Читать книгу "Скажи мне, кто я - Адриана Мэзер"

– О нет… нет, – выдыхаю я, хватаясь за живот.

Перевожу взгляд с трупа на Лейлу, которая таращится на охранника, застыв так, что непонятно, в шоке она или же старается зафиксировать каждую мелочь. Ночью она ходила к Эшу и рассказала ему, что охранник угрожал мне, а возможно, и ей. Теперь тот самый охранник мертв и лежит прямо у нас перед дверью. Я знаю, что Эш готов всеми силами защищать сестру, но на такое даже он не пошел бы… правда?

По обе стороны коридора одна за одной открываются двери, и девушки выглядывают узнать, чем вызван весь этот переполох.

По тому, как Лейла подается вперед, я вижу, что она хочет нагнуться, возможно, потрогать тело и выяснить, как давно он мертв. Но при таком количестве свидетелей она не смеет этого делать. Пытаюсь сосредоточиться на чем-нибудь другом, но глаза, помимо воли, все время возвращаются к телу охранника.

– Все по своим комнатам! Немедленно! – неожиданно раздается голос Блэквуд, и девушки с горничными поспешно возвращаются к себе.

Лейла закрывает нашу дверь, и я рада, что больше не вижу кровавую картину на пороге. Хочу что-нибудь сказать, но она качает головой.

– Не сейчас, Новембер, – говорит она, направляясь к себе в спальню.

– Нам нужно об этом поговорить, – шепотом настаиваю я. – Нужно…

– Что мне сейчас действительно нужно, так это подумать, – отрезает она, закрывая свою дверь перед моим носом. Может быть, она тоже подозревает Эша?

Некоторое время я слоняюсь по гостиной, но из коридора не слышно никаких разговоров. Вскоре до меня доносится какой-то шорох и, судя по всему, плеск воды на полу, затем снова наступает тишина. Весь следующий час я брожу по комнате, грызу ногти и смотрю, как за окном рассветает. Когда я уже уверена, что не выдержу больше ни минуты тишины, Пиппа открывает дверь.

Ее лицо покраснело и пошло пятнами, и она едва может смотреть мне в глаза.

– Пиппа, – говорю я. Я бы хотела как-нибудь утешить ее, но не знаю, с чего начать.

Она вытирает нос.

– Он был хорошим человеком. Прекрасным охранником.

– Ты хорошо его знала?

Она кивает.

– Через год он собирался уйти отсюда и… – Она замолкает и вздыхает, видно, что ей слишком тяжело об этом говорить, затем ставит поднос с завтраком на стол.

– Мне очень жаль, – говорю я, но она смотрит на стол, а не на меня.

– После завтрака идите сразу на занятия, – выпаливает она и тут же уходит.

Дверь в спальню Лейлы по-прежнему закрыта. Странно… На занятия, а не в кабинет Блэквуд? И не в обеденный зал? Не будет даже собрания, на котором объявят, что произошло? Бедняжка Пиппа…

Лейла права: что-то здесь явно не так.

Глава двадцать восьмая

После урока по стратегическому вольному бою я потираю ребра. Уверена, что синяков мне не избежать. Весь урок я, затаив дыхание и обливаясь потом, провела в ожидании, что меня поставят в пару с Бренданом, но, к счастью, этого не случилось. Впрочем, при каждом удобном случае он с насмешкой сверлил меня взглядом. Движения, которые показал Эш, несомненно, помогли, но мне еще многому предстоит научиться. Помимо всех остальных ужасов этого утра, Лейла продолжает молчать.

От всего исходит какая-то нервная энергия, как будто мир встал с ног на голову, и все мы вместе ждем следующего необъяснимого кошмара. И теперь у меня в памяти запечатлелся еще один труп, еще один образ, от которого я не скоро смогу избавиться. Ясно, что все уже знают о смерти охранника, и косятся на нас с Лейлой, когда думают, что мы этого не видим.

Мы с Лейлой направляемся в библиотеку. Она идет так медленно, что я начинаю думать, не случится ли у нее сейчас нервный срыв. Поворачиваюсь к ней, но она не смотрит на меня и со скоростью улитки проходит мимо двери в библиотеку.

– Лейла? – в изумлении говорю я, медленно шагая рядом, но она шепотом велит мне молчать.

Она выглядит сосредоточенной и по-прежнему беззвучно идет дальше.

Сворачиваем за угол, и тут до меня доходит, где мы – на первом этаже мужского общежития. В шоке поворачиваюсь к ней. Я хочу как-нибудь переубедить ее, накричать на нее, что это плохая идея, но не смею привлекать к нам внимание.

Миновав три двери, она поднимает щеколду и пробирается в комнату. В растерянности я на мгновение застываю на месте, точно окаменев, но она хватает меня за руку и затаскивает внутрь, бесшумно закрывая за нами дверь.

– Черт возьми, Лейла, надо было меня предупредить! – возмущенно шепчу я. – Скажи мне, что мы сейчас не там, где я думаю…

– У нас всего сорок пять минут до того, как в коридоре снова будет полно народу и вернется Маттео. Начнем со спальни Стефано.

У меня душа уходит в пятки.

– Ты все утро молчала, а теперь притащила меня в апартаменты Маттео? – раздраженно спрашиваю я. – Тебе не кажется, что это ужасная идея, особенно сейчас, когда у нас под дверью обнаружился очередной труп? Я думала, ты более разумна.

Ее темные глаза горят огнем – как в тот вечер, когда она разозлилась на Эша из-за общей комнаты.

– Я тебя не предупредила, потому что у тебя, как у ребенка, все мысли написаны на лице, а это нам сейчас точно не нужно. А молчала я все утро, потому что размышляла, наблюдала, анализировала – может, если бы ты и мой братец почаще действовали молча, нам бы не грозила опасность каждый чертов день!

Я сглатываю слюну.

Она щурится.

– И я прекрасно помню, что утром у нас перед дверью лежал труп. Ты видела рядом с этим трупом орудие убийства? Нет, не видела. Так где оно?

– Я…

– Вот именно! – шипит она. – Оно все еще где-то здесь. И насколько я могу судить, все, что происходит в последние дни, не имеет никакого смысла. Ни убийство Стефано, ни кровавая надпись у тебя на полу, ни охранник. Да, в этой школе и раньше погибали люди, но совсем не так. Здесь никогда не случалось ничего подобного этому. Поэтому я возвращаюсь к началу. Совершенно очевидно, что мы что-то упускаем из виду, и я хочу знать, что именно, прежде чем кто-то из этих людей прикончит тебя.

– Лейла…

– Ничего не хочу слышать. Либо помоги мне, либо уходи, но мне надо заняться делом. – Она поворачивается и идет в комнату Стефано.

Пару секунд я стою в гостиной Маттео. Пускай мне не хочется этого признавать, но она права. И как бы сильно мне все это ни претило, я не могу бросить ее, когда она пытается мне помочь. Я фыркаю и иду за Лейлой, запоминая, на сколько была открыта дверь в комнату Стефано, чтобы, уходя, вернуть ее в прежнее положение.

При виде спальни Стефано у меня сводит живот, а в висках молотками стучит кровь. Она обставлена в точности как моя, но воздух здесь кажется спертым, как в помещении, куда несколько дней никто не заходил.