Читать книгу "Моя жизнь с Чаплином. Интимные воспоминания - Лита Грей Чаплин"

— Нет! Если у них есть какие-либо доказательства, пусть предъявят их.

В последующие месяцы они пытались сделать это, но ничего не добились. Я ждала обещанной бомбы, и Эдвин постоянно писал мне. Казалось, из всей японской прислуги Чарли только один — мальчик Иму нервно свидетельствовал, что я приводила в дом мужчин, когда была уверена, что м-р Чаплин на работе. После допроса с пристрастием Линдола Янга, однако, Иму отпал. Он признал, в конце концов, что не видел и даже не слышал ничего такого. Его подговорили прийти и сказать это. Его предупредили, что он потеряет работу, и его родителям в Японии не поздоровится, если он не сделает так.

Некоторое время ходили слухи, что жена сводного брата Чарли Минни Чаплин собиралась свидетельствовать о том, как мои измены и алкоголизм измучили моего мужа. Это казалось возможным, так как Минни обожала Чарли. Но она решила молчать, прежде чем успела помочь стороне ответчика, заявив, что в общем-то ничего существенного предъявить не может.

В одно прекрасное утро в офис Young, Young and Young пришел бывший повар Чарли, и через переводчика, говорившего на английском достаточно, чтобы его можно было понять, сделал выигрышное для нас заявление. М-р Чаплин заплатил ему пять долларов за то, чтобы тот ушел из своей комнаты в подвале, и м-р Чаплин привел туда женщину. Повар назвал дату: 30 марта 1926 года, когда миссис Чаплин наверху рожала Сиднея. Он назвал и ее имя: Мэрион Дэвис! После этого меня уже ничто не могло удивить.

Мистер Янг позвонил мне сообщить, что мы все ближе к тому, чтобы дело против Чарли завершилось в мою пользу. К этому моменту я была не менее настроена на месть и выгоду, чем мои адвокаты были настроены на урегулирование дела и прибыль. Я смутно понимала, что моя жажда победы была не меньше, чем аналогичное желание Чарли, но не хотела пока задумываться об этом. Мой дядя сформулировал заявление о разводе без моей помощи, но теперь я была готова полностью поддержать его.

Адвокаты спорили между собой, кто-то увольнялся, и его тут же заменяли другим, точно так же составлялись и заменялись документы и заявления. Адвокаты мучились с одержимым Эдвином, заявляя, что он слишком многого требует, что ему следует охладить свой пыл, более вежливо прислушиваться к людям Чарли и согласиться на компромисс. Чего он хотел добиться, сделать карьеру с помощью дела Чарли?

— Ни за что! — был ответ.

Дело тянулось месяц за месяцем, тонуло в деталях, заходило в тупик, и каждая сторона не желала уступать ни пяди. Чарли подал прошение — и оно было удовлетворено — на освобождение части его средств от ареста для завершения работы над фильмом «Цирк», который был уже почти готов, когда начался бракоразводный процесс. Его бросало в крайности: в один день он яростно избегал репортеров, на следующий — встречался с ними, чтобы повторить, как оскорбительно для него непонимание, и как он хочет мира и гармонии, но я и банда юристов хотим уничтожить его.

Он был совершенно прав относительно моих намерений. Отныне я не была виноватой Макмюррей; я стала непреклонной, готовой защищать себя и детей, и никто не мог помешать мне. И я очень хотела причинить ему боль.

Люди Чарли исчерпали все свои возможности найти в моей репутации изъяны, которые можно было использовать. Они и не могли их найти. Но приблизиться даже минимально к тем условиям урегулирования конфликта, которых мы требовали, они отказывались. Эдвин проанализировал тактику, которой придерживался с самого начала.

— Что касается тех женщин, которых Чарли упоминал, говоря об интимных отношениях, — сказал он. — Мы хотели назвать их имена, но ты отказалась. Хорошо, это дело нескоро еще закончится, Лиллита. Если ты изменишь свое мнение по этому поводу, дело пойдет быстрее. Даже Чаплин не выдержит перспективы появления имен его знаменитых подруг в газетных заголовках.

— Это сработает очень жестко, не так ли?

— Да, — сказал Эдвин спокойно. — Но ведь он изменял тебе с ними, разве нет?

Я позвонила Мэрион Дэвис и попросила о встрече. Она пригласила меня к себе в дом. Когда я приехала, она казалась удивленной, что я не ответила на ее поцелуй, но ее улыбка была как всегда невозмутимой.

— Мы что-то совсем перестали общаться, дорогая, ты не находишь? — сказала она. — В последнее время новости о тебе я узнаю только из газет.

— Уверена, что Чарли держит тебя в курсе событий, — сказала я нежно.

— Чарли?

— А разве ты не спала с ним после того, как я оставила его? Может быть, из-за моего ухода все это потеряло свою прелесть для вас?

— О чем ты говоришь, Лита?

Я не пыталась сдерживать гнев.

— Наверное, вам с Чарли было очень смешно, когда я приходила сюда как друг, а вы говорили, что у вас нет отношений? Кто смеялся громче над тем, как я во всем верила тебе и Чарли?

Мэрион заморгала, но не сделала попытки опровергнуть мои обвинения.

— Чарли сообщил мне, что рассказал тебе о нас. Я была зла. Он не должен был делать этого.

— А ты не должна была дурачить меня.

Она торжественно кивнула.

— Да, я не собираюсь оспаривать это. Это было с моей стороны отвратительно. Я просто — я не любила Чарли, ничего подобного, поэтому я не думала, что делаю тебе, или кому-то другому, плохо.

Потом, явно обеспокоенная, она спросила:

— Почему ты вдруг вывалила это на меня? Это произошло в прошлом году, и ты все это время знала об этом.

— А разве твой друг не будет чувствовать себя ужасно, если узнает об этом, пусть это и было год назад?

Ее охватила настоящая паника.

— Ты пойдешь к нему? Ты так ненавидишь меня или Чарли, что пойдешь к У. Р.?

— Нет, но он узнает об этом, — ответила я. — Если ты не поможешь мне.

— Боже, — простонала она. — Боже, У. Р. с ума сойдет..

— Мои адвокаты и я хотим покончить с делом и добиться урегулирования, но Чарли уперся. Теперь слушай меня внимательно, Мэрион, и не сомневайся ни секунды в моей серьезности. Чарли хвастался мне, что у него были делишки с шестью женщинами за последние полгода. Пять из них — знаменитости, и одна из этих пяти ты. Нам ничего не надо доказывать. Все, что нам потребуется сделать, это назвать эти шесть имен, с Мэрион Дэвис во главе списка, и потом просто сидеть и смотреть, что будет дальше. Разумеется, ты можешь поклясться У. Р., что это неправда, и вероятно, он поверит тебе. Но тебе это надо?

После тяжелой паузы она сказала опустошенно:

— Я знала тебя совсем другой. Как ты стала такой жесткой?

— Легко, — сказала я. — Я вышла замуж за Чарли Чаплина.

Это сработало. История гласит, что Чарли вызвал Натана Буркана в Лос-Анджелес (расстояние в 3000 миль от Нью-Йорка) и встретил его на вокзале. Они пошли в кофейню, и Чарли спросил: «Натан, что мне делать?» Буркан ответил одним словом: «Соглашаться». И следующим же поездом отправился назад на Восток.