Читать книгу "Дама с простудой в сердце - Михаил Март"

— И что делать?

— Начнем с Шагала. Я вызову к себе Трифонова и докажу ему, что Добронравов подменил мою картину на подделку. Собранные мною справки это подтверждают. Таким образом, у него будут основания для ареста адвоката и предъявления ему обвинения. Мошенничество в крупных размерах — это статья. Следующим этапом будет Борис, который предъявит коллекцию Федотова и скажет, что перевез ее на свою дачу по приказу Добронравова. Лет пять получат. А тебе этого времени хватит, чтобы устроить свою жизнь где-нибудь в Париже.

— Тогда не медли с Шагалом. Я боюсь Добронравова. Он теперь устроит на меня охоту. Он знает, что Федотов у меня. А Бориска куда-то пропал. Боюсь, что его положили в больницу с рассеченной башкой. Он мне не звонит, и я не хочу к нему идти.

— Правильно. Не торопись. Тебе вообще надо куда-то скрыться и не показываться на людях. Пережди шумиху. Осталось совсем немного. Терпение, терпение и еще раз терпение.

Ника немного успокоилась. Действительно, из-за чего устраивать панику?

* * *

Анна Дмитриевна накинула халат и решила сама пойти поискать служанку. Ей хотелось есть, а завтрака еще целый час ждать. Сегодня она чувствовала себя хорошо, солнышко, заглянув в окно, разбудило ее. Непонятно откуда взявшийся прилив сил обрадовал женщину, и она с презрением посмотрела на свою каталку. К черту коляску и постную физиономию! Пора взять себя в руки и заставить организм бороться за жизнь. Слишком рано она записала себя в старухи. Она еще всем утрет нос и покажет скорбным родственникам, что хоронить ее рано.

Анна Дмитриевна вышла из спальни и пошла по коридору. Нормально шла, не держась за стену. Немного голова кружилась, но это пройдет. Выпьет крепкого кофе и наберется сил. Возле лестницы, ведущей в каминный зал, она остановилась. Ей послышались мужские голоса. Кто-то с кем-то спорил. Она прислушалась.

— А почему такой воинственный тон? Я тебе пока ни в чем не отказал! Что ты хочешь, сыщик?

Анна Дмитриевна узнала голос Артема.

— Не так много. Ты наверняка знаешь, где старуха хранит марки и документы на них. Все, что мне нужно, чтобы ты пошел и принес мне все это. Пустяк! Паспорт с твоей фотографией на имя Этьена Сандани лежит у меня в кармане. Мне марки — тебе паспорт, и разбежались как в море корабли. Сейфов и в Бельгии хватает. Ты нигде не пропадешь.

— Кто тебя подослал? Кира?

— Тебя это не касается. Хочешь жить, выполняй мой приказ. Либо я тебя сдам ментам, либо пристрелю прямо здесь.

— Нет, Трапезников, ты ничего не получишь.

Дальше княгиня слушать не стала. Она прошла в комнату мужа, где ничего не трогалось после его смерти, сняла со стены карабин и вставила в ствол патрон, набитый картечью. Волевая женщина, этого у нее не отнимешь. Она всегда принимала твердые решения и никогда от них не отказывалась, потому что не сомневалась в собственной правоте. Вернувшись к лестнице, она спустилась на один пролет и увидела, как здоровенный мужик взводит курок револьвера. Артем сидел в кресле и был совершенно спокоен.

— Пошел вон, грязный ублюдок! — произнес Артем.

Как пользоваться оружием, княгиня знала не понаслышке. Она еще с дедом хаживала на кабанов, и он ей показал, на что способна картечь. Она вскинула карабин и выстрелила.

Трапезникову разорвало грудь и отбросило назад. Он рухнул на пол, как тряпичная кукла.

Артем вскочил.

— Извините, Вячеслав, за мой непотребный вид, я только что встала с постели.

Она прислонила ружье к перилам и села на ступеньку. У нее началось сильное сердцебиение.

— Зачем вы это сделали?

— Не волнуйся, сынок. Обычная самооборона.

— Вы знали этого человека? — спросил Артем.

— Нет. Никогда его не видела. Но он вошел в мой дом с оружием. А теперь заберите все, что лежит в его карманах, и позвоните Трифонову.

Артем повиновался.

* * *

И грустно, и смешное Артем и не предполагал, что убийство может превратиться в фарс. Куприянов осматривал труп, а Трифонов стоял в центре зала, уперев руки в бока, и, похоже, что растерян был он, а не хозяйка.

— Этот негодяй требовал с меня марки, — тихо говорила княгиня, — я обещала ему их принести, а он взял в заложники Вячеслава, направив на него револьвер. Вместо марок я принесла Сережино ружье. Оно тебе хорошо известно. Пришлось стрелять самой, пока он не сделал это первым. Я защищала свой дом от вооруженного налетчика.

Трифонов глянул на Артема, и тот кивнул головой. Полковник повернулся к Варе, которая стояла у старинного буфета.

— Да, да. Я вошла в тот момент, когда бандит целился в Вячеслава Андреевича. Анна Дмитриевна вовремя подоспела. Мне кажется, бандит был сумасшедшим.

— Ну что, Александр Иваныч, криминалистов вызывать? — спросил Куприянов.

— Ружье в лабораторию, труп на вскрытие.

— А дело открывать не будем?

— Протокол на трех страницах и — в архив.

— Так ты меня арестуешь, Саня? Я готова, — сказала княгиня, покачнулась и повалилась с лестницы вниз.

— «Скорую», живо! — крикнул Трифонов. Анну Дмитриевну уложили в постель, с

которой ей уже не суждено было подняться.

Трифонов покидал дом с плохим предчувствием.

— Вы знаете, Александр Иваныч, что странно, — рассуждал капитан, когда они садились в машину. — У этого покойничка карманы были пусты, но дело не в этом. Бьюсь об заклад, что я эту рожу видел раньше. Только где, ума не приложу, но ошибиться я не мог.

— Нам столетия не хватит, чтобы переворошить все уголовные дела. Оставь. Какое это теперь имеет значение. Если Анна выстрелила в живого человека, значит, он был последней сволочью. Вот это я знаю наверняка.

* * *

Слух об убийстве в усадьбе Оболенских очень быстро долетел до города. Но в тот же день у своего дома был застрелен заместитель мэра, и, конечно, такое событие перекрыло все остальное. Однако были люди, которых смерть Трапезникова волновала куда больше, чем гибель политиков, набивших оскомину у горожан.

Кира теперь постоянно проживала на яхте, где Кузьмин создал ей самые шикарные условия. Все, в том числе и следствие, знали о том, что Кира Леонтьевна Фрок улетела из страны, это было подтверждено пограничниками и таможенниками аэропорта.

Добронравов готовился к новому прыжку. Теперь, когда Киры не было в стране, на нее можно спихнуть все грехи и предстать перед следствием стопроцентной жертвой. Правда, он не знал о некоторых мелочах. Таких, например, что на него поступило заявление от госпожи Белокуровой о подмене подлинника Шагала на фальшивку. В деле появилось признание художника Медведева, сидящего в колонии, в том, что он выполнял заказы адвоката на изготовление копий. Может быть, Медведев и не дал таких признаний, но после того, как он узнал о смерти своего единственного сына Бориса, не выдержал. Только один человек мог убить Борьку — Добронравов. Значит, подлец решил бежать за границу и рубит концы. Этого следовало ожидать. И еще. Давид Илларионович не знал о смерти Бориса и о том, что на чердаке его дачи хранится вся коллекция Федотова из семи подлинников и пяти подделок. И откуда он мог знать, что рубил под собой сук, готовя покушение на Шестопала, подыгрывая тем самым Кузьмину. Теперь-то вся охрана перешла в его подчинение, и на столе Трифонова появились новые признания работников службы безопасности банка «Солюс». Выяснилось, что бандитов на квартире убил Добронравов самолично. Из другой докладной записки стало ясно, что в день смерти вора в законе Могилы Добронравов ездил на кладбище, где потом нашли труп авторитета, а затем отвез портфель к нему на квартиру и вернулся в больницу с пустыми руками. А врач больницы подтвердил, что поместил Добронравова в клинику по настоятельной просьбе Шестопала и все это время адвокат оставался дееспособным, в полном сознании и не страдал от тяжелых увечий. Кольцо вокруг Добронравова сужалось. Но, как говорится, знать бы, где упадешь, соломки бы подстелил! Нет, Добронравов считал себя неуязвимым, верил, что близок час, когда потери будут полностью восстановлены. Гораздо раньше, чем Интерпол сумеет задержать Киру во Франции.