Читать книгу "Я спас СССР. Том III - Алексей Вязовский"

И они тоже были на Олимпиаде в Токио. Конечно, никаких коммерческих и технологических секретов мне никто не открыл, ограничились лишь общими данными. Так мне и не надо – в моем распоряжении есть любая информация по ЭВМ. Оставалось только добавить в статью от себя все, что я посчитаю нужным, но нахально сослаться при этом на сотрудников IBM. Ну и выдать крайне важные предложения за свою личную фантазию, чтобы этим подтолкнуть чужую в нужном направлении. Что, если соединить компьютеры в единую сеть и передавать информацию от одного к другому? А как насчет записи данных на магнитные ленты? Персональный компьютер – это ближайшая реальность? И про единый банк компьютерных программ я тоже сведения в статью добавил. Даже если не сработает заброс с законом Мура начальству – сработает мой журналистский канал. Молодежь у нас сообразительная, она сама додумается, как решить поставленные в статье задачи. Была бы правильная цель обозначена.

Другая моя статья была полностью посвящена современным средствам связи. И там я тоже оторвался по полной программе. Даже посетил передающую площадку в пригороде Токио, которую построила Японская радиовещательная корпорация. А вот про то, что ВМС США модифицировали свой коммуникационный объект в Японии под это дело, я уже написал от себя. Добавил про роль Госдепа США в координации использования необходимых частот и про то, как NASA передислоцировало свои спутники из Атлантики в Тихий океан для тестирования, запуска и осуществления трансляции. Про новый подводный кабель связи тоже подробно написал. Может, это и не какая-то великая тайна, но точно информация для размышления. И докажите потом, что это не кто-то из сотрудников корпорации проболтался советскому журналисту! Система работает, и впервые олимпийские болельщики могут наблюдать за событиями в прямом эфире на своих телевизионных экранах. И это, кстати, первые Олимпийские игры, когда телепередачи шли в цвете, хотя и частично.

Отослав статьи Когану обычной почтой, я навалился на спортивную тему. Добил интервью с Кусикьянцем и Попенченко, приступил к статье про Латынину. С ней у меня сложились отличные отношения – иногда мы бегали вместе на утренней зарядке, часто за одним столом завтракали в столовой. Я описал ее жизненный путь, перечислил достижения, добавил необычный факт ее победы на XIV чемпионате мира, когда она была на пятом месяце беременности. И, наконец, сделал прогнозы на Токийскую олимпиаду. Золото в вольных упражнениях и, возможно, в брусьях и опорном прыжке.

После утренней пробежки показал Ларисе «рыбу» своей статьи. Девушка, прочитав, мило покраснела.

– Леша, тут как-то все очень… – замялась она.

– Приторно?

– Точно! Не по-советски это – так хвастать!

– Ты же многого уже достигла. – Я пожал плечами. – Но если хочешь, перепечатаю. А что именно хочешь поправить?

– Я вот не уверена насчет золота в брусьях. Да и опорный прыжок у Верки лучше выходит.

– Что за Верка? – Я подошел к турнику, начал подтягиваться.

– Чехословацкая спортсменка.

– Статью-то я поправлю. – Спрыгнув на песок, забрал папку у Латыниной. – Ты, главное, настройся как следует. Мало ли что там чешка о себе думает – ты у нас все равно лучшая!

Лариса еще больше покраснела, благодарно посмотрела на меня.

И, разумеется, главной битвой Олимпиады стало противостояние наших штангистов – Жаботинского и Власова. Японские газеты потом захлебывались от восторга: «Если кто-то не видел поединка Власова и Жаботинского, он не видел Олимпиады».

Я эту схватку «просчитал» еще на старте. Леонид вел себя нагловато – без зазрения совести заявлялся на тренировки к Юрию, садился рядом и буравил соперника насмешливым взглядом. Тренеры обоих спортсменов часто прилюдно цапались. Передо мной встала этическая дилемма. Намекнуть Богдасарову – тренеру Власова – о хитром плане Жаботинского в финале или нет? Долго мучился, потом решил – пусть будет как будет. История зачастую движется хитрецами и наглецами.

Наступил день соревнований. Победителя по тяжелой атлетике определяли по сумме троеборья – в жиме, толчке и рывке. На самом деле претендентов на победу было четверо. Два американца – Шемански и Губнер – и два советских тяжа. Губнер выбыл первым. За ним отвалился второй штатовец – не смог взять 185 килограммов. Остались только советские спортсмены. Америка, накось, выкуси! Знай наших!

Народ в тяжелоатлетическом зале «Сибуя» начинает волноваться – пошла битва русских богатырей. Первый рекорд Власова, второй. Я стою за кулисами, среди членов делегации, слышу, как грустный Жаботинский предлагает Власову расписать очки: «Сделаем по одному подходу на 200 кг для зачета – и финиш!» Сдался. Точнее, сделал вид, что сдался.

Власов отказался. Тем временем вес был установлен выше мирового рекорда – 217,5 килограмма. Жаботинский отрывает штангу от пола, с огромным усилием поднимает ее. Зал вопит, фотокорреспонденты щелкают вспышками.

Власов решает побить рекорд Леонида. И… срезается! Жаботинский выходит на первое место и берет золотую медаль. Власову достается серебро. Занавес.

С пловцами тоже все выходит на загляденье. Американцы, лишившись своих лидеров, падают духом и раз за разом проигрывают заплывы. Кроль, брасс, эстафета – сразу пять медалей в мужском плавании уходят либо английским, либо немецким спортсменам. У женщин американка Кэти Фергюсон уступает француженке Кики Карон. Минус еще одна золотая медаль у Штатов. Наши тихо ликуют, а потом происходит настоящее чудо – на волне всеобщей эйфории Георгий Прокопенко с огромным трудом вырывает золото у австралийца О'Брайена в заплыве на 200 метров брассом. Не сразу, но наступает важное понимание – Советский Союз догнал США по медалям, и, кажется, мы выходим на первое место. И в общем зачете, и, что гораздо важнее, – по золоту. Японские газеты и ТВ просто захлебываются, распевая дифирамбы нашей сборной.

Но чем радостнее становится атмосфера олимпийского праздника, тем больше меня гложет беспокойство. СЛОВО в голове практически перестало звучать, я просто не нахожу себе места. Регулярно ругаюсь с Седовым, даже поцапался с Машиным на одной из планерок. И было за что. Руководство хотело, например, отменить участие наших спортсменов-медалистов в собрании японской соцпартии «Сохе» и общества «Япония – СССР» по случаю восьмой годовщины подписания советско-японской декларации 1956 года о восстановлении дипломатических отношений между СССР и Японией. Я чуть не взвыл!

– Юрий Дмитриевич, вы что творите?! Это же важнейшее мероприятие, в нем будут принимать участие более тысячи человек!

– Алексей, нам сейчас гораздо важнее присутствие наших медалистов на спортивных соревнованиях с целью оказания моральной поддержки товарищам по команде!

– Петр Миронович, ну хоть вы вмешайтесь, это же политическая близорукость! Что о нас японцы потом скажут?!

Посольские только за голову хватались, не в силах помешать чиновничьему произволу. С большим трудом удалось убедить руководство направить несколько спортсменов на важное мероприятие. И когда наши девушки-пловчихи попытались пропустить мероприятие в посольстве, где собралось более 200 японских женщин – представительниц различных демократических организаций, я уже сам, разозлившись и чуть ли не силком, затолкал в такси Галю Прозуменщикову и двух Татьян – Савельеву и Девятову. И слава богу – оказалось, что японки принесли с собою многочисленные подарки для советских спортсменок. Хороши бы мы были, если бы ни одна из них на встречу не приехала.