Читать книгу "Лекарь - Юрий Корчевский"

Никита отвесил глубокий поклон:

— Здрав буди, государь.

— Рад видеть, Никита-лекарь. Давненько мы с тобой встречались. Дай Бог памяти — года полтора?

— У тебя хорошая память, государь.

— Зато ты с персидской игрой долго тянул, — укорил царь.

— Беда у меня была, государь. Жена и тёща от моровой язвы померли, дом сожгли — на пепелище вернулся. Сам в монастырь ушёл в Астрахань — не до игр было.

— Ведаю уже. Разыскивал тебя — нужда великая была.

— И я ведаю о твоей беде, государь. Прости, вернуться не успел, на два дня опоздал только.

— Видно, так Богу угодно было. Зато князя Елагина игре выучил, он меня пока обыгрывает.

— Навык с практикой приходит. Игра эта только с виду простая. Там думать надо, просчитывать на несколько ходов вперёд. Кто кого передумает — как в шахматах.

— Садись, Никита, — предложил царь.

Никита уселся на небольшую скамеечку. Тепловато в комнате. Своды низкие, оконца маленькие, стены тёмные, вишнёвого цвета. А государь какие-то бумаги читал до него, вон — на столе лежат.

— Ты бы, государь, несколько свечей рядом поставил. Темно в комнате, глаза испортишь.

— Верно, устают к вечеру глаза, иной раз такое чувство — как будто песку в них насыпали. Так что у тебя за просьба?

— На богомолье хочу. Прошу тебя — отпусти, думаю, за два месяца обернусь.

— Это куда же?

— На Соловки.

Царь нахмурился:

— Ты не старого ли обряда приверженец? Да нет вроде, тремя перстами крестился.

— В Куртяево урочище хочу завернуть — на воды целебные.

— Слыхал я про диковинку такую в моих землях, но не был там никогда. Вот что, Никита-лекарь, отпускаю тебя на всё лето — но только с одним условием: целебные воды сам осмотришь и испробуешь. А по возвращении у меня будь с докладом. Знать желаю — правда ли вода та помогает, либо врут все. Чешский король в письмах водами целебными похваляется, а я, получается, вроде как хуже.

— Государь, земли твои обширны и изобильны всем — зверем, птицей, золотом и железом. И воды целебные в них есть, только разведать их надо!

— Ты так говоришь, как будто твёрдо знаешь. Не скрою — приятно мне. Считай — поручение тебе я дал.

Никита поклонился и попятился к двери, считая аудиенцию законченной.

— А партейку сыграть? — улыбнулся царь.

После доброго разговора чего же не сыграть?

Никита довольно шустро обставил царя. Тот нахмурился:

— Давай ещё одну.

— Нет, государь. Лучше я тебе твои ошибки покажу — это полезней.

Никита рассказал и показал, где государь маху дал.

— Ага, понял. Как играть хорошо научусь, с послом персидским сыграю. У них вся знать в шахматы и нарды играть обучена.

— Зато в лапту не умеют.

— Это для простого народа.

Никита пожелал государю доброго здоровья и откланялся.

Вышел он из дворца довольный, рот до ушей. Стрелец Василий взглянул на Никиту и не удержался:

— Выгорело, стало быть, дело?

— Как есть, Вася! — и от избытка чувств Никита хлопнул стрельца по плечу. Тот от неожиданности едва бердыш из рук не выронил.

В этот же день Никита стал искать подходящее судно. Дело это оказалось непростым. Были пузатые торговые лодьи и большие ушкуи. Купцы, владельцы судов, были бы не против, однако посудины велики. Источники целебных вод располагались по берегам реки Верховки — неглубокой и неширокой, по ней такие не пройдут. А учитывая, что и переволок проходить надо — так и вовсе не надобны. А небольшие лёгкие ушкуи да баркасы — судёнышки почти все рыбачьи, пропитаны неистребимым рыбьим духом, и места для пассажиров в них нет.

Однако, потратив два дня, судно Никита нашёл. Вернее — подсказали ему. Хозяин, седовласый старец, согласился доставить их на Верховку, подождать там, сколь потребно будет, да в Москву вернуть.

— Харчи мне готовить? — спросил он.

— Тебе. У меня другие заботы будут.

— Тогда повара возьму.

— Нам без изысков, только чтобы вкусно и сытно.

— Задаток давай. Когда выходить?

— Сам-то как считаешь?

— Не знаю, сколько ты там будешь, но к Новому году обязательно убраться надо. Годков пять тому как раз к сентябрю морозцы ударили. Ещё бы седмицу промедлили — и в лёд вмёрзли бы. Севера!

Никита прикинул. Новый год — это первое сентября. Получалось — надо выходить в начале июля. Он достал деньги, нашёл и протянул старику алтын.

— К июлю будь готов. Если что непредвиденное будет — найдёшь меня в лекарне, что у хором князя Елагина.

— Так не ты ли Никита-лекарь будешь?

— Он самый.

— Наслышан о тебе. Люди хорошо отзываются, говорят — зело искусен в лечении.

На том и распрощались. Никита предупредил Любаву, что в начале июля они вдвоём уедут из столицы на два месяца.

— Ой, я так надолго из города ещё не уезжала. А куда поедем?

— Поплывём — на Север, к Соловкам.

— Паломничать?

— Если захочешь. На целебные воды поедем, тебя подлечить.

— Никита, наверное, это дорого.

— Ты мне дороже любых денег. Злато-серебро — дело наживное, сегодня оно есть, а завтра нет. А любимая женщина дороже любых ларцов с золотом.

Любава уставилась на Никиту своими удивительно синими глазами.

— И ты только ради меня бросишь на два месяца работу?

— Конечно. Кто, кроме меня, будет о тебе заботиться? Я ведь муж твой.

Любава обняла Никиту, всплакнула.

— Не разводи сырость, — Никита погладил жену по спине. — Кого в доме оставим?

Любава вытерла слёзы.

— Давай кухарку. Женщина благопристойная, присмотрит. Только… — Любава замялась.

— Говори.

— Жалованье ей платить придётся.

— Эка беда, авансом заплачу.

— Это что — «аванс»?

— Задаток. Неужели раньше не слыхала?

Время теперь летело быстро. Любава готовила вещи для плавания, по совету Никиты покупала полотенца.

Никита же с утра до вечера проводил в лекарне. Надо было поработать ударно — и страждущим помочь, и денег заработать.

Как всегда бывает в таких случаях, на сборы не хватило одного дня. Вроде знали, готовились, а как отплывать время пришло — того не хватает, другого не положили.

Никита взял с собой свой трофейный кожаный кофр с инструментами — так, на всякий случай, и узел со своими вещами, довольно большой. Любава же набила два больших узла.