Читать книгу "Флот Римской империи - Честер Старр"

Другие его милости последовали не скоро, ибо Веспасиан не добрался до Рима до поздней осени 70 года. Но такие милости, по этой причине, воспринимались как здравое возмещение скрупулезно оцененной службы. Новый император решил подчеркнуть роль морской силы как наиболее значительного фактора в его успехе. В памятных монетах 71 и последующих годов единственный образец, который относится именно к гражданской войне, носит надпись Victoria Navalis, «Морская виктория».[579]Более того, почести, которыми он осыпал флоты, были значительнее и шире, чем те, которых удостоились другие силы. Легион I Adiutrix продолжил свое существование как часть постоянного военного истеблишмента. Моряки Равенны, которые заставили Прима включить их в legio classica после второй битвы при Бедриаке, получили официальное оформление приказом Веспасиана от 7 марта 70 года в качестве легиона II Adiutrix pia fidelis. Ветераны двадцатилетней службы, а также «bello inutiles facti ante emerita stipendia» («имеющие право на досрочное почетное увольнение из-за непригодности к военной службе, ставшей результатом военных действий») были уволены из легиона на этот раз двумя приказами.[580]9 февраля 71 года Веспасиан уволил и расселил большое количество моряков Мизенского флота в колонии Пестум. 5 апреля были уволены другие ветераны Мизенского флота и наделены землей в Пестуме, а ветераны Равеннского флота, уволенные в тот же день, расселились в Паннонии.[581]Тем не менее другие ветераны, которых освободили от службы досрочно, «quod se in expeditione belli fortiter industrieque gesserant» («отслужившие с отвагой и усердием в военной кампании»), появляются в дипломах от 14–30 апреля 71 года. Название флота стерто, но, поскольку об итальянских флотах уже позаботились, эти моряки могли служить в Паннонском флоте, который сопровождал Антония Прима в Италию.[582]

Тем морякам, которые остались служить во флотах, было разрешено, вероятно, принять латинскую номенклатуру, хотя за этим отнюдь не следовало приобретение римских прав. В том же 71 году Веспасиан, видимо, присвоил каждой итальянской эскадре почетный титул praetoria, который поставил их рядом с преторианскими когортами в качестве стражей безопасности императора.[583]Провинциальные флоты были также удостоены таких титулов. Александрийская, германская и, возможно, сирийская эскадры получили почетные звания Augusta. Заслуги Паннонского и Мёзийского флотов, патрулировавших сельскую местность, которую зачищал Антоний Прим, были отмечены титулами Flavia.[584]В качестве финального жеста Веспасиан повысил префектов преторианских флотов с званий sexagenarius до ducenarius или, в случае Мизенского флота, вероятно, до trecenarius. Таким образом, он возвысил двух префектов-всадников. За отношение к флотам, как и за общую политику, Веспасиана можно по праву назвать вторым Октавианом Августом.

В правление Домициана восстание Антония Сатурнина позволило германскому флоту продемонстрировать свою лояльность и заслужить в ответ титул pia fidelis Domitiana. Фактическое свержение Домициана привело к междоусобной войне. Некоторое время правление Нервы было шатким, и выбитые им монеты взывали к армии и флоту одновременно, под робким призывом к Concordia Exercituum (согласию войск).[585]Однако воцарение Траяна укрепило новый режим. Поэтому империя пользовалась миром в течение почти ста лет, а ее вооруженные силы озаботились границами.

Флот играл вспомогательную роль в сохранении мира со времени правления Октавиана Августа. Непосредственные функции провинциальных флотов вдоль северных границ уже отображены и не нуждаются в повторении. Более необходимо подчеркнуть то, что средиземноморские флоты тоже использовались в военных операциях, особенно в переброске живой силы и передаче приказов. Фактически морские базы в Равенне и Форуме Юлия были выбраны именно с этой целью. Такое средство передвижения было быстрым, корабли легко реквизировались. С другой стороны, тесные помещения не давали на судах комфорта, не могли и галеры брать на борт большое количество живой силы.[586]Длительные морские переходы, такие как путь от Путеол до Александрии или Сирии, конечно, имели промежуточные стоянки. Даже проход от Сицилийского (Мессинского) пролива до Александрии, на который требовалось минимум десять дней, должно быть, изматывал как экипаж, так и пассажиров. Тацит приводит горькие жалобы некоторых германских воинов вспомогательных войск, посланных Нероном в Египет и отозванных Гальбой, «longa navigatione aegros» («заболевших в длительном морском путешествии»).[587]