Читать книгу "Моя жизнь с Гертрудой Стайн - Алиса Бабетт Токлас"

Нет, дорогой Сэм, прошлое никуда не исчезает, как и Гертруда (жизнь бесконечна — отец Тейлор — мой духовник — разъяснил мне это абсолютно ясно). Я была в крайнем смущении, когда внезапно мне стало ясно, где Гертруда. Она — там, ждет нас

Молюсь за тебя, мой дорогой.

Ты знаешь, что сказала Гертруда Хемингуэю в ранние годы — он не должен зарабатывать на жизнь работой в газете и одновременно писать — он должен как Шервуд [Андерсон] зарабатывать на жизнь работой в прачечной. Отделяй татуировку от писательства[185].

С любовью от преданной тебе,

Элис.

____________

Уильяму Альфреду[186], Кембридж, Массачусеттс.

26 августа 1958 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Дорогой Уильям!

Первые шаги во францисканском мистицизме предсказывают мне долгую и радостную дорогу впереди. Каждый вечер об этом читается и перечитывается. Вы и Бернар Фай — крестные отцы моей духовной жизни.

Касательно места Гертруды. Поначалу существовало неоспоримое мнение, что ей не предопределена будущая жизнь. Добрый Отец Тэйлор, принимавший мое первое причастие, и Бернар оба уверили меня, что она в царстве небесном и что я должна молиться за нее здесь. Конечно, это большое утешение. Бернар говорит, что знал об этом в течение долгого времени и ждал, когда я вернусь в лоно Святой Церкви.

Спасибо за слова Святой Терезы — Альфонс Мадридский был ее духовным наставником, не так ли. В мое последнее пребывание в Мадриде — пять-шесть лет тому назад я посетила мессу в ее церкви, это был ее день, это было прекрасно.

Масса добрых пожеланий,

Элис.

____________

Неду Рорему[187], Нью-Йорк.

27 ноября 1958 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Дорогой мистер Рорем!

Замечательная новость — Филармонический оркестр Нью-Йорка исполнит вашу симфонию. Недавно ко мне привели познакомиться Леонарда Бернстайна. Он — в высшей степени очаровательное создание, рассказал мне о Поле и Джейн [Боулз] — здоровье Джейн очень печалит меня — к ней очень привязываешься — ее неспособность постоянно работать приводила к тому, что я часто не сдерживалась в разговоре с ней, теперь вот стыжусь, сожалею, что так поступала. Вы спрашивали о Брайоне Гисине — он находится здесь и великолепно рисует — упорно работает. Знаете, в Париже все работают, за исключением рабочих. Не хочешь работать здесь, едешь в Италию.

Дайте мне знать, как приняли вашу симфонию.

Теплые пожелания вам и дорогой мисс Рорем,

Элис Токлас.

____________

Арнольду Уайссбергу[188], Нью-Йорк.

16 апреля 1959 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Дорогой Арнольд!

Оба чека — на 10 и 20 долларов (за «Брюси и Уилли») пришли сегодня утром, как раз тогда, когда собралась отправиться к моим модисткам, где заказала новую шляпку. Я попросила ее: «Используйте больше перьев». Она так и поступила! Выглядит здорово! Подождите, вот увидите. Не удовлетворившись этой экстравагантностью, я пересекла Вандомскую площадь и купила себе бутылочку Jicki от Гертэна и рядом же красивую косынку.

Буду рада встретиться с вами и Оливией де Хэвиленд (такая романтическая фамилия) и пригласить на ленч.

С любовью к вам всем,

преданная Элис.

____________

Паркеру Тайлеру[189], Нью-Йорк.

4 сентября 1959 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Дорогой мистер Тайлер!

Гертруда Стайн познакомилась с работами Павлика Челищева благодаря Джейн Хип. Шесть молодых художников выставили свои работы в начале 20-х в галерее на улице Ройяль. Она начала с Павлика, купила порядочно его картин. Позднее она приобрела картины Кристианса Тонни, Жени Бермана и Кристиана Берара из той же группы неоромантиков. Ни один из них не оказался достаточно удовлетворительным. В конце концов, она сняла их всех со стены и позднее обменяла на картины других художников. Между ней и Павликом не было никакой размолвки — Павлик нашел других патронов. Ни она, ни я никогда не слышали, чтобы Павлик изменился в своих чувствах к нам — ни от него, ни от других.

Сердечно,

Элис Токлас.

____________

Вирджинии Напик[190], Чикаго.

23 апреля 1960 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Вирджиния, дорогая!

Жизнь суматошна — реальная и нешуточная — по крайней мере, через день. У меня был ленч в другом ресторане — изнурительно — утомительно и нездорово. Когда я устроюсь в Риме в монастыре, мир и покой снизойдут на меня, я снова приду в нормальное состояние.

Мерседес [д‘Акоста] грозится навестить меня там, Наоми [Бэрри] тоже. Думаю, смогут. Это недалеко и нет дождя. Человек, который редактирует письма Шервуда Андерсона, должен был появиться и расспросить меня о нем и Гертруде. Он, вероятно, не смог найти звонок, я сидела в ожидании до 11 часов, а затем обнаружила на двери записку и без указания адреса!

В посольстве ко мне отнеслись очень доброжелательно в отношении моего паспорта. Я забыла свой старый паспорт, пришлось прийти снова. Они просили и фотографии. Всучили уйму бумаг, чтобы я заполнила, и мне потребовалось потратить все свое свободное время за три дня (где ваш разведенный муж или жена, их дети от предыдущего брака). Я пришла туда со всеми заполненными бумагами и фотографиями, старым паспортом и уснула в кресле. Молодая женщина подвела меня к своему столу, вскоре появился сотрудник и попросил меня принять присягу на преданность и верность (чего я не делала, начиная с 1914 года). Я поблагодарила его, рассказала, что уезжаю в Италию через месяц, и что там буду делать. «Ну, вот, — сказал он, — можете приходить за новым паспортом послезавтра (т. е. сегодня)». «А, — спросила я, — могу ли я послать за ним ответственного человека?». Да, был ответ, если она получит от вас разрешение. Так что сегодня утром Мадлен принесла мне паспорт.