Читать книгу "Ложная память. Почему нельзя доверять воспоминаниям - Джулия Шоу"

Вскоре еще сорок воспитанников признаются жертвами насилия. Девятнадцать из них проходят собеседование с детской медицинской сестрой Сьюзан Келли, которую привлекают к расследованию, ввиду того что она широко известна своими многочисленными публикациями об ужасах сексуального и сатанинского ритуального насилия над детьми. Многие из воспитанников изначально отвергают утверждения о том, что были какие-либо насильственные действия сексуального характера, однако Келли заявляет, что эти дети попросту еще не готовы признаться в том, что с ними произошло. Чтобы дети чувствовали себя комфортно, в ходе сеансов женщина использует перчаточных кукол Берта и Эрни, а также анатомически правильных кукол, с помощью которых Келли побуждает детей обсудить ужасы, которые они якобы пережили.

В соответствии с материалами дела, дети после этого начинают весьма красочно и в деталях описывать невероятные ситуации, в ходе которых по отношению к ним были совершены насильственные действия. Так, они заявляют, что принимали участие в голых вечеринках у бассейна или же что плохой клоун уводил их в «волшебную комнату». По словам детей, «плохой клоун», применяя к ним насилие, «плевался огнем» и домогался до них своей волшебной палочкой. Также они описывают «робота наподобие R2D2» из «Звездных войн», который кусал их за руку, если они не выполняли его команд сексуального характера. Они также говорят, что их домогались омары. Говорят, что видели жертвоприношения животных. Одна из воспитанниц четырех лет заявляет, что ей во влагалище вставляли тридцатисантиметровый нож мясника.

И все это лишь часть уголовного дела о событиях, произошедших в детском саду Феллс-Эйкерс. Последовали новые обвинения. В деле появились новые фигуранты. Многие воспитанники дали показания против Джеральда Амиро, который впоследствии был признан виновным в совершении действий сексуального характера и приговорен к длительному сроку заключения. Мать осужденного Вайолет и его сестра Шерил, также являвшиеся сотрудниками детского сада, были осуждены по той же статье, что и Джеральд. В ходе расследования все трое отрицали, что совершали инкриминируемые им деяния, и вину свою так и не признали. Подобные насильственные действия, если они на самом деле случаются, конечно же ужасны, и одна лишь мысль о том, что их жертва останется неуслышанной, потрясает до глубины души. Однако такие дела, как наше, вызывают у экспертов значительное беспокойство из-за того, какими методами были получены показания детей, особенно если отсутствуют иные объективные доказательства.

В 1998 г. судья Исаак Боренштейн выразил озабоченность обстоятельствами дела о насилии в детском саду Феллс-Эйкерс, эти обстоятельства привели его к убеждению о необходимости пересмотреть дело, и в результате судья отменил принятое ранее решение в отношении Вайолет и Шерил. В решении по делу штат Массачусетс против Лефейв от 1998 г. Боренштейн высказался предельно ясно: «Проявившие чрезмерное усердие и обладающие недостаточным уровнем профессиональной подготовки следователи применили неподобающие методы при проведении допроса и руководствовались неправильными методиками проведения следствия в целом, вероятно не подозревая, насколько велика опасность подобных действий, допросы детей и их родителей проходили в атмосфере если не истерии, то паники, что повлекло возникновение огромного числа предубеждений и непоправимых ошибок. Наличие подобных серьезных ошибок привело к выводу, что свидетельства детей являются сомнительными»[208]. Решение в отношении Амиро осталось без изменения, но впоследствии он был условно-досрочно освобожден от отбывания наказания исправительным учреждением штата Массачусетс в 2004 г. Сестра Амиро даже после освобождения и снятия с нее всех обвинений была вынуждена участвовать в судебных тяжбах относительно первоначального обвинительного решения. Джеральд и Шерил Амиро на протяжении всего этого времени продолжали заявлять о своей невиновности. Вайолет Амиро умерла в 1997 г.

Я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что в этом деле правда, а что вымысел, но считаю, что здесь применялись некоторые проблемные методики работы с памятью, которые мне хотелось бы осветить более подробно. Надеюсь, мне удастся пролить свет на то, каким образом мы могли бы избежать подобного кошмара в будущем. Предлагаю вам ознакомиться с несколькими особо важными моментами, которые непосредственно связаны с тем, что мы уже знаем о податливости и изменчивости памяти. Рассмотрим же кусочки мозаики памяти, из-за которых могут возникнуть ложные воспоминания о травмирующих событиях, например о сексуальном насилии. Это и недостаток скептицизма, и допущение о наличии «симптомов» пережитого сексуального насилия, презумпция виновности, научная неграмотность и даже, как бы невероятно и дико это ни звучало, предположение о существовании сети подпольных организаций, практикующих сатанинское ритуальное насилие.

Скептицизм

Давайте проанализируем все эти моменты по отдельности. Начнем со скептицизма. Быть скептиком означает искать доказательства истинности того или иного утверждения, а не принимать его на веру бездоказательно. Быть скептиком не то же самое, что быть критиком, потому как критики всегда ищут, к чему придраться, в то время как скептики принимают во внимание факты, доказывающие как истинность, так и ложность утверждения. В деле о насилии в детском саду Феллс-Эйкерс мы можем с очевидностью утверждать, что большинство из тех, кто проводил следствие, особым скептицизмом не отличались.

Один из учителей, работавших в детском саду, давая интервью Чарлзу Сеннотту, заявил: «Они меня до чертиков напугали… Все шло к обвинительному приговору, и никто не задавался вопросом «Неужели это действительно происходило?». О здравом смысле никто и слышать не хотел». Вместо того чтобы подвергнуть сомнению дикие рассказы о домогательствах со стороны клоунов, роботов и омаров, лица, проводившие допросы, сочли эти описания разумными, поскольку дети были не в состоянии до конца осознать природу произошедших с ними событий. О бремени доказывания, что лежит на стороне обвинения, было позабыто в угоду желанию поймать монстров, которых все считали реально существующими.

В этом деле действительно наблюдается просто чудовищная нехватка объективных доказательств. Некоторые заявления детей, в частности шокирующее признание о ноже мясника, должны были быть подкреплены отчетом об имеющихся ранах и повреждениях. Однако ни у одного из воспитанников ни шрамов, ни каких-либо повреждений странного происхождения обнаружено не было. Также вполне разумно было бы допустить, что, если бы подобные чудовищные зверства происходили неоднократно, кто-то из учителей должен был заметить неладное. Однако ни один из сотрудников не давал подтверждающих показаний. «Волшебную комнату», которую описывали дети, тоже не нашли. Когда записи допросов, проводимых сотрудниками полиции и терапевтом, позднее были пересмотрены, следователи увидели, что изначально дети практически всегда отрицали насильственные действия, но допрашивающие с помощью кукол продолжали беседы, наводящие на мысли о насилии, до тех пор, пока дети не давали ответ, предполагающий, что насилие имело место.