Читать книгу "Квадратное время - Павел Дмитриев"

Но господин Ларионов, отбросив хваленую дворянскую сдержанность, сумел завершить свою мысль быстрее:

– Вот прямо сию минуту мне пришла в голову потрясающая идея, никак не могу вытерпеть и дня, чтобы не обсудить ее с учетом вашего опыта. Что если с группой хороших бойцов добраться до советского концлагеря, перебить охрану и увести сотню, а то и больше наших друзей и соратников? Прошу, нет, даже умоляю, поскорее расскажите мне все подробности своей истории!

Пазл в моей голове наконец-то собрался, и я едва не крикнул радостное: «Ур-а-а-а!». Наконец-то передо мной тот человек, который сможет относительно безопасно привести меня на чердак, к тайнику с телефоном, и даже вывести обратно. Более того, он сам или стоящие за ним серьезные господа белоэмигранты вполне способны реализовать заложенный в смартфоне потенциал знаний о будущем! Только далеко не радужные воспоминания о «клубном» обеде позволили хотя бы отчасти сдержать первый порыв:

– С преогромным удовольствием! А то кроме финских следователей меня и слушать никто не хотел!

Следующие несколько часов мы неспешно прогуливались. По расхлестанной бесконечной стройкой брусчатке набережной, мимо убогих, забитых галантереей лавчонок времен Густава Васа.[220] По асфальту, вдоль блестящей сквозь фешенебельные витрины ювелирки, промеж полушарий зонтиков летних кафешек, гордящихся видом на чуть виднеющийся вдали Свеаборг. По затейливой дорожке в зелени Брунспарка, а потом по грязному, покрытому пятнами выжженной травы песку пляжа, ближе к купальщикам в панамах с цветочками и странных платьях. Затем разворачивались обратно, к суете и вони торгового порта, рядам плотно припаркованных мотопарусных шаланд (кораблями называть подобные каботажные недомерки не мог даже профан в морском деле типа меня).

Разумеется, я скрыл все, что хоть как-то касалось будущего. Но в остальном повествование от момента ареста до встречи финских пограничников вышло исключительно подробным. И надо сказать, Виктор Александрович не только внимательнейшим образом вникал в мельчайшие нюансы по части снаряжения, «подножного корма», маршрута и сил охранителей, но скоро купил в удачно подвернувшемся магазинчике блокнот с карандашом, после чего принялся конспектировать, не скрывая восторга перед уральскими скаутами в общем и моем вкладе в «белое дело» в частности.

Въедливость скоро принесла неожиданный результат:

– Можно ли поинтересоваться, откуда появился топор? – с эдакой нарочитой небрежностью поинтересовался господин капитан. – В перечне исходных вещей сей важный инструмент не значится, – он не преминул ткнуть пальцем в неровные строчки своих записей. – В данную часть вкралась ошибка, или же потом вам удалось его купить или найти?

Черт возьми, какой дурацкий прокол! Двойное убийство, пусть даже и зэков-чекистов, я от греха подальше утаил даже от финнов!

– М-м-м… – нерешительно начал я, как бы вспоминая, и вдруг понял: второй-третий наводящий вопрос, и ложь непременно выползет из-под правды, раздавив в мелкую труху хрупкое доверие, а с ним надежды на сотрудничество. Пришлось выложить все как было: – Не хотел, но внезапно вышел один против двоих…

Эту часть одиссеи мой собеседник выслушал с особым удовольствием и, устремив взгляд к горизонту, ответил неожиданным четверостишием, которое можно было понять как изощренную эпитафию:

И гнев Твой, клокочуще-знойный,На трупные души пролей.О Боже, они недостойныНи нашей любви, ни Твоей.[221]

Когда Виктор Александрович обернулся ко мне, в его глазах блистали огни заходящего солнца.

– Как этого мало за наших друзей, многие тысячи которых встали к стенке под дула чекистских ружей! Но как это много… ваш побег есть настоящий подвиг!

– Мне всего лишь хотелось спасти свою жизнь, – попробовал возразить я.

Еще не хватало по пустому поводу повиснуть на знамени антибольшевистской борьбы! Неужели побеги с Соловков на самом деле так редки,[222] что каждый имеет смысл обсуждать? Или я чего-то не понимаю? Но господин Ларионов уже подал руку для пожатия:

– Вы сделали больше, чем многие наши офицеры! Позвольте обращаться «на ты»!

– Рад знакомству, Виктор! – автоматический ответил я.

– Если не затруднит… Алексей, а как бы ты сам напал на Кемперпункт? Но погоди, погоди, не пора ли нам перекусить?

Жизнь-то налаживается! Стоило отказаться от идиотского политеса, так сразу появилась на удивление правильная идея.

– Решительно поддерживаю! С чертовой рыбы у меня все кишки слиплись!

– Так Петров пост[223] же! – рассмеялся моей культурной дикости Виктор. – У графини в клубе поставлено строго, не то что в ресторанах! Пойдем в «Bellevue», под хорошую закуску думать проще!

Вот всем хорош бравый капитан, но нет у меня ни малейшего желания играть с чекистами в свинцовые ляпки на карельских болотах. Однако дать решительный отказ после стольких комплиментов как-то неудобно, и, вообще, кто как не он доведет меня до тайника с телефоном в целости и сохранности?! Таким образом, мне нужна идея, во-первых, привлекательная и масштабная, во-вторых, требующая предварительной разведки на месте. Должны же остаться в белой гвардии хоть какие-то доверенные кадры, способные перемещаться легально по Карелии? Ну или на худой конец, пусть делают себе документы, «не отличимые от натуральных» по вкусу, цвету и запаху, да ищут приключения на свои задницы. Только сперва мне, любимому, окошечко в Петербург и обратно организуют, с их-то опытом ничего не стоит, какая разница, одним нелегалом больше, одним меньше?

Будь дорога до заведения раза в три длиннее, моей фантазии хватило бы на десяток прожектов, но пришлось ограничиться «планом А». «Красивый вид»[224] оказался совсем рядом, между православным храмом и флотскими казармами, только перейти по мостику с расположенной у главного причала рыночной площади на стремительно набирающий респектабельность островок Скатудень. К моему немалому удивлению, под изящной франкоязычной вывеской скрывался классический русский ресторан. Не особенно бедствующий капитан заказал французский суп с трюфелями и бефстроганов из оленины под брусничным соусом, добавив, в том числе в расчете на меня, чайник специального «чая», на деле – контрабандного, но совсем недурного бренди. Я же не смог устоять против густой солянки на дюжине сортов копченого мяса и подозрительно дешевых блинов с черной икрой.