Читать книгу "Есаул из будущего. Казачий Потоп - Анатолий Спесивцев"

Поначалу встретившие скандинавов с радостью, как потенциальных защитников от дикарских орд, поляки быстро осознали свою ошибку. Вскоре их города перестали открывать ворота перед шведскими отрядами, вынуждая их штурмовать, в сельской местности разгоралась партизанская война против оккупантов. Маленькие фуражирские отряды исчезали бесследно, даже на крупные, хорошо охраняемые обозы совершались нападения. Зачастую от отчаянья – слишком многим полякам без грабежей стало выжить невозможно. Шведы выгребали все найденное продовольствие, насильственно рекрутировали в армию польских мужчин, о судьбе несчастных женщин лучше и не вспоминать.

Новое королевское войско после нескольких побед попало под удар армии Баннера и было шведами вдребезги разбито. Владиславу пришлось спасаться бегством. Пережив множество приключений, он нашел убежище у тестя, в Вене. Станиславу Любомирскому пока удавалось контролировать большую часть Краковского воеводства, всерьез еще никем не атакованного. В Польше, таким образом, получился настоящий потоп, уносящий ежедневно тысячи жизней.

Литовские магнаты перехитрили сами себя. Разбившись на небольшие группировки, Радзивиллы, Пацы, Сапеги, Огинские и прочие вельможи повели переговоры сразу со шведами и русскими. Зачастую при этом стараясь дискредитировать соседей. Последнее им прекрасно удалось, и в Стокгольме, и в Москве поняли, что их пытаются надурить. Лишнюю порцию недоверия в отношения между представителями правящего класса принесли итоги битвы на Висле, точнее, устойчивые слухи, что причиной поражения стало предательство протестантов. Очень влиятельные в Великом княжестве Литовском иезуиты активно поддержали эту версию событий, чем окончательно похоронили призрачные шансы на литовское единство. Истовый католик, Великий канцлер Литовский Янош Радзивилл так и не решился на заключение договора о переходе в шведское или русское подданство всего Великого княжества Литовского. А потом стало поздно.

Понукаемый и вдохновляемый своим окружением, куда меньше озабоченным положением страны, Михаил Романов отдал приказ о наступлении на Литву для возвращения взад исконных русских земель.

Сразу после прихода вести о разгроме и уничтожении польского войска четыре русские армии двинулись на Литву. Главная, во главе с царем и князем Черкасским, тронулась из Вязьмы на Смоленск. Взяв штурмом по пути пару приграничных крепостей, уже в начале августа они осадили старинный русский город. Вторая по численности, двенадцатитысячная армия, во главе с Василием Шереметевым вышла из Великих Лук на Полоцк.

Невдалеке от цели похода русские столкнулись с трехтысячной литовской кавалерией. Единственное за этот год русско-литовское полевое сражение закончилось неоднозначно, обе стороны объявили себя победителями. Сначала литовцы мощной атакой разгромили и обратили в бегство дворянскую конницу. Затем Кшиштоф Радзивилл, Великий гетман коронный Великого княжества Литовского (чем слабее государство, тем громче звучат титулы), попытался разбить и гуляй-город, в котором засели стрельцы и пушкари. Не имея артиллерии и пехоты, делать этого не стоило, но опытного вояку разобрал азарт. В результате, понеся огромные потери, ему пришлось-таки отступить, а однозначно выигранное сражение превратилось в спорное.

Через несколько дней, пусть заметно прореженная, дворянская конница вернулась, и Шереметев смог продолжить наступление. В отличие от Смоленска, Полоцк отчаянно обороняться не стал. Зато расположенный невдалеке Витебск горожане поклялись защищать до последнего. Небольшие местечки и замки сдавались на милость победителей, понимая безнадежность сопротивления.

Так же успешно продвигались по Белой Руси и две южные русские армии. Василий Ромодановский взял штурмом Стародуб и Брянск, а в Гомеле симпатизирующие русским православные сами открыли ворота перед царским войском. Естественно, совсем не встретил сопротивления Петр Репнин на Черниговщине, захваченной еще в прошлом году казаками. Хмельницкий умел жертвовать малым, чтобы выиграть большое. Пожалуй, именно возможность вернуть без боев старинные владения и стала той соломинкой, которая переломила хребет верблюду сомнений царя. Москва к войне готова не была, но уж очень соблазнительную морковку повесил гетман. А Репнин, подведя под руку государя Черниговщину, застрял под Речицей, доминировавшие в городах иноверцы под власть царя не спешили. Имели для этого все основания. Ничего хорошего для себя католики или униаты ждать от Москвы не могли.

Зато литовская шляхта на востоке страны начала массовый переход в православие. Царь однозначно дал понять, что неправославных помещиков в Белой Руси под его властью не будет. Впрочем, для многих шляхтичей эта смена религии была не первой. Уже в то время для шляхты владение крепостными было несравненно важнее религиозной принадлежности.

Последний островок спокойствия в бушующем море войны захлестнули боевые действия.

Шокирующая неожиданность произошла и на западе континента, в Мадриде.

Немыслимое

Мадрид, Пуэрта дель Соль, 26 декабря 1639 года от Р. Х.

У прогремевшего на весь христианский мир с окрестностями события имелась предыстория. Еще в «зиму планов» с тридцать седьмого года на тридцать восьмой для нейтрализации опаснейших для казачества исламских пиратских гнезд в Средиземноморье Аркадий предложил использовать какую-нибудь местную христианскую державу. После короткого анализа возможностей остановились на Испании. Венеция, Генуя, Мальта такое мероприятие не потянули бы, Франция нацелилась на союз с исламом, развернуть их на сто восемьдесят градусов в данном вопросе представлялось нереальным. Англия и Голландия имели слишком большой интерес в Левантийской торговле.

Правда, возникла проблема: каким образом подвигнуть их на такое сложное и затратное дело? У империи, над которой никогда не заходило солнце, и без пиратов Алжира и Туниса трудностей хватало. Каким образом сделать уничтожение исламского пиратства приоритетным, главным для испанцев?

Думали долго, но, кроме предложения того же Москаля-чародея об очередной кровавой провокации, никто ничего толкового измыслить не смог. Кстати, хоть были его товарищи и сами пиратами и разбойниками, идею уничтожения христианского короля встретили без восторга. Священность особы монарха тогда еще не была пустым звуком. Впрочем, не найдя альтернативы, с планом согласились, но отложили его в долгий ящик. И людей подходящих не нашлось, и денег такая спецоперация требовала немало, а их и на повседневные дела всегда не хватало.

Все изменила встреча Москаля-чародея в одном из донских городков.

Аркадий возвращался после короткого визита в Верховья Дона для разбирательства по поводу неудачи с мартеном. Как у запорожцев, так и у дончан его постройка ни к чему хорошему не привела. Попытка разобраться в причине неудачи и соответственно больших напрасных расходов не удалась. Попаданцу элементарно не хватило знаний по металлургии, а Интернета или справочной литературы здесь не было. Подтвердив правильность постройки передельных печей (сталь-то нужна!), поехал обратно. Естественно, в самом что ни на есть отвратительном настроении.

Никак не улучшила самочувствия Аркадия и начавшаяся вдруг течь в старом струге, на котором он путешествовал по реке. Пришлось срочно причаливать у первого же городка на берегу, и быстрого ремонта никто не гарантировал.