Читать книгу "Vояж в Бездну - Евгения Бойко"

Округлившиеся глаза Кима, не ожидавшего такого развития, тупо уставились на мою руку с умопомрачительным маникюром. "Эта сумасшедшая сучка на все способна!" – говорили они.

– Отвечай! – рявкнула я, увеличивая силу "пожатия". – Это ты изменил координаты перемещения Алекса?

– Нет! – крикнул Ким, попытавшись вырваться. – Я еще не выжил из ума, чтобы становиться на пути у Судьи! Случись что, лорд Александр бы меня не пощадил…

Судьи. В голове у меня зарождалась безумная идея. Только в нынешней ситуации выбирать не приходиться. Следует признать, что Судьи не горят желанием помогать, а друзья сделать ничего не смогут.

– А если подумать? – прошипела я. – Если ты все рассчитал и знал, что он не сможет самостоятельно выбраться? – Сделав страшные глаза, отчаянно блефуя, я прошептала, – точно, это был ты! Ну что же. Идега подойдите сюда…

Прежде чем Судья дернулась, парень запричитал:

– Только ей не отдавайте! Все расскажу!

– Ну?

– Что-то случилось с порталом. Он иногда выходит из строя, произвольно меняя координаты. Я видел, что он был испорчен, но не предупредил господина…

Я отпустила парня, но он не успел порадоваться освобождению – схватив его за шиворот, я потащила его за собой к порталу. Когда воронка погасла, и мы перенеслись в мою квартиру, я спросила:

– Ты знаешь, где держат твоего бывшего учителя?

– Бывших Учителей не бывает! – гордо заявил парень но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, торопливо ответил: – знаю.

* * *

Сто пятьдесят девять тысяч семьсот двадцать один…

Сто пятьдесят девять тысяч семьсот двадцать два…

Тот, кто считает, что время тянется слишком медленно и скучно просто не знает, что такое настоящая скука и как томительно может быть ожидание. Знать бы еще ожидание чего. Освобождения, смерти, чуда? Все три варианта одинаково невозможны.

Только когда твой мир ограничен тесной камерой площадью четыре на четыре шага, а единственный источник света – косой луч, иногда проникающий через узкое зарешеченное окошко… ждешь скорее безумия. Ждешь и в тоже время отчаянно пытаешься сохранить разум, цепляясь за любую возможность…

Погружаясь в воспоминания, уходишь от действительности и понимаешь, как быстра мысль, проходя по пятому кругу своего детства или снова ныряя в юность. Хорошо еще, что есть что вспомнить…

Раз в три дня привычную вялотекущую агонию нарушают прогулки по небольшому дворику, огороженному как колючей проволокой, так и непробиваемыми защитными чарами. Выбираясь из вязкой мути тьмы так приятно увидеть крохотный кусочек голубого неба и почувствовать легкое дыханье ветра по ошибке залетевшего в эту юдоль скорби…

Тихо будто боясь услышать собственный голос, он запел давным-давно услышанную песню. Только теперь слова приобрели другой оттенок, иное значение.

Проплывало солнце в золотой ладье,

Луч бросало тонкий сквозь решетку мне,

Вот еще бы ветер заглянул сюда,

Синь небес далеких увидели б глаза.

Хочешь, вырву сердце и тебе отдам,

Госпожа Селена я взываю к вам!

Разгоните сумрак – жгучую тоску

Осветите полночь или я умру.

Я отдал бы крылья – но, увы,

Безжалостно с корнями вырваны они,

Так и я когда-то обрывал,

По веленью Рока сам теперь пропал…

– Рад приветствовать вас леди, – Ирн узнал подобострастный голос начальника тюрьмы. – Что привело вас сюда?

– Моя Госпожа желает выбрать себе одного из них для развлечения… – о а это явно слуга.

Бывший судья фыркнул. Богатые дамы из других измерений действительно часто выкупали заключенных – как для любовных утех, так и для жертвоприношений. Правда они предпочитали выбирать мужчин из "легких" категорий, а не тех, у кого стоит пометка в деле: "Выход из тюрьмы – только мертвым".

Ирн осторожно сел в позу "лотоса" и закрыв глаза, занялся поглощением крохотных искр энергии витающих в пространстве. Завтра опять обновят руны и силы ему понадобятся чтобы не дать тюремщикам порадоваться столь быстрой его кончиной. Хотя все чаще хочется ускорить приход дамы с титановой косой…

– …семьсот двадцать один? – услышал Ирн и в первый момент не поверил своим ушам. Потом, порывшись в памяти, опознал голос леди и испытал приступ страха быстро сменившегося ненавистью. Именно из-за этой "черной вдовы" он попал сюда. Лучше бы она отрубила его голову, чем обрекла на такое существование!

Мария Сафронова (скорее Сатанеева) обладала воистину пагубной способностью обращать жизнь окружающих ее мужчин в ад. Первый ее парень попал в автокатастрофу, второго после расставания сразил инфаркт, третий в гонках сыграл в ящик. Он сам потерял должность, оказался заключен в это узилище и теперь с каким-то изощренным предвкушением ждал, когда его дорогой братец Алекс получит свою долю неприятностей. Не нарушит же он сложившуюся традицию!

Преодолевая грызущую его боль, Ирн подумал, что же привлекает мужчин к этой женщине. Красота? Но в мире полно куда более красивых и обаятельных. Ум? Вряд ли она тратит время на пустые разговоры с потенциальными кандидатами в возлюбленные. Если хочешь понравиться мужчине позволь ему чувствовать его над тобой превосходство. Так что же?

Может талант в танцах под покрывалом? Судя по всему это единственное, в чем она преуспела и что выполняет виртуозно. Правда, не известно правдивы ли восторги или это очередное притворство.

* * *

Я удивилась, узнав, что Ким ни разу не навестил своего учителя. Впрочем, о чем они могли говорить? Свободный заключенному не товарищ… Но, оказавшись в крепости-тюрьме, поняла, что тем, кто дорожит своим душевным здоровьем здесь делать нечего.

Во-первых, свет был представлен целыми тремя на коридор чадящими факелами (тюремщики явно экономили на освещении). Во-вторых, даже сквозь теплый плащ я чувствовала царящую сырость и холод: так и туберкулез подхватить недолго и в довершении картины вонь стояла такая, что хотелось распрощаться не только с завтраком, но и с частью желудка. Даже экскурсия в морг в свое время произвела на меня куда меньший эффект. И это притом, что у них в тот день были перебои с электричеством и холодильники не работали…

Я уже сильно сомневалась как в своем плане, так и в необходимости забирать отсюда Ирна. Может, он уже того… склеил ласты? А если и нет, то пребывает в малоспособном к подвигам состоянии. На кой черт мне опустившийся сумасшедший?

Окинув тусклым взглядом двери камер, я лениво поинтересовалась у проводника:

– А материал приличный? Заключенных хоть иногда кормят, моют?

– Конечно! – активно начал убеждать меня крупный мужчина в дорогом мундире и кожаной перевязью с саблей в богатых ножнах, – буквально вчера мы бросили их в реку… все кто выплыл, достаточно чисты. Остальные уж не обессудьте – мертвы.