Читать книгу "Колесница времени - Татьяна Степанова"

Глава 52

Семейный круг

Три момента запомнились Кате надолго из этой длинной безумной ночи.

Первое: майор Лиля Белоручка попыталась сразу минимизировать риск для клуба «Шарада» и его чудных завсегдатаев. Никого из московских полицейских на место не вызвали, а сами постарались убраться оттуда как можно скорее, пока в самом клубе не начался шум и гам.

Стоянку быстро «отработали» эксперты. Сумку Марты Монро — Раисы Лопыревой с портативным поисковиком-металлоискателем гильз они обнаружили возле Катиной машины. Саму машину осмотрели и тут же отогнали в Прибрежный ОВД. Стреляную гильзу нашли.

Второе, что запомнила Катя, — это лицо Данилы, когда он увидел в полицейской машине Раису Лопыреву в нелепом обличье.

— Да что тут происходит?

Его голос…

— Да скажите же мне! Катя, скажи мне — что здесь произошло?!

— Скажи ему, — велела Лиля Белоручка.

— Твоя тетка в меня стреляла. Хотела убить. — Катя… она еле могла говорить. Не от страха, нет, даже не от пережитого шока.

От холода — она ведь была полураздета, в джинсах, в топе с голыми плечами на ноябрьском ветру.

Данила содрал с плеч куртку и ринулся к ней, полицейские его удержали.

— Я только куртку ей! Она же вся окоченела!

Он укутал ее, хотел прижать к себе, но…

— Тварь, сними его куртку! Не смей лапать эту потаскуху! Все равно убью! Я тебе клялась, я убью всех твоих… Всех, всех!! Ты мой, и только мой! Навечно! Навсегда!

Вопль Лопыревой…

И третье, что так запомнилось и поразило Катю в ту ночь, — ход, что предприняла Лиля Белоручка. Ход, который обычно избегают профессиональные следователи, расследуя банальные дела. Но обожают дешевые детективы, вся эта занятная пестрая приключенческая книжная дребедень.

Лиля Белоручка, как и в случае со снимками из телефона, решила снова использовать семейный фактор.

Она не поехала со всей командой и задержанными в Прибрежный ОВД, как сначала думала Катя.

Нет, в эту ночь они все отправились в дом на реке — туда, в родовое гнездо.

Лиля послала двух оперативников в Первую Градскую больницу, чтобы привезти домой и Женю.

В Прибрежном…

Да, дом в Прибрежном не спал. Они постучали в ворота, им открыла испуганная горничная-филиппинка, и Петр Алексеевич Кочергин, облаченный в пижаму, выехал в своем инвалидном кресле в холл.

Из Первой Градской привезли не только Женю — ее муж Геннадий, с перебинтованными руками, бледный как полотно, едва на ногах еще стоящий, жену не бросил. Они приехали вместе.

Их лица, всей этой семьи, которую Катя когда-то знала, потом забыла, а теперь вот узнала вновь…

Их лица, когда они собрались все вместе в гостиной под надзором полиции.

Когда Лиля вытолкнула на середину комнаты это нелепое существо — с потеками грима на лице, в обмоченных чулках, с накладками из силикона на бедрах, на заду и на груди, так изменяющих фигуру.

На Раису Павловну Лопыреву было страшно смотреть.

Но они смотрели и, боже мой, как менялись их лица!

Кате хотелось забиться куда-то в уголок, закрыть глаза, заткнуть уши, чтобы не слышать и не видеть…

Но все только начиналось. Как в детективах о приключениях Пуаро, когда все фигуранты собраны в одном месте и истина вот-вот явит себя…

— Да что же это такое… Я не понимаю..

Голос Петра Алексеевича — жалкий, такой жалкий…

— Только что у клуба «Шарада» на Ленинградском проспекте ваша жена Раиса Лопырева, загримированная и переодетая вот в это и это, — Лиля Белоручка швырнула на пол блондинистый парик и розовый нелепый жакет, — стреляла в Екатерину Петровскую, — она указала на Катю. — Мы задержали вашу супругу с поличным. Вот пистолет «ТТ» с глушителем, вот принадлежащая ей сумка с портативным металлоискателем для сбора гильз, там ее отпечатки пальцев, экспертиза это установит, и у нас есть фото. А до этого Раиса Лопырева совершила покушение на убийство на нее же, — Лиля кивнула в сторону Кати, — у гаража на Фрунзенской набережной, где мы нашли стреляную гильзу от этого пистолета, экспертиза это опять же подтвердит. А еще раньше Раиса Лопырева убила из этого же пистолета на стоянке возле клуба «Шарада» Василия Саянова, у дома на Ленинском проспекте Анну Левченко и шофера Фархада Велиханова, тут неподалеку от вашего дома, — трех человек, которые имели интимную связь с ее племянником и… любовником Данилой Кочергиным.

— Тетя!!

Голос Данилы… хриплый… так ворон каркает… так раненый хрипит…

— Я говорила тебе — я убью их всех, всех, с кем ты путаешься! Я клялась тебе. Ты мой, и только мой! Ты не верил, ты смеялся… Так вот я доказала тебе! Я доказала, как сильно я люблю тебя. Никто у меня тебя не отнимет, и делить тебя я не стану ни с кем. Я их всех уничтожила, слышишь? Ты мой навсегда, и никто тебя у меня не заберет!!

Лопырева… она не отрицала, не скрывала, в бешеной истерике она кричала это Даниле прямо в лицо.

А они все слушали ее — семья, муж, полицейские, Катя…

— Она — ваша любовница. — Лиля Белоручка не спрашивала это у Данилы, она констатировала факт.

— Я спал с ней. Я просто спал с ней.

— Ты! — Петр Алексеевич в инвалидном кресле сжал худые кулаки. — Ты, мой сын…

— Я спал с ней! Она сама этого хотела, она…

— Я люблю тебя, я так люблю тебя. — Из глаз Раисы Лопыревой неожиданно полились слезы, лицо превратилось в грязную маску. — Вся жизнь моя в тебе… я люблю тебя, я на все пойду, пошла ради тебя… Ради того, чтобы не делить тебя ни с кем, а владеть тобой.

— Но я не твоя вещь! Я не твой.

— Ты мой! — Лопырева топнула ногой. — Ты мой, слышите вы все — он мой. И ты слышишь меня, — она обернулась к Кате, — ты, оставшаяся в живых… Тебе просто повезло. Мечтаешь, что он останется с тобой? Не надейся. На день, на два, на неделю. А потом появится новая потаскуха или новый потаскун. Он так устроен. О, я знаю его, как никто. Он же наша кровь, он сын моей сестры.

— Кстати, о вашей сестре, — оборвала ее Лиля Белоручка, внимательно слушавшая и фиксировавшая все эти вопли — фактическое признание в убийствах на диктофон. — Кстати, о вашей сестре, о вашей жене, — она глянула в сторону Петра Алексеевича, — о вашей матери, — она обернулась к Даниле и Жене, — мы должны прояснить с вами и этот вопрос тоже.

Они все молчали, не реагировали.

— В салоне вашего «Мерседеса», Петр Алексеевич, была найдена гильза. Мы с вами об этом уже беседовали, и вы пытались рассказать мне… в общем, вы выдвинули свою версию покушения на вас. — Лиля кивнула оперативнику, и тот показал пистолет «ТТ», изъятый у Лопыревой. — Вот пистолет, из которого Раиса Павловна стреляла сегодня на наших глазах, из которого она убила трех человек. Гильзы совпали. Тот выстрел на набережной, когда вы, Петр Алексеевич, возвращались из театра, был сделан тоже вот из этого пистолета. Я обращаюсь к вам в присутствии вашего сына и вашей дочери, потерявших мать. Да, она погибла в результате аварии, не от выстрела. А вы стали калекой в результате той аварии. Вам уголовное преследование не грозит. Но ваша жена, Раиса Лопырева — убийца, на ее руках кровь троих. И она ответит за это по закону. И я обращаюсь к вам: скажите правду — вот сейчас скажите правду — даже не нам, полиции, нам уже, собственно, многое ясно, а своим детям, глядя им в глаза.