Читать книгу "Глаза Клеопатры - Наталья Миронова"

— А я понимаю, — перебила его Нина. — Она относится к тебе по-матерински, а тут вдруг появляется какая-то фря, да еще с собакой. Она защищает свою территорию. Воды принеси.

Никита молча сбежал вниз по лестнице и принес из кладовой двухлитровую бутылку негазированной минеральной воды. Нина наполнила водой вторую миску и поставила ее перед бодро хрумкающим сухой корм Кузей.

— Оставь бутылку здесь, — посоветовал Никита. — Когда кончится, я еще принесу. Слушай, ты меня убила. Ты всерьез думаешь, что Дуся ревнует?

— Это не совсем ревность, но другого слова пока не придумали. Я пойду приму душ и отдохну немного. Ты позови меня, когда ужин будет готов.

— Хорошо.

Нина скрылась за дверью своей комнаты, а ошарашенный Никита опять спустился вниз и прошел на этот раз в свой кабинет. Он никак не мог опомниться от изумления. Надо будет обязательно объясниться с Дусей. Но сперва ему хотелось немного посидеть за компьютером. Он вошел в Интернет и отыскал Щеголькова. Дом моды на Покровке. Господи, да они мимо проходили, а он не обратил внимания!

«Ладно, — сказал себе Никита, — посмотрим». Он долго вглядывался в фотографию Щеголькова. Тощий мозгляк, сразу видно, что «голубой». Стервозная рожа. Он пролистал весь сайт, просмотрел фотографии моделей. На его взгляд, все наряды, созданные в духе высокой моды, выглядели одинаково: мягко говоря, непрактично. «Кто может все это носить?» — спросил себя Никита. Ладно, черт с ним, это ничего не дает. Он включил другую программу — базу данных московских предприятий и учреждений, нашел Дом моды Валерия Щеголькова… Вот черт, значит, они тезки! Чечеткин тоже Валерий. Ну и парочка! Ладно, проехали, не такое уж это редкое имя. Главное, найти источники финансирования… Ну, конечно, закрытого типа! Кто бы сомневался.

Никита с головой ушел в работу и даже вздрогнул, когда Дуся постучала ему в дверь и сказала, что ужин готов.

— Зайдите на минуту, Дуся, — пригласил он ее. — Присядьте.

Дуся страшно удивилась, но вошла. Когда Никита перевез ее к себе в Москву, она готова была делать по дому все: и готовить, и убирать. Но у него был контракт с обслуживающей фирмой, убиравшей в конторе «РосИнтел», и он договорился, чтобы те же люди проводили уборку у него дома, а за Дусей оставил только кухню. Ему не хотелось, чтобы она тратила силы на уборку такой огромной квартиры. Единственной комнатой, куда он не пускал уборщиков и доверял убирать только ей, был кабинет, да и то он просил на столе ничего не трогать. Но Дуся бывала здесь только в его отсутствие.

— Присаживайтесь, — повторил Никита, — всего на два слова. Я хочу вам кое-что объяснить насчет Нины.

— Вы в доме хозяин, Никита Игоревич, — потупилась Дуся. — Она ваша гостья, ну, значит, так тому и быть.

— Она мне очень дорога, — признался Никита, с трудом заставив себя поднять глаза, — и она в большой беде. Не хочу вас пугать, но она в опасности. Пока она здесь, у нас, ей ничто не грозит. Я все сделаю, чтобы ей помочь, а вы, Дусенька, будьте с ней поласковее.

Глядя в ее лицо, Никита с изумлением понял, что его слова производят обратное действие. Дуся ничуть не смягчилась, лишь еще больше зажалась. Испугалась за него, понял Никита. Он не знал, что еще сказать.

— Дуся, я вас очень прошу, — повторил он уже строже. — Мы с вами никогда не ссорились и давайте не будем начинать сейчас. Нина одинока, она круглая сирота. Она ни в чем не виновата. Ей не помешает любая поддержка. Я просто не понимаю, как вы с вашим золотым сердцем можете отказать ей в участии.

— А она не навлечет беду на вас? — насупилась Дуся.

— За меня не беспокойтесь. А когда я разберусь с этим делом, Нина тоже окажется в безопасности.

Дуся тяжело промолчала.

— Что вы против нее имеете? — не выдержал Никита.

— Тюремная пташка, вот она кто, ваша Нина! В тюрьме сидела!

— А вы откуда знаете? Вы что, подслушивали? — Никита не сразу сообразил, что Дуся не могла ничего подслушать, даже если бы захотела: свою тюремную эпопею Нина рассказывала ему еще у себя в коммуналке.

— Ничего я не подслушивала, — запальчиво возразила Дуся. — Вот еще не хватало! Сын у меня в тюрьме сидел. Вот у него такой же взгляд был.

Никита знал, что Дусин сын был приговорен к шести месяцам тюрьмы за мелкую кражу, отсидел полсрока и вышел по амнистии. Эту абсолютно ненужную Никите информацию, как и многое другое, раскопал и предоставил ему вездесущий Рымарев.

Тюрьма убивает человека — медленно, но верно. И первый удар наносит по зрению. В камере тесно и полутемно. Глаз быстро привыкает к короткому расстоянию и размытому свету, а потом, на воле, — если совсем не ослеп! — начинает мучительно приспосабливаться. Вот этот «мечущийся глаз» и заметила Дуся. Ничего не подозревавший Никита подивился ее проницательности.

— Вам бы в органах работать, — криво усмехнулся он.

— Спасибо, мне и здесь хорошо, — отрезала Дуся.

— Дуся, я не хочу вам угрожать, но, если вы будете продолжать в том же духе, нам с вами придется расстаться. А что касается Нины… Да, она сидела в тюрьме. Но, во-первых, она сидела в следственном изоляторе, а это существенная разница, а во-вторых, ее оправдали. Суд оправдал. Понимаете?

Дуся по-прежнему смотрела на него непримиримо.

— У нас зазря не сажают.

— Как вы можете так говорить? Может, и моего деда не зазря расстреляли?

— Так это когда было! — упрямилась Дуся.

— Думаете, с тех пор что-нибудь изменилось? Короче, повторяю еще раз, и в последний раз: Нину оправдали. Дело закрыто. Она ни в чем не виновата.

— Ужин готов. — Дуся с достоинством поднялась на ноги. Ее лицо так и осталось суровым.

Никита тоже встал. Теперь он рассердился.

— Я вас очень прошу, Дуся, не заставляйте меня выбирать.

— Господь с вами, Никита Игоревич, вы, слава богу, в себе вольны. Любите кого хотите, я вам не указ. Я в столовой накрыла.

— Вам придется уважать ее, Дуся, потому что я женюсь на ней! — неожиданно вырвалось у Никиты.

Дуся молча кивнула и направилась к двери.

— Да, там розы принесли, расставьте их, пожалуйста, по вазам, — добавил Никита.

Страшно расстроенный, он взбежал наверх и постучался в дверь гостевой спальни. Нина не ответила, и он тихонько приоткрыл дверь. Она спала. Никита наклонился и негромко позвал ее. Она вздрогнула и открыла глаза.

— Ой, извини, я только на минуточку прилегла и как-то незаметно задремала.

— Ничего. Это хорошо, что ты заснула. А теперь вставай, ужин готов.

— Иду.

Нина вскочила и в своем «пожарном» стиле натянула уже приготовленное платье, дожидавшееся ее на спинке стула. Никита мысленно окрестил это платье «праздничным салютом»: яркие разноцветные сполохи по темно-синему шелку. Платье с глубоким треугольным вырезом на груди и на спине показалось Никите очень нарядным. Спереди оно драпировалось складками, придающими груди объем.