задавать вопросы об отце. Банально не было времени. Ну а когда всё-таки спросил, мама рассказала о нём. И, раз уж у неё родился я, значит, в какой-то момент времени она его действительно любила и считала хорошим гномом. Но в большинстве своём она предоставила мне возможность самому с ним познакомиться и составить о нём впечатление. Так что не переживай, наговаривать на тебя плохого никто не станет. И когда твой ребёнок однажды прилетит к тебе и скажет: «Здравствуй, папа», дальнейшее будет зависеть только от тебя.

— Благодарю, — Дитрих кивнул и вместе с Меридией поднялся на ноги, — это был очень полезный разговор. Благодарю вас за откровенность.

— Всегда пожалуйста, — Громдан тоже встал проводить гостей, после чего поинтересовался, — вам никогда не говорили, господин дракон, что вы мыслите слишком взросло для своего возраста?

— Неоднократно, — с усмешкой ответил Дитрих, — всего вам хорошего…

* * *

Кинаэля они нашли в том же положении, что и в первый раз. Эльф-привратник поворчал, конечно, что из его пропускного пункта сделали проходной двор, но драконов всё же выпустил. И на поверхности Дитрих и Меридия почувствовали небывалое облегчение. Да, конечно, подземные эльфы оказали им очень тёплый и радушный приём, и все же открытого неба над головой для драконов не могло заменить ничто.

Несмотря на то, что уже вечерело, и овцы начинали беспокойно блеять, пастушок и не думал просыпаться. Впрочем, понять его можно. На него как раз падало вечернее солнце, приятно согревая, а надвинутая на глаза соломенная шляпка, в первый раз не замеченная, закрывала глаза от света. Драконы и сами любили побаловаться подобным, ведь погреться в лучах уходящего солнца для драконьего тела было наслаждением особого сорта, которое нельзя было передать словами.

Впрочем, нельзя было сказать, что стадо осталось совсем без присмотра. Один раз драконы успели увидеть чёрную змею, которая скользила между овцами. Пока они добирались до пастуха, то даже успели увидеть, как кобра может действовать. Когда от стада отбилась одна овца, Гине поспешно заскользила к ней и, поднявшись перед её мордой, несколько секунд смотрела ей в глаза. После чего овца покорно побрела обратно.