Читать книгу "Год огненного жениха - Дарья Калинина"

— Значит, она сказала, что Черкашин на первом этаже и потребовала, чтобы братья вели нас туда?

— Но мы их не послушались. И на первый этаж не пошли.

Подруги и впрямь остались сидеть в полюбившемся им кафе, чем взбесили обоих братьев до крайности. Те куда-то ненадолго убежали, но затем вернулись и вновь были сама любезность.

— А потом они пригласили нас попить чаю к своей маме.

— Только никакой мамы не было. А был один мертвый Черкашин.

— Эмма убила его. Воспользовалась доверием несчастного и без труда подошла к нему так близко, чтобы можно было нанести удар.

— Но почему Черкашин ей так доверял? Как подпустил к себе? Он разве не знал, что она и есть заказчица ограбления?

— Нет, конечно. Не знал и даже не догадывался. А почему доверял… Ну, вот вы бы доверяли матери своей школьной приятельницы?

— Да, наверное.

— А если бы эта женщина была бы к вам добра, предоставила бы вам возможность укрыться у нее в доме, когда вы напуганы и в бегах?

— Кто в бегах? Черкашин?

— Ваше появление у него в больнице наверняка напугало парня до коликов.

— Ну да. Мы же стали задавать ему разные вопросы, упомянули Женю Кораблеву, Сеню Грачева.

— А откуда вы могли знать эти имена? Вы могли их знать только в том случае, если вам было известно об ограблении «Планктона» и всех участниках этого преступления. Сообразив это, Черкашин до того перепугался, что той же ночью дал деру из больницы.

— Но почему он побежал именно к Эмме?

— А я, кажется, знаю! — воскликнула Верочка. — Мы в разговоре упомянули также имя Лени. Вот Черкашин и позвонил Эмме, чтобы выяснить, что все это значит. Что за журналистская статья и не придумали ли мы все это.

— Наверняка Эмма сказала ему, что это все мы выдумали. И предложила помощь — пригласила парня к себе. Черкашин у нее и остался. К себе он ехать опасался. А вдруг полиции про ограбление все-таки стало известно? Тогда дома его могут уже ждать. Вот он и остался у Эммы.

— А почему она его тогда же не убила?

— А какой ей в этом был смысл? Сам по себе Черкашин не был ей опасен. Он же не знал, кто заказчик ограбления. Эмма была достаточно осторожна, она сумела спрятать концы в воду. У нее вообще все бы отлично получилось, если бы ей не мешали.

— Кто?

— Об этом потом.

— Бедный Черкашин, — печально произнесла Любочка. — Сколько ему пришлось от нас бегать. Думал, что надежно спрятался, отсидится у доброй тети Эммы в шкафу. Но не успела она уйти, как снова мы пожаловали.

— Неудивительно, что он дал такого стрекача, когда мы полезли в шкаф. Решил, что мы все-таки до него добрались.

— Не тех он боялся. Не нас нужно ему было пугаться, а Эммы.

— Конечно, но этого не знал, доверял преступнице. И когда она пришла к Черкашину домой, он совсем не встревожился. Ей было легко его убить. Но все-таки зачем?

— Чтобы вам было уже никак не выкрутиться. Чтобы в убийстве Черкашина обвинили бы вас.

— Только из-за этого?

— А там и соучастие в ограблении тоже бы вам приписали. С Эммы же и взятки гладки. Но радоваться ей пришлось недолго. Меньше чем через час она была мертва и сама.

— А ее-то кто убил?

— Леня.

— Но… но… Но как? И зачем?

— Чтобы понять мотивы, которые двигали Леней, нужно сначала до конца понять, что за личность он из себя представлял. Давайте прикинем, каково ему приходилось. Способный сирота, взятый за свои недюжинные таланты приемной матерью — женщиной жесткой, властной и совершенно холодной к ребенку. Она взяла его с единственной целью, чтобы он прославил имя ее отца. А когда Леня не оправдал ее ожиданий, выгнала.

— Это мы знаем.

— Леня хотел отомстить матери. И он хотел не просто ее убить. Он хотел, чтобы она еще и возместила бы ему весь моральный ущерб, который, как он считал, приемная мать ему нанесла.

— Да какой ущерб? Ну, выгнала и выгнала. Ей же хуже.

— Это вы так рассуждаете. А Леня затаил на приемную мать в своей душе страшную обиду. И чем больше времени проходило, тем сильней разъедала его душу эта обида. Как язва на теле, она все больше росла и ширилась в его душе, постепенно преобразуясь в нечто совсем уж жуткое и гнойное. И в конце концов он принял решение, приемная мать должна сдохнуть. А ее состояние должен унаследовать не кто иной, как он.

— Но ведь Эмма написала завещание на своего любовника! И Леня об этом знал!

— Знал. Но еще он знал, что виновный в убийстве завещателя не может наследовать за ним.

— Да, есть такой закон. Если кто-то из наследников покушается на жизнь наследодателя, то такой наследник вычеркивается из списков наследования и наследство переходит следующему в очереди.

— А кто у нас следующий, если исключить Николая Коробицына? То-то и оно, что он — Леня. Единственный сын.

— Приемный.

— Приемные дети в глазах закона уравнены в правах с родными. Эмма не просто взяла ребенка на воспитание, она его усыновила. В глазах закона Леня приобретал все права родного сына. Лене лишь нужно было избавиться от Николая. Но убить его слишком рискованно. Следствие обязательно бы заинтересовалось, а кто там следующий в очереди на наследство? Ах, сын! Давайте разберемся, что там за сын такой. Леня решил пойти другим путем. Он решил, что нужно изобразить дело так, будто бы Эмму убил ее любовник. Убийца не может наследовать. И все состояние матери перейдет к законному наследнику, к Лене.

— Но Эмму же задавили!

— Задавили на той машине, на которой ездили братья! Они взяли ее в прокате на имя какого-то Гремяко.

— Верно. Взяли. Но очень опрометчиво оставили без присмотра, хотя и совсем на короткое время. Однако этого времени Лене, который следовал за ними по пятам, хватило, чтобы сесть за руль и угнать машину вместе со своей матерью. Не знаю, о чем у них шла речь, но потом Леня вколол Эмме коктейль из сильных транквилизаторов, вытолкнул на дорогу, дождался, пока она, нетвердо двигаясь, выйдет на проезжую часть, и переехал ее. Затем он отогнал машину поближе к фирме проката, где и оставил в уверенности, что ее вскоре найдут.

— И ее нашли.

— А когда обнаружили погибшую Эмму, сверились с камерами наблюдения, то стало ясно, что женщина погибла под колесами машины, которую взяли напрокат ее любовник и его брат, неумело замаскировавшись под некоего Гремяко. А значит, эти двое и есть ее убийцы.

— Выходит, Леня достиг своей цели.

— Если бы не вы двое, которые все время совались не в свое дело, то обязательно достиг бы. Он вообще готовился к этому убийству очень долго. И пошел на многое, чтобы достичь своей цели. Унизился до личности тупого грузчика Пети, и все это ради того, чтобы иметь возможность отомстить своей приемной матери.