Читать книгу "Бесстрашный горец - Ханна Хауэлл"

– А ты просто дура.

– Я тебя убью, – заявила Хелена, – а потом разрежу эту свинью Эвана на мелкие кусочки. Так что советую тебе спасаться бегством, дурочка. Со мной шутки плохи. Виде­ла, какие у него шрамы? Это я их ему оставила.

– Знаю. Но я тебя не боюсь. А когда буду тебя убивать, проявлю милосердие и постараюсь, чтобы ты не слишком мучилась.

Хелена бросилась на Фиону, и Эван чертыхнулся от того, что у него связаны руки. Однако несколько секунд спустя он успокоился и с восхищением стал наблюдать за женой. Она действовала легко и непринужденно, ловко и умело. Через несколько минут и Хелена поняла, что с ней просто играют, что Фиона, маленькая и изящная, уже дав­но бы убила ее, если бы пожелала. На мгновение в глазах ее мелькнул страх, но потом он сменился выражением не­нависти.

– Я заберу тебя с собой! – рявкнула Хелена, признавая тем самым свое поражение.

– Нет, ты отправишься в преисподнюю одна!

Через секунду все было кончено. Фиона спокойно вы­тирала клинок кинжала о юбку убитой женщины. Выпря­мившись, она взглянула на Эвана, и в этот момент сра­жение закончилось: пали последние из Греев. Эван по­чувствовал разочарование, оттого что не видел, как погиб Хью.

– Сигимор заставил его попотеть, – заметила Фиона.

– Ты просто читаешь мои мысли.

– Это несложно. После того что он с тобой сделал, не­трудно догадаться, какие мысли бродяг у тебя в голове.

Грегор и Сигимор развязали Эвана, и он тотчас же рух­нул на колени: ноги настолько ослабли, что не держали его. И когда Фиона положила его голову к себе на колени, он не стал сопротивляться. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул исходящий от нее запах, когда она начала осторожно про­мывать его раны. Вокруг слышался шум, это Макфипгелы оттаскивали тела поверженных противников.

– Ох, Эван, – прошептала Фиона, смывая с его спины кровь. – Как бы мне хотелось опять их всех убить. Бедная твоя спина.

– Ничего, заживет, – успокоил Эван. – У Хелены не слишком сильные руки. Вот если бы меня били мужчины, мне пришлось бы совсем плохо.

– Я не жалею, что убила ее.

– Это хорошо. Ты и не должна об этом жалеть. Ты слиш­ком рисковала, детка, чтобы меня спасти.

– У меня не было другого выхода. Эван хотел спросить ее, что она имела в виду, но в этот момент к ним подошел Грегор с одеялом и штанами.

Фиона помогла Эвану сесть, а Грегор осторожно натянул на него штаны. Самостоятельно это сделать Эван был уже не в состоянии: силы быстро оставляли его. И он решил, что подумает над словами Фионы, когда хотя бы немного окрепнет. Последние слова Фиона произнесла дрогнув­шим голосом, и это вполне естественно после того, что ей пришлось пережить. А может быть, дело вовсе не в ее переживаниях, а в том, что она испытывает к нему неж­ные чувства? Сердце Эвана радостно затрепетало при этой мысли.

– Ты сможешь сидеть на лошади? – спросил его Грегор.

– Если только меня к ней привяжут, – ответил Эван. – А откуда ты узнал, что произошло?

– Когда ты ушел без меня, я последовал за тобой и обнаружил здесь Сигимора. Он тоже пошел за тобой, хотя так и не признался почему, – объяснил Грегор и бросил на Сигимора, стоявшего рядом с Фионой, хмурый взгляд: – Зачем ты сюда пришел?

– Мне показалось, что Эван ведет себя как-то стран­но, – ответил Сигимор. – Я решил, что он завел себе любовницу, и подумал, что было бы неплохо немного впра­вить ему мозги.

Фиона хихикнула, во-первых, оттого, что Сигимор так спокойно произнес эту угрозу, а во-вторых, потому что не она одна решила, что Эван ускользнул из замка на свида­ние с женщиной.

– Эвана нужно крепко привязать к лошади, – заметила она. – Дорога до Скаргласа неблизкая, да и спина его в ужасном состоянии.

– Давайте посадим его позади меня, – предложил Си­гимор. – Он обнимет меня руками за талию, а запястья свяжем вместе. Если у него вдруг закружится голова, он не упадет.

– У меня не закружится голова, – возразил Эван, но Сигимор лишь улыбнулся.

Помогая Эвану встать на ноги, он мельком взглянул на его спину и поморщился:

– Эта особа любила стегать хлыстом. За что она так тебя ненавидела?

– Она обвинила меня в смерти ее матери и сестры, – сказал Эван, тяжело опираясь на руку Сигимора, который повел его к лошади – Саймон как раз выводил ее на поля­ну. – Но, насколько я могу судить по ее рассказу, ее отец сошел с ума, убил жену и дочь, а потом покончил жизнь самоубийством. Мне кажется, Хелена и сама это подозре­вала, но в тот день на Греев напали Макфингелы, и она решила обвинить нас.

– А Хью хотелось заполучить Скарглас.

– Да, но у него тоже все в голове перепуталось, и в результате он обвинил меня во всех смертных грехах и ре­шил расправиться со мной. – Видя, что Фиона отстала на несколько шагов и разговаривает с Саймоном, Эван спро­сил Сигимора: – А где те люди, которые жили в коттедже? Слава Богу, Хью о них забыл.

– Ты имеешь в виду стариков и своего сына?

– Черт подери! Фиона видела мальчика?

– Он и старики в Скаргласе. Нужно было тебе сказать Фионе о ребенке, Эван.

– Я сам только три дня назад узнал, что у меня есть сын. Я пытался придумать, как потактичнее рассказать о нем Фионе.

– Что ж, теперь, пока ты будешь выздоравливать, у тебя будет время придумать, как ее успокоить.

– Она очень рассердилась? Ну, конечно, рассердилась. Нелегко женщине узнать, что у ее мужа есть незаконно­рожденный ребенок, и принять его.

– Она рассердилась на тебя вовсе не за то, что у тебя есть незаконнорожденный сын. У ее брата Дайермота их пятеро. Кроме того, Фиона прекрасно понимает, что все это произошло до того, как вы с ней встретились, что в то время она сама была еще девчонкой. Она разозлилась, что ты ей ничего не рассказал. Наверное, ей еще и больно от этого.

– А ты, случайно, не знаешь, как мне загладить свою вину? Может, поунижаться перед ней, но так, чтобы она этого не заметила? – спросил Эван и, когда Сигнмор рас­хохотался, вздохнул.

Когда Эвана усадили наконец на лошадь, заставили об­хватить Сигимора руками за талию и связали запястья, он понял, что ошибался: скоро у него наверняка закружится голова, и он потеряет сознание. В этот момент к нему подо­шла Фиона и дрожащей рукой принялась поглаживать его по ноге. Взглянув на нее, Эван увидел на лице ее гораздо более глубокие чувства, чем просто забота о муже, которую проявляет послушная жена.

– Со мной будет все в порядке. Фиона, – проговорил он. – Садись на свою лошадь и поедем. И подтяни платье, у тебя соски видны.

Он едва не расхохотался, когда Фиона вспыхнула, под­дернула платье и, окинув его яростным взглядом, поспеши­ла к лошади. Конечно, было бы лучше вытянуть из нее не­сколько ласковых слов, пока она находится в таком рас­слабленном состоянии, однако Эван понимал, что сейчас для этого не самое удачное время. Остается утешать себя тем, что Фиона испытывает к нему нежные чувства. Это было видно по ее лицу, по полным слез глазам. Потом, когда он выздоровеет, он попытается изыскать способ заста­вить ее признаться в том, что она его любит. Взгляд, кото­рым смотрела на него Фиона, вселял в него надежду, одна­ко ему требовалось и словесное подтверждение. Это была последняя трезвая мысль, которая его посетила. После того как Сигимор стегнул лошадь и они поскакали, спину прон­зила такая острая боль, что перед глазами Эвана все поплы­ло, и он потерял сознание.