Читать книгу "Стакан молока, пожалуйста - Хербьерг Вассму"

Они вышли на улицу. Листья в садах казались ядовито–зелеными, птиц почти не было слышно. Ночь была на исходе. Дорте мечтала оказаться одной в Лариной квартире. Но у Артура были другие планы.

— Я спас тебя от Свейнунга, и ты должна отблагодарить меня за это один разочек, — заявил он. Не понимая всех слов, она поняла их смысл. Но голос его звучал уже не так грубо, как раньше.

— Нужно деньги! Еда, — почти строго сказала она.

— Я понял. Получишь две сотни на жратву, и я провожу тебя домой, — добродушно сказал он.

— Не домой, — твердо сказала она.

— Где же ты этим занимаешься?

— Улица, — уклончиво ответила она.

— Врешь!

Она не ответила, только покачала головой.

— Ладно! Топаем ко мне! — решил он и свернул в сторону.

Идти было далеко, и Дорте еле передвигала ноги. В конце концов он отпер дверь какой–то развалюхи, окна в коридоре были заклеены картоном. Заляпанные занавески задернуты неплотно. В коридоре пахло вареной капустой и грязным бельем. Они поднялись но скрипучей лестнице и вошли в каморку с узкой кроватью, тумбочкой и стулом.

Не говоря ни слова, он начал ее раздевать.

— Деньги? — сказала она, запахнув на груди куртку. — Пятьсот за Свейнунга! — сказала она голосом Лары.

— Раскатала губы! — Он вцепился в нее.

— Вырвать! — пригрозила она и раскрыла рот, сосредоточившись на этой мысли.

Артур поднял руку, словно хотел ударить ее, но она быстро, по–кошачьи увернулась. Он настиг ее у двери.

— Ну, пожалуйста! Не уходи! — попросил он ее хриплым мальчишеским голосом.

Дорте вышла из решительной роли Лары и ждала, когда он достанет пятьсот крон. Рука ее протянулась сама собой. Деньги так быстро сменили владельца, что Артур не успел даже закрыть рот. Дорте почувствовала в руке теплые бумажки и, когда он отвернулся, спрятала их в складку юбки. Потом она сняла куртку и колготки. Ее трусики остались у Свейнунга. Он похвастался, что у него в шкафу их не меньше четырех сотен.

Кто–то в мягких шлепанцах прошаркал мимо двери. Мгновение было тихо, потом послышался сиплый старческий голос:

— Господин Эклёв! Нельзя ли позаимствовать у вас красотку?

— Нет, она стесняется! — заржал Артур, не вставая с кровати.

Старик тяжело и глубоко откашлялся и удалился, не отрывая ног от пола, словно кто–то протащил по полу труп.

— Кто это?

— Владелец дома. — Артур хотел обнять ее, но промахнулся и нечаянно ударил ее в бок. Потом прогнусавил что–то слабым голосом. Она поняла только слово «Один».

Он лежал на спине без штанов. Она обхватила пальцами его член и провела по нему туда–сюда, потянула, уж эту услугу Артуру она могла оказать после всего, что он сделал. Точно таким же движением она мыла дома решетку на перилах. Это была ее обязанность. Она всегда открывала дверь, чтобы запах мыла смешивался со свежим воздухом. Но здесь она вдыхала запах домашней грязи, плесени, пота… и слово «один», повторяя одно и то же движение, как будто мыла лестницу.

Дорога домой оказалась долгой. О том, чтобы идти вдоль реки, не могло быть и речи. Дорте в кровь стерла себе ноги. Часы в часовом магазине показывали половину девятого. Так, скорее всего, и было — люди спешили на работу. Усталые лица, глядящие мимо глаза. От некоторых еще пахло душем. Кое–кто выглядел почти счастливым. Словно радовался ждущему его беспредельному миру.

Дорте перестала оглядываться в страхе, что Артур идет за ней, чтобы узнать, где она живет. Они должны были встретиться на другой день у большой церкви. Он надеялся, что до отъезда в Осло сможет найти ей несколько клиентов. Но сейчас ей не хотелось об этом думать.

У самой квартиры она купила себе поесть — молока, свежего, благоухающего хлеба, масла, сыра, ветчины и яиц. И, оказавшись уже в квартире, почувствовала себя почти богатой и беспечной. Первым делом она разделась и пошла в душ. Стояла под струями воды и намыливала все тело. Она пыталась не думать о том, что случилось, но, смазывая лицо кремом, все время помнила, что надо положить Ларины колготки и джемпер в тазик, наполнить его водой под душем и прибавить Лариного замечательного стирального порошка, который вытянет из них всю грязь. Потом она пустит воду на полную мощность и будет их полоскать до тех пор, пока вода не станет абсолютно прозрачной. И только после этого наденет махровый халат и отрежет кусочек хлеба, пахнущего Николаем. Но когда Дорте уже вытиралась и всем своим существом вспомнила, как мать готовила цеппелины, она все–таки заплакала.

37

— Я спокойно мог бы достать тебе пару клиентов, но это для тебя не жизнь, — сказал он и впился в нее узкими темными глазами.

Дорте не ответила и поднесла ко рту бумажный стаканчик с колой. Артур хотел угостить ее кофе, какой Лара ни за что бы не стала пить. Растрепанные парни подпирали стену. Трезвыми их назвать было трудно, хотя полдень только что миновал. Темные волосы Артура висели слипшимися прядями, глаза перебегали с предмета на предмет. Щетина торчала, как колючая проволока на талом снегу. И все–таки его она не боялась. Во время разговора он четыре раза повторил слово «один», но она поняла только отдельные слова.

— Я копить деньги. Ехать домой! — сказала она.

— Нам с тобой хорошо вместе, верно? Когда разживусь деньгами, помогу тебе перебраться в Осло. Найду тебе там работу.

— Работа? Какая?

— В закусочных. За стойкой или на кухне.

— Где?

— В фирме «Антрепренёры». Я и сам там работал, — с гордостью сказал он.

— Что они делать?

— Приводят в порядок старые дома. Строят и ремонтируют… Я живу в таком доме. Большом, красивом. Лучший район в городе.

Она спросила: неужели они держат закусочные?

— Рабочим нужно есть. Они приезжают из Польши и бог знает откуда, — объяснил он.

— Литва?

— Почему Литва? Разве ты не русская?

— Да. Россия и Литва.

— Из Осло до Литвы не так далеко, — сказал он и толкнул ногой один из стульев за соседним столиком. Стул с пронзительным звуком проехал по полу.

— Через Балтийское море.

— Верно! Слушай, приезжай в Осло! — Артур воодушевился.

— Спасибо. Почему ты помогать мне?

Он опустил глаза, почесал свою колючую проволоку, косо усмехнулся и заявил, что она ему нравится. Потом, стыдясь, заговорил, что Свейнунг папенькин сынок и вообще мешок дерьма и что он, Артур, не должен был вести туда Дорте.

— Он сидит на наркоте и бывает совсем чокнутым. — Замолчав, Артур протянул свои длинные ручищи и притянул к себе ее голову. Сначала Дорте испугалась, что он просто снимет с нее скальп, но он точно рассчитал расстояние.