Читать книгу "История тайных обществ, союзов и орденов. - Георг Шустер"

ГИБЕЛЬ ОРДЕНА

Когда Орден тамплиеров перенес свою резиденцию во Францию, он стал казаться опасным для усиливающейся королевской власти, которая, стремясь к государственному единству и образованию национальной монархии, старалась уничтожать все особые права и привилегии.

Бесчисленные дары притекали в орден со всех концов страны. Он располагал здесь огромными земельными владениями и неистощимыми источниками доходов. Прибыльные торговые предприятия, оживленное банкирское и вексельное дело беспрерывно увеличивали огромные наличные средства, которые хранились в главном банке — в парижском храме. Землевладельцы — дворяне и крестьяне отдавали ему свое имущество, отказывались от своей свободы и за небольшое ежегодное вознаграждение поступали в военную зависимость к всемогущему ордену, чтобы под защитой его укрыться от грубых насилий и вымогательств королевских чиновников. Тамплиеры, опиравшиеся на зачисленных приверженцев, являлись камнем преткновения во всех планах Филиппа Красивого (1285–1314). Неудивительно поэтому, что этот король, все решения которого были глубоко продуманы, который подобно Людовику XIV, был настолько проникнут верой в свое безусловное право и сознанием своей абсолютной непогрешимости, что видел в исполнении своей воли высшую государственную мудрость, глубоко ненавидел орден; надо еще прибавить, что колоссальные богатства последнего разжигали алчность короля.

Целый ряд событий и различных обстоятельств все сильнее возбуждал и усиливал его ненависть короля.

А когда тамплиеры решительно отказались исполнять желание Филиппа (он требовал согласования деятельности членов ордена с королевскими интересами), он стал думать об уничтожении ордена.

Для нанесения ордену решительного удара король нуждался в содействии папы Климента V. Честолюбивый, хитрый и умный политик, но по характеру ничтожный и слабовольный человек, этот первосвященник, обязанный королю своим возвышением, быть может, считал своим долгом оказывать поддержку, но он не решался сделаться активным участником отчаянной борьбы. Тогда Филипп решил действовать тайком и самому сделаться судьей над членами церкви.

Весьма благоприятным для его планов оказалось то обстоятельство, что два бывших тамплиера, которых за различные проступки с позором изгнали из ордена, решили сообщить о целом ряде самых ужасных преступлений и пороков, господствовавших в ордене и облеченных глубочайшей тайной. На основании этих показаний против тамплиеров немедленно возбудили обвинение в отрицании Христа, поклонении Бафомету и т. п. И вот 13 октября 1307 г. все тамплиеры во Франции, а также великий магистр Жак де Молэ, которого, как известно, под предлогом переговоров о новом крестовом походе вызвали с Востока, были внезапно арестованы, а их имущество конфисковано, вопреки всем торжественно подтвержденным привилегиям ордена. Королевские ордонансы, говорившие о еретичестве и преступлениях тамплиеров, оправдывали в глазах изумленного народа грубое насилие и успокаивали раздававшиеся в стране негодующие голоса. Стоит преступлению выступить с достаточным бесстыдством и добиться своей цели, и толпа, неспособная самостоятельно мыслить, будет всегда и везде сломлена, а образованные классы будут молчать из трусости. В Париже немедленно был учрежден инквизиционный суд над несчастными, с королевским духовником, фанатичным доминиканцем Гийомом де Ногаре во главе. Пытки со всеми их ужасами, угрозы и заманчивые обещания отверзали уста даже самых упорных подсудимых и приводили к таким обстоятельным признаниям, что на орден действительно было возведено тяжелое обвинение, и следствие принимало все более обширные размеры.

Как именно велся тогда допрос, видно уже из того факта, что в одном только парижском общежитии тамплиеров 36 несчастных обвиняемых погибли в короткое время вследствие варварского обращения с ними.

Тамплиеры вовсе не были склонны сделаться мучениками за веру и убеждения. В истории очень редки люди, идущие на смерть за великую идею. Для этого нужна исключительная моральная сила и нравственное мужество — качества, лишь очень редко соединяющиеся в одном человеке. Хотя дух тамплиеров и не парил на той высоте, где царят высокие чувства и великие помыслы, но все же мы не можем отказать их трагической судьбе в человеческом участии.

Папа, колеблющийся, медлительный, нерешительный, не зная, как отнестись к самоуправству Филиппа, пытался умерить священный пыл судей, затянуть следствие и предоставить папской курии последнее решающее слово об участи подсудимых и об их имуществе. Но всегда находчивый король имел достаточно средств, чтобы склонить к уступчивости. Во множестве разбрасывались подложные прошения от народа к королю об уничтожении ереси тамплиеров. Общественное мнение решительно восстало против папы. Филипп напомнил ему также об обещании, данном Климентом V при вступлении на папский престол, а именно по смерти предать бесчестию имя Бонифация VIII, гордого, страстного церковного владыки, властолюбие и алчность которого некогда привели к восстанию князей и народов, — и безжалостно требовал исполнения позорного обязательства. Нерешительность и колебания папы он назвал изменой католичеству, ревностным защитником которого величаво объявлял себя этот лицемерный монарх.

Беспомощный, не зная, на что решиться, чувствуя себя глубоко униженным и опозоренным, Климент вынужден был наконец прекратить свое безуспешное сопротивление. Чтобы спасти память своего предшественника от неизбежного позора и не ослабить еще более уже и без того сильно пошатнувшейся веры в авторитет церкви, он сделался соучастником неслыханного судебного преступления.

Ужасное зрелище: «Светская власть, бывшая некогда в подчинении, становится вдруг соучастницей церковной инквизиции, приставляет к горлу своей ослабевшей повелительницы — духовной иерархии, служившей прежде ее интересам, меч и принуждает ее признать законной несправедливость, которую она совершает над ней вместе с нею». 12 августа 1308 г. была издана булла Fadens misericordiam, повелевшая всем духовным и светским князьям возбудить судебное преследование против всех тамплиеров. Тот, кто вздумал бы не выполнить этого требования, должен был подвергнуться изгнанию и церковным карам. Руководством при открытии инквизиционного судилища служил приложенный к делу перечень из 127 вопросов, составленных на основании якобы неоспоримых заключений парижского следствия.

Главный процесс велся комиссией, назначенной самим Климентом из числа наиболее уважаемых французских прелатов в Париже. 540 тамплиеров ожидали приговора. Много месяцев тянулось следствие, прежде чем судьи — сравнительно мягкие, честные и для той мрачной эпохи довольно просвещенные люди, которые при несколько более обширных полномочиях несомненно спасли бы орден, — вынесли единогласный приговор; дело в том, что большинство осужденных смело заявили, что их прежние показания и признания были вынуждены пытками, угрозами и обещаниями, и, энергично протестуя против взводимых на них обвинений, красноречиво выражали свое негодование по поводу ужасной клеветы. В это время комиссары были поражены вестью, что 12 мая (1310) 54 тамплиера, которых провинциальный собор в Сеисе предал проклятию как рецидивистов, сожжены на костре.