Читать книгу "Константин Великий. Первый христианский император - Джордж Бейкер"

Если следовать этой версии, ранние северные монархии зародились примерно в то же время, когда в Риме место императора занял божественный монарх. Во всей Северной Европе на смену королям-воинам и королям-жрецам пришли правители иного плана. Эта политическая монархия была создана, судя по некоторым признакам, по образцу новой римской монархии Диоклетиана и Константина. Как только мы попытаемся выяснить ее устройство, мы поймем, что это была некая корпорация, власть главы которой передавалась по наследству, с двором – или консисторием, состоявшим из высокопоставленных должностных лиц, и неким военным органом. Различия между монархиями разных стран вытекали из различий в уровне экономического и политического развития юга и севера Европы. Самое удивительное, что эти различия были не столь велики. Очевидно, на этой стадии родовое общество севера и политическая система юга начали сближаться, и на стыке этих двух систем возникла новая форма монархии, которая постепенно распространилась по всей Европе.

Откуда Диоклетиан и Константин почерпнули те идеи, на которые они опирались, изменяя статус императора? Некоторые элементы заимствованы из опыта персидской монархии. Об этом прямо пишет Лактанций. Он указывает, что Галерий почерпнул свои идеи из персидских источников. Однако персидское влияние заметно уже во взглядах Аврелиана. Аврелиан, ставленник и преемник Клавдия Готского, привез из своей восточной кампании культ Непобедимого Солнца, который, по всей видимости, зародился в Персии. Скорее всего, именно этот культ стал основным инструментом при формировании и распространении политической доктрины новой монархии. Константин едва ли не до конца жизни входил в некое сообщество приверженцев солнечного культа. Вероятно, другие члены этой группы последовали его примеру и приняли христианство, и она прекратила свое существование.

Как можно предположить, сама суть должности императора коренным образом изменилась при иллирийских императорах. Священная особа, постоянно окруженная роскошно одетыми слугами, приблизиться к которой можно было только с соблюдением всех правил придворного этикета, тем не менее оставалась главой республики. Император, приветствующий с помоста свое войско, все еще был должностным лицом, обращавшимся к избравшим его гражданам. Армия считала себя римским народом до тех пор, пока Феодосии Великий не низвел ее до положения императорской охраны.

Последующая история этой новой монархии представляет для нас некоторый интерес. В Западной Европе ей пришлось противостоять подобным же образом организованным монархиям севера Европы. В этой борьбе она погибла вместе со своими противниками. В Восточной империи ее судьба сложилась по-другому. Там административные методы римской монархии были развиты и усовершенствованы, и Византия стала тем посредником, с помощью которого эти достижения передавались более молодым и неопытным монархиям Запада. Мы привыкли считать, что, когда западная монархия была сильной, византийская монархия была слабой. Однако нельзя не признать, что, когда западная монархия была слабой, византийская монархия представляла собой мощную систему, которая обучила Запад своим методам и принципам организации и управления. Ее влияние распространилось по всей Европе.

Однако пока западная монархия продолжала развиваться, породив сначала отдельную политическую структуру земельной аристократии с собственным феодальным советом, а позднее – торговой олигархии и промышленной демократии с представительской парламентской системой, византийская монархия не проходила через все эти стадии, а просто сначала впала в летаргический сон, а потом и вовсе оказалась недееспособной… Тот факт, что Восточная Европа и Западная Азия в течение многих веков отставали в своем развитии, объясняется ограниченностью политической традиции, воспринятой ими от Восточной империи… В свое время эта система была сильной и стабильной, и турецкий султанат, который был ее точной копией, поражал всех своей необыкновенной живучестью. Однако в этой системе не была заложена способность к развитию. Она не могла стать более зрелой. Восток застыл на первой стадии в то время, как Западная Европа активно и постоянно развивалась и переходила к новым формам политической организации и экономической жизни.

Результаты – налицо. Нет нужды объяснять читателям этой книги различия между Персией и Турцией, с одной стороны, и процветающими государствами Запада – с другой. Есть и другие причины этого, помимо указанной неспособности к развитию, но в данном случае они не представляют для нас интереса.

Практически все историки, изучающие эпоху Диоклетиана и его преемников, сходятся в одном – они признают коррумпированность тогдашней администрации. Однако мы слишком часто используем это слово и забываем о некоторых моментах, которые следует обсудить, а не принимать как данность. Что мы понимаем под коррумпированностью? И что она собой представляет в политическом смысле?

Большинство из нас может привести ужасающие примеры того, что мы считаем политической коррупцией. Англичане вспомнят старую, дореформенную систему предоставления особых привилегий; американцы укажут свои любимые примеры. Но мы все признаем в той или иной форме, что политическая коррупция возникает лишь в определенных ситуациях. Очень старая государственная система, более не соответствующая реалиям жизни, или слишком новая система, еще не вполне устоявшаяся, – в любой из них может процветать коррупция. Но ни одна система не подвержена коррупции на пике своего существования. Люди не бывают коррумпированными просто так, без всякой причины. Можно рассмотреть пример злоупотребления служебным положением: клика, старая гвардия, влиятельные лица – все эти небольшие группы властей предержащих, которые действуют заодно, чтобы отстранить от власти неугодных им людей. Часто сами они ничего не выигрывают. Порой они своими руками рубят сук, на котором сидят… Но в чем смысл их существования?

Понятие «коррумпированность» подразумевает тот нехитрый факт, что человек является слугой двух господ: то есть он теоретически и официально служит одной форме суверенной власти, а на деле – совершенно другой. Человек коррумпирован, если он заявляет о своей непоколебимой верности государству, а на деле он верен какой-то одной группировке. Любая форма политической коррупции подпадает под это определение. Коррупция подразумевает несовпадение личных интересов и требований лояльности – тайное пренебрежение одним ради другого. В практической жизни далеко не каждый человек способен на абсолютную лояльность. Нет необходимости скрупулезно выяснять, как много британцев искренне ставят интересы империи выше интересов каких-либо других групп. Вполне вероятно также, что число американцев, непоколебимо верных курсу феодального правительства, значительно меньше, чем нам хотелось бы. Время от времени мы узнаем о том, что на государство оказывается силовое или, по крайней мере, моральное давление со стороны самых различных организаций, начиная от церкви и кончая мафией. Правда заключается в том, что воздействие крупных политических институтов на чувства и стремления людей зачастую слишком опосредовано. Оно нейтрализуется непосредственными влияниями, исходящими от ближайшего окружения. Бывают времена, когда кажется невозможным пожертвовать братскими узами во имя интересов государства. Друзья провожают человека в дальний путь или встречают его, и никакие государственные проблемы не могут помешать им отпраздновать это событие.