Читать книгу "Будь моей - Лора Касишке"

Ничего.

В ванной на полу валялось полотенце.

В кухонной раковине стояла чашка.

Одеяла и простыни мятым комом грудились в изножье матраса. Я приблизилась, вытянулась на матрасе?

Не знаю, сколько я пролежала так, вдыхая его аромат. Подушки все еще пахли им. Я завернулась в одеяло — оно тоже хранило его запах, наш запах. Легла на бок, закрыла глаза. В душе царила пустота. Все кончено. Это была банальная интрижка. Она навсегда изменила мою жизнь, но я буду жить, как жила.

Я сама не заметила, как провалилась в сон без сновидений, словно шагнула в иной мир, мир забвения. Впрочем, мне он был знаком. Я бывала здесь раньше. Спала я не меньше часа, потому что, когда я очнулась, запах испарился. Гнездышко, которое мы свили, больше ничем не пахло. Обоняние уловило мерзкую вонь помойного ведра под раковиной, которое не выносили больше недели, — сладковатой гнили остатков нашей последней совместной трапезы.

Я встала, сложила простыни. Начала выносить вещи к машине.

Ужинали мы поздно — Джон по пути домой застрял в пробке. Уже стемнело, но шторы мы не задергивали. Муж и сын лакомились приготовленным мною цыпленком с рисом, я смотрела на них и думала: любопытно, как эта сцена выглядит со стороны. Допустим, прохожий заглянул бы в наше окно — что он увидел бы?

Дружное семейство за обеденным столом.

Почти взрослый сын.

Родители. Давно и прочно женаты. Довольны собой и своим браком.

Со вкусом обставленный дом. Еда на столе. Непринужденная беседа. Обычная мирная жизнь.

Я попыталась взглянуть на себя глазами предполагаемого соглядатая. Наверное, сделав определенное усилие, можно действительно поверить, что это и есть моя нормальная жизнь. Но кто сказал, подумала я, что иллюзия благополучного существования должна быть менее убедительной, чем реальность? Я так пристально смотрела в окно, что мне вдруг показалось, там и в самом деле мелькнул чей-то силуэт. Чье-то лицо прижалось к стеклу. Краткий миг — и оно исчезло.

Я судорожно вздохнула. Джон и Чад одновременно взглянули на меня.

— Что там еще? — спросил Чад, обращая взор к окну у меня за спиной.

Он не стал дожидаться, пока я отвечу:

— Может, шторы задернуть?

И решительным жестом потянул занавески.

После ужина Чад пошел к себе проверить электронную почту. Я встала убрать со стола.

Потянулась за тарелкой Джона, и тут он перехватил мое запястье:

— Позволь мне помыть посуду, Шерри. Пожалуйста.

Я отдернула руку и сказала:

— Нет.

— Но когда, Шерри? Когда я снова смогу говорить с тобой? Когда я смогу обнять тебя?

— Не знаю.

Утром, когда я проснулась, Джон уже уехал. Я долго сидела на краю кровати. На крыше опять слышалась какая-то возня. Может, в разоренное гнездо успело вселиться новое беличье семейство? Действительно, зачем строить собственное жилище, если есть пустующий дом? Да нет, вряд ли.

У животных чувства развиты намного лучше, чем у людей. Они бы почуяли запах беспощадной жестокости, исходивший от старого гнезда. Если на крыше появились другие белки, они должны начать все сначала. Я вдруг вспомнила, что пора будить Чада и везти его на работу. Вчера вечером я выстирала его футболку, достала ее, еще немного влажную, из сушки и положила ему на кровать, пока он отвечал на электронные письма.

— Кому пишешь? — поинтересовалась я.

— Офелии, — ответил он, не отрывая взгляда от экрана компьютера.

Я отправилась спать. Даже из-за закрытой двери до меня еще долго доносилось мягкое щелканье клавиатуры.

Ровно в восемь утра я сверила часы, встала, накинула халат и пошла будить Чада. Как ни странно, в комнате его не оказалось.

Я заглянула в ванную, спустилась на кухню. Услышав с улицы шум, выглянула в окно.

Он стоял на заднем дворе, нагнувшись над бордюрным кустарником, и жестами звал к себе Куйо. — Куйо не реагировал на его призывы.

Гарретт.

Уже высадив Чада возле фирмы ландшафтного дизайна (сегодня Фред натянул спецовку прямо на голое тело, и, несмотря на складки жира, лохмотьями свисавшие с его рук и груди, я догадалась, что когда-то он скорее всего был мускулистым и подтянутым мужчиной), я вдруг вспомнила, что Гарретт на этой неделе уезжает в Северную Каролину, в учебный лагерь новобранцев.

Обязательно нужно поговорить с ним до отъезда. Я должна объяснить ему, что мне безумно жаль, если недоразумение, связанное с Бремом Смитом, каким-то боком коснулось его.

Я скажу ему, что нисколько не сержусь на него за то, что он посвятил Чада в мои отношения с Бремом. Он ни в чем не виноват. Пусть Гарретт знает: несмотря ни на что, я навсегда останусь его другом. Если только я чем-нибудь смогу ему помочь, то сделаю это без раздумья.

Вернувшись к себе, я набрала его номер, но мне никто не ответил.

Я попробовала еще раз.

И еще.

Потом села в машину и поехала к нему, в тот самый дом, из которого столько раз забирала его и в который отвозила годы назад, когда он был маленьким мальчиком.

С виду дом нисколько не изменился.

Ветхий, но симпатичный. Типовой блочный домик голубого цвета с оградой из цепи, протянутой вокруг.

В прежние времена у них была собака. Я вспомнила ее — какая-то дворняжка. Она яростно лаяла на каждую подъехавшую машину, но, стоило выйти, с тем же пылом принималась махать хвостом.

Вроде бы у нее была кличка Крик? Или нет? Не уверена, что вообще когда-нибудь интересовалась, как зовут собаку, с которой Гарретт провел детство.

Теперь никакой собаки не было, но двор по-прежнему покрывала ярко-зеленая трава. Цветов я не увидела, но за газоном явно ухаживали. Шторы в доме были раздвинуты, ворота гаража открыты. В гараже, аккуратно накрытый брезентом, стоял автомобиль — очевидно, тот самый красный «мустанг». Я толкнула калитку, поднялась по ступенькам и позвонила в дверь. Ничего не услышала — звонок не работает? — и постучала. В этот миг кто-то окликнул меня сзади: «Привет!»

Я повернулась. Из-за ограды выглядывал приятель Гарретта, с которым я видела его в кафе. Сейчас он сменил свою красную нейлоновую куртку на майку с надписью «Хард-Рок-Кафе, Лас-Вегас». Меня в очередной раз поразило его сходство с Чадом. Черты лица, разрез глаз. В руках он держал лопату.

— О! — отозвалась я и шагнула к нему, пытаясь собраться с мыслями. — Привет! Вы не знаете, Гарретт здесь живет?

— Жил здесь, — ответил парень. — Его сейчас нет?

— Нет. Я как раз его ищу.

— Я тоже, — заметил он.

— И давно его нет? — поинтересовалась я.