Читать книгу "Горец-изгнанник - Моника Маккарти"

Взгляд Патрика был жесткий как сталь.

— К несчастью, не ошибаюсь. Головы моего кузена и брата торчат сейчас над воротами Дамбартона.

Сердце у нее упало.

— Твоего кузена и брата?

— Да, Аласдэр Макгрегор был моим кузеном — дважды. Наши отцы были братьями, а наши матери — сестрами. Мой младший брат, Айэн, погиб вместе с ним.

Лиззи стало плохо. Она не может не верить ему — такое страдание изобразить невозможно.

— Мне очень жаль, — сказала она.

— Твоей вины здесь нет.

— Но твой брат хочет мстить мне?

— Да. Я ошибался, доверяя Грегору. Думал, мне удалось переубедить его. Но ненависть слишком велика.

Она увидела, как изменилось его лицо.

— Ты чего-то недоговариваешь?

Он пустыми глазами уставился в огонь.

— Моя сестра…

У него есть сестра. Господи, она же ничего о нем не знает! Он замолчал и откашлялся. Лиззи почувствовала, как ее сердце тревожно забилось.

— Мою сестру, Энни, из… — Голос у него прервался, и она положила ладонь на его руку.

Ей стало тошно. Ему не нужно заканчивать.

— Господи, как же это?

Он с горечью взглянул на нее. Она еще никогда не видела у него такого мрачного лица.

— По приказу Охинбрека.

Она отдернула руку, будто обожглась.

— Нет! — Слезы прихлынули к глазам. — Это злобная ложь! Как ты можешь выдвигать такое жуткое обвинение!

Он ничего не сказал, только смотрел на нее — так, словно ему было жаль ее.

Лиззи не была настолько наивной. Она знала, что мужчины нередко насилуют женщин во время войны. Но мысль о том, что ее брат мог сделать что-то такое мерзкое — такое жестокое и недостойное…

Господи, неужели это возможно?

Должно же быть какое-то объяснение. Ей нужно увидеть Джейми, он сможет все прояснить.

У Лиззи голова закружилась от слов Патрика. Не удивительно, что он передумал жениться на ней. Даже если хоть часть из рассказанного ей правда, то у него есть все основания ненавидеть ее.

Вместо этого он спас ей жизнь и ради нее дрался насмерть со своим братом.

Она посмотрела на него, внезапно ей вспомнилось слово, в спешке произнесенное Робби.

— Господи!.. Ты вождь клана?

— Да, хотя теперь ясно, что брат бросил мне вызов.

Патрик Мюррей, простой охранник, в действительности глава некогда широко известного клана Макгрегоров. Он во всем равен с ней по положению и в другое время мог бы стать для Лиззи подходящим мужем.

— Он может тебя сместить? — спросила она.

— Если клан сочтет, что я не подхожу. Грегор попытается выступить против меня, но я смогу переубедить их.

В душе она надеялась на успех Патрика. Он будет достойным главой клана: умный, сильный, выдержанный, и к тому же отважный воин. Настоящий вождь, которому обычно подчиняются остальные.

Но она также знала, какую опасность для него представляет его высокое положение. Отныне он станет самым преследуемым человеком в Шотландии.

Тем временем дождь перестал.

— На сегодня разговоров хватит. Отдыхай, Лиззи. Силы тебе еще понадобятся.

Лиззи легла на плед как на простыню, положив голову на подушку из мха, оказавшуюся на удивление мягкой. Она закрыла глаза, но они сами открылись. Взгляд ее следил за большой одинокой фигурой, видной в мерцающем свете костра. Наконец она спросила:

— А ты спать не собираешься?

— Позже. Позже…

Солнце взошло час назад, а Грегора все еще не было видно. Тяжелое предчувствие, терзавшее Патрика, не проходило.

Он сторожил у костра всю ночь не только потому, что боялся нападения, но и потому, что не доверял самому себе. В шалаше едва хватало места для двоих, он лежал бы слишком близко к ней, — а она чертовски соблазнительна.

Теперь он стоял у самой вершины горы и переводил взгляд с востока на запад. Дождь прекратился, окрестности хорошо просматривались. Если бы Грегор шел этим путем, он бы заметил его.

Он разбудил Лиззи на заре, велел умыться и быть готовой на случай, если им придется быстро уходить. Ему не нравилось оставлять ее одну, но эти скользкие отвесные скалы более опасны, чем дорога в лесу, по которой они шли раньше.

Взбираться на гору, что он всегда проделывал не задумываясь, оказалось труднее и заняло больше времени, чем он ожидал. В конце концов, он должен радоваться, что нет признаков заражения. Пока. Мало толку будет от него для Лиззи, если рана воспалится.

Он должен был признать, она его удивила. Лиззи держалась гораздо лучше, чем он ожидал, и была выносливее, чем казалась. Усталая и измученная, они приспособилась к ситуации, принимая все стойко и без жалоб.

Он даже стал думать…

Нет. Даже если бы она смогла простить его, он теперь вождь. У него есть долг перед кланом. Долг, который разделил их семьи стеной ненависти.

Ему хотелось сохранить в тайне подробности предательства Кэмпбеллов. Ей будет трудно принять это от него. Но даже если рна не до конца поверила ему, то по крайней мере многое поняла.

Он смотрел на озера, на перевал, на лес внизу, пытаясь разглядеть признаки какого-нибудь движения. По воде скользили рыбачьи лодки, но места здесь глухие, неприветливые и обитателей мало. К тому же они живут далеко друг от друга.

Может, Грегор отказался преследовать их? Или потерял след?

Хотя ни в то, ни в другое не верилось, Патрик знал — скоро им нужно уходить. Если Кэмпбеллы пока не прочесывают местность, то скоро появятся.

Орел заклокотал и взлетел ввысь. Потом опустился вниз, и взгляд Патрика последовал за ним. И там внизу, между деревьями он заметил движение.

Патрик наблюдал за тем, как группа из пяти человек следует по той же тропе, по которой вчера шли они с Лиззи. Он не мог разглядеть лица мужчин или цвета их пледов, но знал: это люди Грегора.

Проклятие! Теперь им открыт только один путь к Балкухиддеру — по холмам. Лиззи придется увидеть Северо-Шотландское нагорье во всей красе. Патрик надеялся, что она справится.

Обогнув гору с северной стороны, чтобы его не заметили, он пробрался к их лагерю — боль в ноге затихла при мысли, что дорога каждая секунда. У них хорошее преимущество, и им нужно его сохранять.

Он добрался до лагеря, но говорить ему ничего не пришлось.

Она побледнела.

— Они идут этой дорогой?

— Да. Но мы скроемся в холмах.

Она кивнула, не в силах полностью скрыть свое огорчение. Он почти коснулся ее, но она отвернулась. В груди у него все сжалось. Она не хочет утешения от него теперь, когда знает правду.