Читать книгу "Укол повелителю галактики, или Психиатрический анамнез - Максим Малявин"

Правда, через некоторое время, помимо новых банковских карт, стали приходить и другие письма, с какими-то идиотскими требованиями вернуть якобы взятое взаймы, но Людмила сочла это происками мошенников и гордо отправила письма в мусоропровод.

Потом пришел судебный пристав. Пришлось напоить его чаем и объяснить политику государства. Пристав бледнел, краснел, норовил поперхнуться чаем и часто-часто кивал, поглядывая на дверь. Особенно его впечатлил перечень сделанных Людмилой открытий. Узнав о том, кем на самом деле приходится Христу пророк Мохаммед и в чем настоящая фишка межконфессиональных трений, он икнул, подскочил, извинился, сказал, что просто обязан донести эту благую весть до судебного начальства, не расплескав по дороге, и поспешил откланяться.

После судебно-психиатрической экспертизы банки были вынуждены признать, что они были излишне оптимистичны, сделки – ничтожны, а Людмила ничего никому не должна. Вот только оформление опеки – процесс длительный, требующий такого количества справок и документов, что легче было бы получить вид на жительство где-нибудь в Австралии. А у банков, как выяснилось, готовность обмениваться данными не выше, чем у нашей страны со страною вероятного противника. Поэтому до того, как мама стала опекуном, Людмила успела еще несколько раз получить неплохую зарплату. Вот насколько велика была тяга наших банков вбухать свои средства в платиновый интеллектуальный резерв России.

Нету здесь титана!

Мне искренне жаль наш Госнаркоконтроль. Даже несмотря на то, в какой цирк они превратили обычную выписку наших лекарств. Чтоб их всех когда-нибудь апостол Петр заставил вместо пропуска в рай написать сто раз международное название феназепама[29]! Им и в самом деле приходится нелегко. Это раньше все было четко и ясно: каннабис, героин, кокаин и еще несколько наименований. А сейчас поди-ка отследи! Спайс, сальвия, соли, спиды… Современная химия – настоящее проклятие и бесовская еретическая дисциплина, с точки зрения ортодоксального наркоконтроля!

Игоря (допустим, звали его так) привела на прием мама. Дескать, спасайте двадцатипятилетнее чадо, ибо тянет оно в рот что ни попадя, а мне потом его слетевшую кукушку по всему кварталу ловить приходится.

Игорь и в самом деле обладал неуемным исследовательским инстинктом и, если бы не сбитая сетка прицела – мог бы сделать что-нибудь стоящее для науки. В данный же момент науке он был интересен разве что как любопытный экземпляр. Результат добровольного эксперимента над собственной психикой.

Парень очень интересовался прикладной ботаникой и химией. То есть пытался курить все, что предположительно может торкнуть. Эмпирическим путем было доказано, что лучше всего для этих целей подходит спайс. Поначалу все было просто чудесно: курнул, словил приход – и гуляешь по астралу этаким туристом. Но потом что-то пошло не так.

То ли изготовители спайса задумали недоброе, то ли на астральных курортах был объявлен сезон охоты на туристов без визы наркоконтроля, а только вернулся Игорь из очередного трипа весь какой-то не такой.

Поначалу он и сам не мог сформулировать, что именно с ним не так. Руки-ноги на месте, голова одна, глаз две штуки, не считая зажмурившегося третьего. Вот только суставы что-то ноют. И челюсть поскрипывает. Ааа! Все ясно! Суставы украли! И челюсть слямзили! Заменили на дешевую титановую подделку! Ну точно – и движения не те, и жевать несподручно! Мама, спасай!

Мама попыталась прочесть лекцию о вреде наркотиков, но Игорь только отмахнулся: ладно тебе зудеть, это же не героин! Пошли лучше к рентгенологу, сделаем снимки суставов. Сходили. Сделали. Потом, для верности, догнались томографией всего Игоря. Рентгенолог, прочтя снимки, выразился в том смысле, что ни одной лишней титановой детали он тут не видит. Зато находит скопление древесины, покрытой древесной же корой. Ага, в районе черепной коробки. Предположительно, дуб.

Вот видишь, сказала мама, я же тебе говорила! Не вижу, ответил сын. В упор. Зато чувствую. Чувствую, что вы все от меня что-то скрываете. Он предпринял еще одну астральную вылазку с целью добиться ответа от тамошних обитателей, но те решили, что некоторым туристам, не понимающим намеков, мозги вообще ни к чему. А здесь, глядишь, кому сгодятся. И произвели принудительную пересадку.

Обратно Игорь вернулся без мозгов, зато с одной большой микросхемой на оба полушария. Процессор оказался так себе: сбоил, глючил, подвисал. Изображение стало каким-то плоским и неживым, словно мультик смотришь или компьютерную игру.

Искать на томограмме микросхему рентгенолог отказался: мол, сказал же, что там дерево! Никаких признаков кремния, это я тебе, голуба, без рентгена говорю, у меня уже глаз наметанный, я тебя насквозь вижу! Шел бы ты… к психиатру, а то свой мозг где-то пролюбил, так теперь другим выносишь!

Доктор выслушал маму, потом Игоря, потом на какое-то время задумался:

– Игорь, я, наверное, сейчас тебя огорчу до невозможности. Ты тут все врагов искал, злоумышленников и вредителей. В астрал на разборки лазил. А враг-то все время был рядом. Самый худший и непримиримый. То есть ты сам. Ну да ладно, что толку тебе мораль читать? Давай хотя бы попытаемся спасти то, что осталось. Там, где рентгенолог залежи дуба обнаружил.

Ностальгия как диагноз

Наверное, хорошо быть космополитом. Убежден, что еще лучше быть космополитом с солидным возобновляемым финансовым ресурсом. Не очень большим, чтобы не приходилось рассказывать сказки налоговому инспектору и не будить у государства, некогда выдавшего тебе паспорт, инстинкт экспроприатора. Ровно таким, чтобы приступ ностальгии, если таковой вдруг приключится, носил исключительно высокодуховный характер, без признаков острой материальной недостаточности. И желательно без параноидных мотивов.

Наблюдается у Оксаны Владимировны один пациент. Назовем его Львом Борисовичем. Заболел Лев Борисович перед самим выходом на пенсию. Правда, сам он до сих пор считает, что во всем виновата отечественная контрразведка, не по адресу применившая свою новейшую разработку. Что за разработка? Лохотронное оружие.

Да-да, вы не ослышались. Не психотронное. Психотронное оружие делает из людей психов. А лохотронное – ну вы поняли. Увлекся Лев Борисович азартными играми с государством на деньги. Просчитал вероятности, вложил деньги в лотерею – и проиграл. Внес коррективы, снова вложил – и снова государство оказалось в выигрыше.

Причину поражения Лев Борисович нашел быстро. Нет, дело не в расчетах, тут как раз все было идеально, хоть сейчас езжай и выноси казино где-нибудь в Монако. И не в том, что организаторы лотереи мухлюют, – это же государство, а не какая-то частная контора, у которой даже для шахматной партии припасен запасной ферзь в рукаве. Дело в том, что кое-кто заставил его, Льва Борисовича, выбрать заведомо проигрышный билет. Вот прямо взял и толкнул под руку во время покупки. И так много раз. Система? Система. Вредоносное влияние? Да как ясный день, без лозоходства и мантроплетства понятно!