Читать книгу "Бледный всадник, Черный Валет - Андрей Дашков"

Лет пятьдесят назад это считалось бы неслыханной наглостью. Тогда его никто не смел тронуть, если он сам не нарывался, – ну разве что нападавший был абсолютно уверен в своем превосходстве. В данном случае ни о каком превосходстве и речи не было. Сомнений не возникало – эти двое представляли нынешнюю власть.

Шестипалый даже не потрудился достать оружие. Он добавил газу и протаранил одного из патрульных своим мотоциклом. Тот остался корчиться на земле, а второго мутант убил ударом ребром ладони по горлу – прежде чем сопляк успел дунуть в какую-то дурацкую свистульку. Да, этим олухам было далеко до парней Начальника…

Зато их количество поражало. Шестипалый понял, что о тихой жизни в пансионе можно забыть. Он вынужденно поставил себя вне закона через пять минут после того, как пересек городскую черту. Не вписался в новую схему. Впрочем, с его рожей везде было нелегко. Теперь жди облавы. Он на виду – и дело нужно закончить быстро, иначе ему просто не хватит патронов, чтобы убить всех. Как это ни парадоксально, но во времена правления Заблуды и Ферзя свободы было не в пример больше. Что ж, мутант умел при необходимости играть в конспирацию.

Однако пострелять ему все-таки пришлось. На следующей улице патруль оказался более многочисленным, и в распоряжении патрульных был конный экипаж.

Урод в самом деле хотел избежать стычки. Он развернулся и попытался скрыться в одном из переулков. Это ему, без сомнения, удалось бы, если бы переулок не заканчивался тупиком.

И мутант снова смирился с неизбежным. Кретины в белом проявили настойчивость и вскоре один за другим отправились на тот свет.

Шавки продолжали надрываться. Не спеша и не обращая на них внимания, шестипалый поставил мотоцикл на подножку и вынул из багажного ящика карабин. С приличного расстояния он уложил лошадь. Экипаж ударился о стену дома и перевернулся; сломалось заднее колесо; один из преследователей вывалился и оказался придавленным. Судя по его воплям, парень был серьезно ранен.

Патрульных это не остановило. Двое залегли за лошадиным трупом, а еще двое попытались пробраться противнику в тыл проходными дворами.

Мутант не стал ждать и двинулся навстречу той парочке, которая перекрыла ему дорогу. Молокососы не имели ни малейшего опыта или хотя бы теоретического представления о том, как вести перестрелку. Каждый из них успел выстрелить всего лишь по разу. Шестипалому хватило мгновения, чтобы точно их засечь. В сумерках или темноте он видел гораздо лучше людей. К тому же дымный порох, сгорая, оставлял прекрасные ориентиры. В течение одной секунды мутант разнес головы обоим.

Где спрятались еще двое, он не знал. Не исключено, что за ближайшим забором. На их стороне было небольшое преимущество – они лучше знали местность. Мутант предпочел не рисковать ни своей миссией, ни своим мотоциклом. Он слишком ценил оставшееся время, чтобы играть с детками в войну. Поэтому он активировал рой и выпустил фантома.

При плохом освещении этот прием мог сбить с толку даже гораздо более опытного противника. Двойник шестипалого, составленный из сотен тысяч насекомых и точно имитирующий движения хозяина, уже с расстояния в два десятка шагов был практически неотличим от оригинала. Обычно жертвы замечали его серую «кожу» и мозаичное «лицо» тогда, когда становилось слишком поздно. Стрелять по фантому было бессмысленно; его можно было только сжечь – целиком. Но до этого дело еще ни разу не доходило.

Вот и сейчас шестипалый спокойно оседлал свою двухколесную тачку, а фантом пешком отправился на задворки. Через минуту в отдалении захлопали выстрелы. Ничего другого мутант и не ожидал. Это был всего лишь отвлекающий маневр, дешевый трюк, к которому он прибегал лишь в крайнем случае. Формирование роя отбирало изрядное количество энергии. Мутант мог поддерживать его структуру неизменной в течение нескольких минут. Столько же существовала выбранная им форма. Обычно этого времени с избытком хватало, чтобы решить возникшие проблемы.

Теперь шестипалый знал, что делать. Прежде всего следовало спрятать мотоцикл. Это чудо нездешней технологии демаскировало его сильнее, чем кисти рук, мертвенно-белая физиономия и «птичье веко».

Найти заброшенный дом не составило труда. Специфическое чутье подсказывало мутанту, где расположены прохладные и темные подземные пустоты. Он покатился под уклон на мотоцикле с выключенным двигателем и свернул во двор, густо заросший сиренью. Из-под провалившихся бревен наката дохнуло сыростью. Тут же в обилии росли шампиньоны.

Насчет надежности этого смехотворного укрытия он не обольщался – свидетелей его стычек с патрулями было многовато. Плюс те, кто не решился высунуть нос на улицу. Еще большее количество аборигенов слышали выстрелы. Но найти и взять чужака в течение ближайших трех суток не сможет никто – в этом шестипалый был уверен на все сто процентов.

Он закатил мотоцикл в подвал. Затем съел несколько грибов и закусил слизняками, найденными под перевернутыми камнями. Насытившись, урод разделся и замер, накапаливая энергию, которая не имела ничего общего с биохимией.

В слабых лучах света, пробивавшихся сверху, плясали пылинки. Потом их движение стало однонаправленным…

* * *

В сотне метров от подвала, где шестипалый нашел себе временное пристанище, происходило следующее. Крупная, усыпанная веснушками бабенка по имени Муза продрала глаза и слезла с промятой кровати, на которой продолжал храпеть поэт Упадочный, раненный в плечо арбалетной стрелой. Он спал как убитый. Его не разбудили даже выстрелы, раздававшиеся поблизости. Вечерние приключения оказались чересчур утомительными.

Муза широко зевнула, раздвинула занавески и выглянула в окно. Ее внушительный бюст удобно расположился на широком подоконнике. Низкий забор позволял Музе обозревать улицу, чем она обычно и занималась в свободное время. Любопытные вещи случались в этом гнилом месте нечасто. Но сегодня она увидела такое, что разговоров хватило бы на месяц.

Из подворотни на другой стороне улицы вышел урод, который мог явиться трезвому и здоровому человеку только в страшном сне. Его рожа была серой и ячеистой, будто припорошенные пеплом пчелиные соты. В лысой голове зияла дыра – и не было никаких признаков крови или мозга. В том, что дыра сквозная, Муза убедилась, когда урод поравнялся с ее окном, – убедилась, увидев в отверстии стену стоящего напротив дома. Она не успела как следует испугаться.

В следующее мгновение голова существа (если, конечно, это было существо, а не призрак) исчезла, растворилась, а на ее месте возникло разреженное облако. Та же судьба постигла плечи, грудь, живот. В течение секунды кисти рук двигались отдельно от всего остального. Последними исчезли ноги…

Урод в буквальном смысле слова превратился в дым. Этот странный «дымок» уплыл куда-то в небо, и только тогда Муза захлопнула рот. Будить храпящего Упадочного было уже бессмысленно. Впрочем, Артемий всегда придерживался довольно низкого мнения о ее умственных способностях. Она страдала от распиравшей ее информации до тех пор, пока не смогла поделиться потрясающей новостью с соседками…