Читать книгу "Страж ее сердца - Оливия Штерн"

— Моя птичка. Моя.

— Ты… что-то нашел?

Он развернул ее лицом к себе, несколько минут разглядывал, словно видел впервые.

— Да, нашел. Фредерик был прав, а я — слепой идиот, который даже не пытался задавать вопросов. Мы все сможем изменить, Алайна. Мир может стать таким, каким был до Пелены.

* * *

Он прижал ее к себе, засунув руки под крылья и поглаживая по спине. Алька невольно запрокинула голову, всматриваясь в лицо стража, ставшее таким родным за столь короткий срок.

— Ты… расскажешь?

Не говоря ни слова, он подтолкнул ее, заставляя пятиться, а потом Алька споткнулась — и они оба упали на толстую перину, в кровать. В кофейных глазах Мариуса заплясали лукавые огоньки.

— Вот скажи, Алайна Ритц, что в тебе такого, что мне постоянно хочется тебя потискать? Даже в перьях, м?

И не дал ни подумать, ни ответить — впился в губы жадным поцелуем, словно хотел выпить ее дыхание. Придавил своим весом, вминая в простыни… И точно так же внезапно отстранился, уткнулся лицом в подушку. Почему остановился? Алька даже загрустила. Ведь она не против, давно уже…

— Мариус, — прошептала она, зарываясь пальцами в его коротко стриженые жесткие волосы.

И не знала, что сказать дальше. Он повернулся к ней, перекатился набок.

— Книги, что мы нашли, не что иное, как личные журналы Риверрона, — заговорил Мариус, и его лицо вновь обрело строгое, почти жесткое выражение, — результаты исследования, которое он проводил уже после того, как появилась Пелена. Как ты понимаешь, Риверрон потратил не один год, выясняя, как такое могло случиться и что делать дальше, особенно учитывая, что сам он внезапно оброс перьями и отрастил крылья.

— Стал крагхом?

— Угу. Он и вся его армия. Вот так разом, все, стоило подняться Пелене. Дело было так, Алайна. Максимус и Риверрон в самом деле воевали, и Риверрон побеждал. Максимус тогда получил смертельную рану, и все бы закончилось благополучно, но… Максимус оказался хитрым и очень умным сукиным сыном. Он совершенно не хотел умирать, а потому, понимая, что во время войны всякое может случиться, заранее припас для себя очень интересный артефакт, причем артефакт этот был таких размеров, каких себе никто и вообразить не мог. Видишь ли, милая, чтобы повернуть судьбу вспять, требуется невообразимое количество энергии… Максимус раскидал части артефакта по тому, что мы сейчас называем землями Порядка. Кстати, кое-что оказалось зарыто и в предместьях Роутона, о чем мне пытались сказать раньше. Ну и вот, у последней черты, Максимус активировал свое тайное оружие. Артефакт сработал, вышвырнув Риверрона и его последователей куда подальше, стянул из земель вокруг всю магию, что там была, и сформировал Пелену. Образовался замкнутый мир, наши земли Порядка, и… вся магическая энергия, что раньше циркулировала повсюду, стеклась в Пелену. Ну, а поскольку артефакт был настроен на Максимуса, он стал центром, связывающим Пелену и земли Порядка, и так и застыл на перекрестье магических струн. Как муха в янтаре.

— А он знал, что так получится? — спросила Алька.

Мариус с сомнение качнул головой.

— Не думаю. Знаешь, Алайна, магия — это такая штука, когда не всегда возможно предугадать результат. Особенно если это результат сложного воздействия, которое не описывается простыми уравнениями.

— Он должен был убить себя, этот Максимус, — вырвалось у нее, — тогда все стало бы на свои места, правда?

Мариус улыбнулся и погладил ее по голове, приглаживая встопорщенные перышки.

— Он все это затевал, чтобы остаться жить. Что ж он, совсем дураком будет, себя же и убить? Впрочем, это было только начало. Судя по записям Риверрона и тех, кто продолжал вести дневники после его смерти, начало происходить странное. Вроде бы как мелкие протечки магии в земли теперь уже крагхов. Те немногие маги, что еще оставались в живых, начали искать причины и как-то выяснили, что их превращение в пернатых монстров не прошло просто так для этого мира. По ту сторону Пелены, в землях, где Максимус обрел почти безграничное могущество, остались родственники, да и потомки тех, кого вышвырнуло за Пелену. И вот они, во-первых, начали временами обращаться в крахов…

— Двуликие?

— Да, именно. И именно через них начался отток магии за Пелену. Но, видать, Максимус тоже почуял неладное и начал опечатывание этих самых двуликих, таким образом устраняя утечки. Как ты понимаешь, это и стало основой дальнейших целей Надзора. Извести двуликих. А если не извести, то перекрыть эти каналы, по которым крупицы магии утекали за Пелену, а еще лучше — организовать обратный приток. Вид печатей со временем менялся, если вспомнить. Потом обнаружилось еще одно интересное свойство двуликих. Их большие скопления провоцировали прорыв Пелены. Я это иначе, чем зовом крови, не могу назвать. А из-за Пелены приходил Рой…

— А при чем здесь Надзор? — она потерла виски. Положа руку на сердце, уже начала путаться во всех хитросплетениях магической войны.

— Алечка, — серьезно сказал Мариус, — ты же своими глазами видела Магистра на алтаре, на пересечении энергетических потоков своего же чудовищного артефакта. Его же ты мне и нарисовала.

— Я же не знала, что это Магистр. Выходит, это и есть Максимус? Бесконечно живущий?

— Выходит, да.

Она помолчала. Все это плохо укладывалось в голове, но, похоже, так и было.

— Ему нужно было умереть, — наконец сказала Алька, — это было так эгоистично, перевернуть весь мир себя ради.

Потом, подумав, спросила:

— А как же Велейра? Если здесь не осталось магии, то как же…

— Вся магия — в Пелене. И совсем немного просачивается через неопечатанных двуликих. Видать, во время рождения королева каким-то образом подхватила крупицу свободно циркулирующей энергии и таким образом обрела способность работать с энергией Пелены. Собственно, я ведь тоже с потоками работаю только через Пелену, обращаюсь именно к ней. Другой свободной магии в мире нет. Мда. Только Пелена и Магистр как средоточие потоков. Ну надо же.

Он помолчал, размышляя, затем глянул на Альку.

— Все это, милая моя, имеет очень интересное следствие. По меньшей мере то, что Магистр решает, кому разрешить пользоваться магией Пелены, а кому нет. Мы у него как мухи в паутине, Алайна. Он может в любой момент пресечь канал любого нынешнего стража или, скажем, артефактора, который тоже работает с частицами Пелены.

— Я не представляю, как его можно одолеть, — пробормотала она, — как одолеть то, что есть магия?

Мариус вдруг рассмеялся, обнял Альку и подгреб поближе к себе. Прошептал на ухо:

— И вот тут-то, птичка моя, начинается самая приятная часть моего повествования. Ну, подумай сама. Магистр завязан на Пелену через свой артефакт. Что это значит?

— Не знаю, — она обхватила руками голову, — все слишком запутанно.