Читать книгу "Красный Барон - Андрей Посняков"

По случаю дня очередного святого как раз звякнул колокол, и копавшие ров — уже совсем немного осталось! — узники тотчас же прекратили работу, разогнув натруженные спины для крестного знамения и молитвы. Среди этих оборванных бедолаг Громов давно уже не видел переселенцев — видать, как-то договорились, выкупились, — а ныне краем глаза отметил боцмана и шкипера с «Эулалии», коих давно уже не воспринимал как врагов и даже как-то при случае передал кое-что из продуктов. Оба моряка сильно похудели: хотя чернявый шкипер и раньше-то не отличался дородностью, но боцман Гильермо совсем спал с лица, и брыластые щеки его уныло повисли, словно проткнутый вязальной спицей мяч.

— Ишь, таращатся, — Головешка Сильвио оглянулся и покачал головой. — Представляю, как они нас ненавидят!

— И совершенно напрасно! — вскользь заметил Андрей. — Сами во всем виноваты… правда, люди обычно склонны всегда винить в своих собственноручно устроенных бедах других… ну или злодейку-судьбу — в крайнем случае.

— Эти уж точно нас виноватят! — хохотнул Рамон. — Глянь, как вызверились.

Громов снова оглянулся:

— Да нет, парни, вовсе не на нас они смотрят, а мимо — в гавань. Во-он на тот изящный кораблик, судя по парусному вооружению — бриг. Гляньте-ка, он ничем не хуже «Эулалии», даже лучше — выглядит-то как новый.

— Просто надраен как следует, — щурясь от солнца, хмыкнул Головешка. — Согласен, в силу — добрый корабль. И идет уверенно, видать, не первый раз здесь. Ха, парни! — Сильвио вдруг понизил голос и заговорщически подмигнул. — А вот такой бы захватить, да… куда угодно.

— Ага, можно подумать, что кто-то из нас умеет им управлять. «Эулалию» вспомни — много мы на ней наплавали?

— Да шучу я, шучу.

Отмахнувшись, Сильвио рассерженно прибавил шагу и, обогнав всех, остановился дожидаться на пригорке. Узкое, смуглое почти до черноты, лицо его неожиданно вытянулось:

— А что это там за суета у дальнего бастиона? Смотрите — целая толпа собралась. Наверное, не туда ров выкопали… или не так. Ну да — во-он идут с лопатами…

— Н-да-а-а, — обернувшись, нехорошо прищурился Громов. Какие-то смутные сомнения вдруг одолели его… и не очень-то захотелось возвращаться вечером в крепость.

— Там — тот, — подойдя, тихо сказал Саланко. — Неужели нашли, откопали? Я сбегаю, проверю, сэр?

— Проверишь?

— Ну да. Я — лучший охотник маскогов! Будьте уверены, сэр, никто меня не заметит.

— Что ж — беги, — подумав, молодой человек махнул рукой, и юный индеец, свернув с тропинки, тотчас же растворился в зарослях.

— Эко ловко! — прищелкнул языком Каменщик. — Куда это он, друг Андреас, не скажешь?

— Так, проверить кое-что, — Андрей задумчиво почесал подбородок. — Побриться б неплохо бы… и мне, да и вам тоже. И приодеться. А то выглядим, как каторжники!

— Так мы и есть каторжники! — засмеялся Сильвио. — Ой… давно хочу тебя спросить, дружище Андреас! Откуда ты знаешь язык краснокожих дьяволов?

— Я и не знаю, — сворачивая на тенистую авениду Сан-Кристобаль, Громов пожал плечами.

— А как же ты разговаривал с нашим дикарем?

Тут уж расхохотался Рамон:

— Эй, Головешка, проснись! Это был английский.

— Английский? — узник хлопнул себя ладонями по коленкам. — Хотите сказать, что дикареныш умеет на нем разговаривать?

— Умеет, — улыбнулся Андрей. — И значительно лучше нас.

С минуту они шагали молча, и лишь у самых ворот особняка сеньора полковника Рамон взял Громова за локоть и тихо спросил:

— Насчет одежды и бритья — ты серьезно?

— Более чем.

— Поясни!

— Давай чуть позже, пока же… хоть кто-то из нас должен выглядеть прилично… пусть даже пару человек. Надо раздобыть бритву!

— Ладно, — внимательно посмотрев на Громова, протянул Каменщик. — Мы начнем работать, а ты ищи одежку и бритву.

Кивнув, молодой человек свернул на боковую аллею и, обойдя злополучную беседку, зашагал к дому, проникнуть в который особого труда не составило — дверь черного хода оказалась распахнутой настежь. Да и кого здесь было бояться — в полном слуг доме самого коменданта?!

Сделав несколько шагов по пыльному коридору, Андрей вышел в просторный холл и замер, прислушиваясь. Со второго этажа, куда вела широкая мраморная лестница, доносились веселые крики играющих детей… ага, вот двое пострелят лет шести-семи с радостными воплями спустились по лестнице вниз и выбежали на улицу. Пожилая негритянка в сером суконном платье — по всей видимости, нянька или бонна — едва поспевала за детьми.

Слава богу, ушли… Громов хотел было подняться наверх, но, услышав чьи-то шаги, спрятался за портьерой, пропуская дородную индеанку с большой плетеной корзиной, полной белья. По всей видимости, там, куда она шла, находились какие-то хозяйственные помещения, вполне возможно — гардеробная, что и было нужно. Рассудив таким образом, лейтенант прошмыгнул вслед за прачкой, оказавшись в просторной комнате с большим зеркалом на стене и бронзовой, наполненной водою с лепестками роз ванной.

Поставив корзину на небольшой столик слева от зеркала, прачка выложила оттуда белье, аккуратной стопочкой сложив его в просторном резном шкафу из крепкого дуба, после чего, что-то себе под нос напевая, ушла, захлопнув за собой дверь.

Томившийся за углом шкафа Громов давно уже увидел лежащую на золоченой полке под зеркалом бритву и кусок зольного мыла. Оставалось только лишь это все прихватить да поискать одежду.

Андрей подошел к зеркалу, откуда на него глянул весьма подозрительного вида бродяга, оборванец с длинной нечесаной шевелюрой… впрочем, можно было сказать и по-другому — загорелый мускулистый мачо! Да-да… и так можно было сказать, вполне… Интересно, понравился бы он в таком виде Бьянке? Владе — уж точно понравился бы. Ах, Бяьнка, Бьянка… Господи — да не приснилось ли все это?

— Что это ты тут делаешь, а?

Позади выстрелом прозвучал требовательный женский голос, а в зеркале отразилась красавица: стройная, лет тридцати пяти, дама, с бледным, обрамленным иссиня-черными волосами лицом и большими, цвета крепкого чая, глазами, к которым так шло шелестяще-сверкающее муаровое платье цвета морской волны, оставляющее открытыми нежные сахарно-белые плечи.

— Что я делаю? Бреюсь, донна Кьяра, — намылив щеки, нагло отозвался Громов. — Просто надоело все время ходить, как клошар. Да и перед вами стыдно.

— А я вот сейчас кликну слуг, — женщина усмехнулась, впрочем, никого звать явно не торопилась, иначе давно бы позвала.

— О, донна Кьяра! Быть может, вы разрешите мне закончить свой туалет?

Побрив левую щеку, лейтенант приступил к правой, стараясь не делать резких движений — бритье опасной бритвой процедура весьма деликатная, требующая определенной сноровки и вовсе не терпящая никакой спешки. Можно полщеки отхватить — запросто!