Читать книгу "Медный страж - Александр Прозоров"

На ладьях, не считая обитателей трюмов, опять остались только хозяева — Любовод с ведуном, также Урсула, Будута, которого Олег никуда не отпустил, да грустный Коршунов-младший.

— Тебя-то за что, Ксандр? — сочувствующе спросил Середин.

— Батю моряки с Мамки за старшего на круг выбрали. Стало быть, он ведет. А я, как второй кормчий, берегусь.

В этот раз штурм и разорение далекого городка показались Олегу совсем не страшными, ненастоящими. Крохотные человечки напоминали игрушечных, никаких звуков не доносилось, крови и вытоптанных клумб и вовсе было не разглядеть. Так, забавная игра марионеток, затеявших беготню на крохотной сцене.

Команды не возвращались назад полных три дня, не допустив на этот раз пожара и вычищая захваченный город со старательностью медведя, что обнаружил кладовую таежного бурундучка. Длинная колонна усталых людей появилась только ввечеру четвертых суток. Самыми усталыми были не столько полупьяные моряки и варяги, сколько пленники, нагруженные, как вьючные лошади. Торговые гости заставили их самих тащить собственное добро на корабли победителей. А кто-то нашел забавным раздеть невольниц догола и превратить их исподние рубахи в мешки для всякого барахла.

Поскольку отплывать было все равно уже поздно, команды затеяли новый пир, заставив танцевать на нем молодых невольниц под песни, которые не пели, а скорее завывали их отцы и мужья. Любовод долго расспрашивал пленных про старика Тидерия, но никто его не видел — сгинул старшой где-то во время штурма. А варяги взахлеб веселились по поводу того, что на этот раз даже тараны не понадобились. Они просто стучали в люки — и им открывали!

Утром корабли совершили новый стремительный бросок и уткнулись в берег напротив стоящего в полуверсте города. Команды выгрузились и прямо среди бела дня, не взяв на этот раз мечи и не надев брони, решительно двинулись вперед. Сопротивления никто не ожидал, а захватывать новых невольников никто особо не стремился — трюмы ладей и так были забиты пленниками, как у шхуны, везущей негров на плантации в Америку. Но и отпускать красивых девок никто не собирался: взбежав на холм, варяги тут же начали опрокидывать и вязать растерявшихся селянок. Моряки прыгали в люки, имея простой приказ: брать зеркала! Все остальное — как получится,

Однако стремительным набег все равно не получился. Ни варяги, ни моряки не могли просто так бросить ковры и меха, не побаловаться хмельным медом и не перекусить свежей бужениной, не заловить и не опрокинуть визжащей девки. А посему к вечеру все вылилось в обычный пьяный пир на корабельной стоянке — с кострами, обжиранием, пьянством и весельем.

Хотя в штурме Олег, как обычно, участия не принимал, но отказываться от корца янтарного напитка смысла не видел, да и голодать из принципа тоже не собирался. После нескольких ковкалей его потянуло в лесочек, который заменяли тут прибрежные ивовые заросли. Из кустов он и услышал тревожные и радостные крики, ругань, злобный вой.

Ведун начал продираться к лагерю и увидел, как варяги рубятся с одиноким воином, одетым в золоченый доспех. Сильно Олег не встревожился, поскольку в мастерстве и смелости скандинавов был уверен, а боец пусть и на две головы выше самого крупного из моряков, а под тяжелой кирасой, да с медными поножами, налокотниками, в медной личине и массивном шлеме выдохнуться должен был довольно быстро. Вот только меч у воина был непривычным — полуторным, в добрую сажень длиной. Таким обычно двумя руками работают. А воин пользовался только одной. В другой была зажата палица.

— Страж пришел! — размазывая слезы, кричали голые невольницы. — Страж Раджафа!

— Один против ста? — криво усмехнулся их восторгу Середин. — Забьют сейчас, как мамонта.

Однако пока все происходило с точностью до наоборот. Боголюб, отбив в сторону массивный клинок воина, потерял равновесие — и палица тут же опустилась ему промеж лопаток. Легостай промахнулся в выпаде — его живот тут же пронзил вражеский меч, и бывалый моряк упал на колени в быстро растекающуюся кровавую лужу.

«Мужики-то без броней!» — запоздало сообразил Олег и рванулся вперед. Торговцы не торговцы, разбойники не разбойники — но это были его товарищи, и терять их ведун не собирался.

Сверкающий золотыми доспехами воин огромным мечом рассек на уровне пояса Трувора и Диуна, но Велеслав успел увернуться, бросил копье, выхватил свой клинок, встретил на него новый удар. Звякнул металл — и оружие варяга отлетело на несколько шагов, вонзившись в землю. Велеслав отпрыгнул, подобрал возле кострища чей-то щит, заслонился — вражеский воин взмахнул своей громадиной, и деревянная «капелька» разлетелась в щепы.

Олег увидел рогатину, приставленную Диуном к вычурному греческому щиту, ринулся вперед, подхватил ее с травы, сцапал левой рукой рукоять вырезанного из легчайшего тополя диска. Не останавливая разбега, со всей силы взмахнул копьем. Острие наконечника шло точно в середину спины, и на миг ведун испытал волну облегчения: после такого удара не выживают. Прямого удара рогатины, которой с разгона нетрудно пробить стену избы, не способна выдержать ни кольчуга, ни пластинчатый бахтерец, ни уж тем более — неуклюжая кираса.

Громкий хруст — закаленная новгородская сталь брызнула осколками, оставив на спине врага лишь небольшую оспину. Воин развернулся, и теперь Олег испугался по-настоящему. В прорезях шлема не было отблеска человеческих глаз. Под медной броней таилась лишь мертвая чернота.

— Ква… — уронил ратовище ведун и потянул из ножен саблю.

Со спины на стража кинулся варяг: Велеслав обеими руками вскинул копье с киевским граненым наконечником, ударил, вкладывая всю свою немалую силу. Воин, не поворачивая головы, отмахнулся палицей — копье переломилось, словно пересохшая тростинка, а варяг опрокинулся от неожиданности лицом вниз. Палица взметнулась…

— Сдохни!!! — кинулся, спасая его, в безумную атаку ведун.

Страж отбил своим стальным монстром его сабельку, обратным ударом попытался перерубить Олега пополам — но ведун, ожидая подобного, упал вперед, оттолкнулся от скользкой кровавой травы обеими руками, поднялся и тут же выкинул саблю вперед. Ее кончик вошел точно в глазницу личины!!!

— А-а-а-а… — По клинку в руку ударил ледяной, нестерпимый холод, который мгновенно распространился по телу, заставив скрутиться в судороге внутренности и остановиться сердце. Последним теплым огоньком моргнул огонек сознания и потух.

* * *

— Господин! Господин!!!

Олег застонал, приоткрыл глаза и понял, что его куда-то волокут. Причем — за ноги.

— Электрическая сила…

— Господин! — Ноги стукнулись о землю, за щеки схватились мокрые руки, а затем не менее слюнявые губы принялись целовать его лицо. — Господин! Ты жив!

— Ква, — ответил ведун, еще не очень понимая, на каком свете находится. — Урсула?

Он поднял руку и понял, что в ней мертвой судорогой зажата сабля. Неподалеку вразнобой кричали:

— Слава Раджафу! Страж, страж! Убей их, убей! Слава великому Раджафу!