Читать книгу "Говорящая с камнем - Анна Крут"

Возможно, от того, что столько духов не хотели видеть маму среди стен Хрустального дворца — она не выдержала и не стала цепляться за свою жизнь. Несмотря на то, что за нее боролись лучшие целители нашего народа, мама покинула меня.

Отец дал слово, что больше никогда не женится, а вот Юнек… Юнек сменил гнев на милость после этих слов. Пусть он и не сильно горевал потере чужой ему женщины, но сочувствовал. Ведь меня настигла та же судьба, что и его — расти без матери. Отец всегда рассказывал, что как только Юнек меня увидел, то поклялся защищать. Даже имя мне выбрал…

Действительно, брат всегда очень заботился обо мне. Но рос он, росла и я. Ему с детства внушали всю важность рода и то, что он будущий король гор и горных духов. Наверное, его пугала вся эта ответственность, он боялся, что не сможет оправдать надежды отца и народа. Не хотел привести к краху и без того исчезающий горный народ. Он желал, чтобы все было как надо — по старым традициям. Но с ним всегда была я — полукровка, которую не сильно жаловали другие, ведь даже внешне была не похожа на духов. И со временем моя запятнанная кровь стала именно тем, что отдалило брата.

Но больнее всего мне было от его слов. Доходило до того, что Юнек винил меня в смерти своей матери. Говорил, что отец никогда не любил ее, и променял долг на женщину из большого мира.

Я не понимала, за что он так со мной поступает. Ведь я не виновата, что отец полюбил во второй раз женщину не своего народа. И не виновата, что его первая жена погибла. Моя мама тоже умерла, когда рожала меня.

Неужели Юнек не понимает, каково это — осознавать, что мое рождение стало причиной смерти матери? Или он думает, что отец желал смерти своим женам? После их смерти папа отрекся от любви и на самом деле подумывал о проклятии. Но почему для брата во всем виновата я?

Это одна из тех причин, что заставила меня сбежать в людской мир. Однако я не сказала об этом отцу — зачем расстраивать?

— Случайность не считается победой, — недовольно отозвался брат, убирая руку от места ушиба. — Теперь поработаем над защитой.

— Это скорее тебе нужно! — показала язык, на что получила лишь скептичное:

— Гарх'ханна, не будь ребенком. Ты уже невеста, а ведешь себя как дитя малое!

Напоминание о скором замужестве заставило приуныть. Пусть я и согласилась, но какая-то часть все также противилась. Ведь я даже не видела его…

— Может, он не так уж и плох, — я пожала плечами и достала подарок-кулон из-за шиворота. Прекрасные облака медленно кружились по спирали.

— Он не дух гор — не надейся, что тебе повезет, — констатировал Юнерг’Ахгр в свойственной только ему манере.

Я громко засмеялась, взглянув на брата — его слова вновь заставили меня улыбаться. Более того, губы брата тоже почти тронула улыбка, но он сдержался, возвращаясь к тренировке.

Тяжело вздохнула. Юнек умел также быстро испортить настроение, как и поднять.

* * *

Я любовалась нашим Хрустальным дворцом. Шла по его белоснежным коридорам с высокими потолками, рассматривая искусные узоры на стенах и слушая, как красиво поет камень. Как же я скучала по дому!

На мне было легкое платье белого цвета, украшенное мелкими камушками. Признаться честно, первое время после людских нарядов я ощущала себя в буквальном смысле голой. Человеческие женщины носили слишком много лишнего! Тяжелые ткани, непонятное многослойное белье, корсеты — все это сначала очень пугало меня, теперь же не хватало.

Но лишь недолгое время. все-таки легкая и удобная одежда нравилась мне больше. К тому же она была красивой, что не могло не радовать.

Я неспешно вошла в тронный зал. Там уже восседал отец в окружении брата и самых мудрых людей моего народа в традиционно-белых одеяниях.

Король поднялся. Мой отец был высоким, как и все горные духи. На нем сегодня светлый костюм с вкраплениями серого оттенка и серебра, и мантия для торжества, из белого песца. Белые, слегка вьющиеся длинные волосы венчал хрустальные венец из серебра и хрусталя с добавлением аквамарина — энергетического камня отца. Он единственный, кто был не в длинном наряде, и кто имел право носить бороду. А она у него была пышной и мягкой, достающей до самого пояса.

— Подойди, дочь моя Гарх’ханна, — велел мне отец, расставляя руки словно для объятий.

Я взволновано сглотнула и направилась к нему, слушая, как теряется тихий стук сердца в громком цокоте моих каблуков. Пристальные взгляды присутствующих были направлены на меня. Особенно внимательно смотрел на меня брат. Сегодня очень важный день — должны были огласить решение совета. Смогу ли я снова вернуться к людям?

Поклонившись, я выпрямилась и посмотрела на великих духов. Сначала на одного советника короля, потом на другого. Взгляд коснулся холодного лица брата — очень сложно было что-либо понять по его безэмоциональной «маске».

— Гарх’ханна, совет решил твою судьбу, — строго сказал Амарх’гхарт, сравнительно молодой старейшина. К слову, духи гор, в отличие от людей, выглядели иначе не только в чертах лица, но и в том, что у моего народа кожа абсолютно гладкая, словно эфир лепил нас из мрамора. Морщины у духов появлялись очень поздно, и не всегда их можно было сразу разглядеть. Так что человеку было бы сложно определить, сколько духу лет. Глядя на себя в зеркало, я всегда замечала, что мое лицо не столь идеально, особенно когда я кривилась или улыбалась. Появлялись маленькие морщинки у глаз, в то время как у чистокровных духов их нет даже при проявлении эмоций. Хотя кожа у меня была такой же гладкой и холодной, как камень. Это я потом поняла, когда прикоснулась к людям, что у них она очень теплая и более мягкая.

— И каково же ваше решение? — вежливо спросила я.

— То, что ты сделала — непростительно, — холодно отозвался Кимхар’гир — советник, который всегда меня недолюбливал. И сейчас я понимала, что его голос будет не за меня, даже приготовилась слушать гневные речи.

— Но мы также вспомнили, что ты не совсем дух, а наполовину принадлежишь людям. Все эти годы несправедливо было скрывать эту часть тебя. И твое желание полностью оправдывает поступок.

Я просто не поверила, что Кимхар’гир мог такое произнести. Подняла взгляд, не скрывая удивления. Он заступился за меня? Кажется, я увидела на его губах еле заметную улыбку. Что произошло? Почему Кимхар’гир защитил меня? Или он так хочет избавиться от меня? Очистить кровь законным путем — просто спровадить меня к людям. Но как бы там не было, мне это было на руку.

— Конечно, есть опасность, что ты можешь выдать нас, — недовольно отозвался еще один старейшина. Он посмотрел на меня с недоверием, заставляя мое сердце ойкнуть. Рано радовалась, Ханна.

— Но, — я попыталась оправдаться, но замолчала под гневным взглядом отца. Пришлось терпеливо слушать.

— Я понимаю, что ты юна и торопишься познавать этот мир, — заговорил самый главный старейшина и самый древний, древний настолько, что поговаривали, будто он видел, как Великий эфир создавал магию. Вот по нему было видно его старость — лицо покрывали морщинки, похожие на трещинки в мраморе, а когда-то белоснежные волосы поблекли, став желтоватого оттенка.