Читать книгу "Рапсодия - Джудит Гулд"

Старик буравил его острым взглядом. Он знал, что парень — прекрасный манипулятор, но до сих пор ему не приходило в голову, что тот способен на какие-либо открытые физические действия. Теперь он почувствовал в нем родственную душу. На все пойдет, чтобы добиться своего.

— Пока действуй, как договорились. Когда придет время — если это вообще понадобится, — я решу, что надо делать, чтобы убедить Левина в необходимости сотрудничать с нами.

Молодой человек кивнул.

— Только не забывай, что время поджимает. В России каждый день происходят политические и экономические перемены. Тот снова кивнул.

— Можешь идти. И не пропускай субботние звонки.

Молодой человек направился к двери. Кивнул на прощание громилам. Один из них громко хрустнул пальцами.

Молодой человек снова с трудом удержал улыбку. Они думают, что контролируют ситуацию. Пусть думают. Он им покажет, кто тут заправляет. Они просто еще не знают, с кем имеют дело.

Глава 30

Нью-Йорк, апрель 1999 года

— Посмотри, бабушка! — воскликнул Ники. — Ты только посмотри!

Удостоверившись, что полностью завладел бабушкиным вниманием, он осторожно поставил ножку на розовый воздушный шар и с силой притопнул. Раздался громкий хлопок.

Соня широко открыла глаза, изображая испуг. Приложила руки к сердцу, словно смертельно раненный человек.

— Ах, меня застрелили! Твою бедную несчастную бабушку убили!

Она закрыла глаза и повалилась на бок.

Ники зашелся от смеха. Сорвался с места и побежал искать материал для новой проделки. Соня открыла глаза, выпрямилась на стуле. Огляделась. Какой жуткий беспорядок!.. По всему потолку летают разноцветные воздушные шары на длинных веревках. Их несчастные собратья, лопнувшие, разбросаны по полу. В просторных комнатах звучал громкий детский смех. Слышались голоса других родителей. Ольга, добросовестная, исполнительная няня, пустилась на поиски Ники.

Пирог, сооруженный в честь дня рождения, так же как и мороженое, сейчас щедро украшал лица, платья и костюмчики детей. Мебель и ковры тоже изрядно пострадали, заметила Соня. Но это не имеет значения. Никаких серьезных повреждений нет. Тем более что сегодня четвертый день рождения Ники. Праздник удался на славу. Благодарение Богу, это все уже подходит к концу. Однако они с Верой по праву могут гордиться грандиозным детским празднеством. Клоун Кливо уже отыграл свое и уехал. Фокусник Мануэль невзирая на старое поношенное одеяние и испанский акцент вызвал восторженные аплодисменты и удалился под бурные крики «Еще! Еще!».

Родители и нянечки уже прибыли забрать детей. Скоро можно будет отдохнуть.

Раздался новый оглушительный хлопок. Еще один воздушный шар прекратил свое существование. Соня открыла глаза и увидела, что виновник опять Ники. Она смотрела на внука с нескрываемой гордостью. Те же иссиня-черные волосы обрамляют ангельское личико, те же прекрасные темно-карие глаза, такие темные, что кажутся черными. Ей казалось, будто в этом пухлом детском личике уже проглядывают будущие черты неотразимо красивого лица его отца. Будет таким же покорителем сердец, как и Миша.

Подошла Вера, погладила свекровь по плечу.

— Прекрасный получился праздник, правда?

— Да, Вера, праздник просто чудесный. Дети так хорошо повеселились. Знаешь, я сейчас думала о том, как Ники похож на Мишу. Ты, конечно, уже не раз об этом слышала?

— Да, конечно, — рассмеялась Вера, внимательно следя за Ники, который, расшалившись, бегал по комнате, ловя шары за веревки. — Но это правда. Он так похож на Мишу, что это просто невероятно. И он обожает отца.

— А где Миша? Я думала, он придет на праздник.

— Я тоже так думала. — Вера вздохнула, беспокойно поерзала в кресле. — Понять не могу, что его задержало. — Бессознательно она начала нервно вертеть обручальное кольцо на пальце, глядя куда-то в пространство. — Я рада, что он сделал Ники подарок сразу после завтрака.

Соня хорошо знала невестку, поэтому от нее не укрылось нервозное состояние Веры. Сердится на Мишу, хотя и делает героические усилия, чтобы это скрыть. И нервничает ее прекрасная невестка не только из-за Мишиного отсутствия на детском празднике. Нет, тут что-то большее. Что же это может быть? У них есть все: прекрасный дом, удачная карьера, полным-полно денег. Но главное, у них есть они сами и их исключительный ребенок. И тем не менее что-то явно не так. Соня понимала, что не стоит сейчас вмешиваться со своими догадками. Вера обычно свободно обсуждает с ней свои проблемы, значит, расскажет сама, когда найдет нужным. Если найдет нужным. Как странно… Вера нередко приходит со своими проблемами к ней, Соне, но к собственной матери — никогда. С другой стороны, Татьяна Буним, при всех своих прекрасных качествах, не из тех матерей, которым хочется поплакаться. Она и на мать-то не очень похожа, а на бабушку — тем более.

Соня повернулась к Вере, погладила ее по руке.

— Может быть, наш Миша еще появится.

Она сама в это не верила, тем более что праздник уже кончался.

— Может быть. И спасибо за то, что пытаетесь меня утешить.

Сегодняшнее отсутствие Миши на дне рождения сына явилось лишь очередным в цепи его необъяснимых исчезновений, все более частых за последнее время. После свадьбы и в первые шесть месяцев беременности Вера ездила с ним на все гастроли, будь то далекое Токио или близлежащий Питтсбург. После рождения сына она в первые месяцы оставалась в Нью-Йорке, вела хозяйство, помогала растить ребенка. Работу она решила окончательно не бросать. Работала на других условиях, в качестве консультанта, и еще во время особых мероприятий. При таком режиме она могла бы выполнять необходимую работу дома и к тому же путешествовать вместе с Мишей. По крайней мере теоретически. Однако в действительности получилось не совсем так. Различные дела в Нью-Йорке требовали ее присутствия больше, чем они оба предполагали. Например, если Ники болел, она и подумать не могла о том, чтобы оставить его дома одного с Ольгой, невзирая на всю исполнительность и добросовестность няньки, иногда по работе требовалось присутствие Веры в Нью-Йорке. С наиболее важными клиентами она занималась сама и относилась к этому очень серьезно. Так вот и получалось, что теперь Миша все больше разъезжал один. Она уже успела привыкнуть к его частым отлучкам. Однако сейчас ее тревожило его поведение здесь, дома. Его постоянное беспокойство, рассеянность, погруженность в собственные мысли. Он словно отсутствует даже в то время, когда находится дома. Он не с ними.

Несколько раз она пыталась заговаривать с ним об этом. Однако Миша небрежно отвечал, что она все придумывает, воображает себе то, чего на самом деле нет. Или хуже того — уходил в себя, замыкался, отказывался говорить на эту тему.

Может быть, он разочаровался в ней и в их семейной жизни? Ей очень не хотелось так думать. Разочаровался в ней? В Ники?

Она прекрасно помнила два первые дня рождения сына. Так, как будто это было вчера. Миша сам спланировал и организовал грандиозные праздники, позаботился о мельчайших деталях, ничего не упустил из виду, почти все делая сам. И все это время не переставал заниматься сыном. В прошлый же день рождения, когда Ники исполнилось три года, Миша неожиданно все оставил на нее. Она не возражала, но удивилась. На ее вопрос он лишь пожал плечами и ответил, что занят. Между тем она прекрасно знала, что, если бы он захотел, обязательно нашел бы время. По крайней мере в тот раз он сделал над собой усилие и появился на празднике. И вот теперь…