Читать книгу "О возвращении забыть - Сергей Коротков"

- Кто ты, мужик?

- Кор... Корсар, - еле слышно выдавил сталкер, закатив глаза и кривясь от боли, - сталкер я, Корсар.

- Ну сталкер - так сталкер! Лады, Корсар, сейчас мы тебя вытащим, потерпи малость! Орк, что у тебя?

- Почти, командир. Ща сделаем.

Никита с содроганием созерцал изувеченную рогатую, зубастую морду мутанта, ошмётки плоти, выбитые глаза, сбитые зубы, месиво из дёсен и языка.

Как только Орк подал сигнал, Топорков приподнял Корсара, взвалил его на себя, подтащил к проходу. Здоровяк с той стороны принял раненого, бережно, но крепко обхватил, вытащил наружу.

Никита осмотрел коридор, забрал штык-нож сталкера, почти пустой рюкзак, автомат без патронов, чёрно-красный от крови и грязи. Вылез сам.

Когда пытались взвалить Корсара на спину Орка, бедняга на минуту очнулся, лихорадочно огляделся:

- Где я? Кто вы?

- Спецназ мы, в жопе мы у чёрта! - ответил Тротил, принимая оружие напарника, пока командир помогал раненому оседлать Орка.

- А-а... это вы их наколотили? - Корсар культей резинового рукава показал на валявшихся там и сям уродов. - Это снорки, мля, сволочи местные!

- Ага, пощёлкали маненько, етить их налево!

- Снорки - суки, их гнездо тут, норы...

- Ты это... Корсар, успокойся! - Никита похлопал его по плечу. - Всё пучком, не боись!

- Спасибо, братцы! Вовек не забуду... Щас надо вдоль стены, там бункер, там тихо, надёж...

Корсар замолчал, безвольной куклой распластавшись на широкой спине и плечах Орка, слюни с губ капали на внутреннюю оболочку стекла "Панорамы".

- Так, бойцы. Орк, идёшь за мной след в след. Ты у нас тяжеловес тот ещё, вытянешь сто метров с копейками! Тротил, бросай канистры тут - всё равно скоро вернёмся. Без воды никак, ёп! Фляжки с собой. Замыкаешь.

- Есть.

- Пошли, бойцы.

Обратная дорога заняла минут двадцать. Ворота, шлюз, дезинфекция, ворота. "Наши!"

Обстановка в бункере была умиротворённая и почти эйфорическая. Мешков вёл умные беседы с ботаником Гошей, найдя, конечно же, общие для учёных темы. Анжела баловалась сигареткой с Деном, восседая на лабораторном столе возле вытяжки. Полкан что-то писал в блокноте, надолго задумываясь. Полозков бдел около Рогожина, поправляя раненому повязки и промокая сухие обгоревшие губы мокрой тряпочкой. Майор Семаков профессиональным взглядом оценивал и изучал набор химрадзащиты в шкафу подсобки, найдя там некоторые диковинки.

Ковальский ходил, читал плакаты советских времён, иногда улыбаясь или грустя. Балон с Пыть-Яхом устроили перекус из ИПН-4, разогревая на грелке фольгированные каши, мясо и овощные рагу. Наёмник щёлкал двумя руками в наручниках кнопки телевизора "Рубин". Рядовой Димон о чём-то переговаривался с Ахмадом. Типа:

- Знаешь, люблю горы, леса, уважаю людей. Всех, без национальностей, религий, пола, возраста... И чеченцев уважаю, мирных, хозяйственных, добрых! А ты чё? Злой чечен! Негодяй ты. Позор своего народа...

Пленный в основном слушал молча, иногда встревая и с акцентом отвечая на вопросы конвоира.

Что было удивительно - никто не спал, хотя неслабо вымотались переходами и телепортацией. Кое-кто, правда, уже подремал, но от переживаний и непоняток люди продолжали бодрствовать и заниматься всякой ерундой.

По лаборатории лилась тихая, спокойная музыка Бетховена из магнитофона местного производства.

В углу стояло ведро с парашей, прикрытое куском плаката, пропагандирующего КПСС и её цели.

Кран в ржавой раковине слегка урчал, оставленный включенным на всякий случай, если прорвётся водопровод и одарит людей живительной влагой. Но пока молчал.

Ден чистил ветошью пистолет, покуривая и заигрывая с Фифой. Они иногда смеялись и корчились от шуток и приколов.

Вдруг бункер замер от возгласа наёмника, держащего в сцепленных ладонях один из местных документов:

- Ёкорный бабай! Пи..ц! Мы чё, в Чернобыле?

Все взоры устремились на него.

- Ты, чёрный, не еба...ся случаем?! - Холод скривил в злой ухмылке губы и тут же осёкся. - Ой, сорри, извините, мадам!

Анжела хмыкнула, не сводя озадаченного взгляда с пленного.

- Я серъёзно, - Кэп потряс секретным актом, - вот написано, читаю, мля... комиссии в составе ты-ды-ды провести расследование инцидента 18 марта 1986 года на полигоне К-II 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС, имевшего место... Та-ак! И вот ещё... Гриф "Особо секретно" и мелким почерком "хранить конфиденциально по месту расследования без передачи третьим лицам". А? Каково?

- Я ху...ю! Чё тут творится? Где мы? - Родео в непонятках развёл руками и взглянул на учёного. - Эй, ты! Очкарик штопаный! Ты когда начнёшь свой монолог, Гамлет?

- Тихо! Спокойно! - Ден слез со стола, подошёл к наёмнику, взял акт на жёлтом бланке, пробежался по нему глазами, нахмурился! - Верняк ЧП было в марте 86-го, комиссия, подпись директора... хрен тут разберёшь!.. При проведении электротехнических испытаний в 00:17:22 разряд тока неустановленной силы из блока управления паропроводом проник в активную зону реактора РБМК-1000 и нарушил его штатный режим, повлекший... Та-ак. Причины устанавливаются, комиссии также необходимо... Кто такой Кондрашенко? Мля, я где-то видел эту фамилию!

Ден всучил бумажку Кэпу, взволнованно пробежался вдоль столов и стен, рассматривая что-то. Все молча в ступоре следили за ним...

- Еп-п! Есть... - Холод вынул из шкафа рядом с ошарашенным Семаковым несвежий лаборантский халат, затряс им в кулаке - Вот! И.С. Кондрашенко на нагрудном кармане халата. Ёшкин кот! Это халат лабораторной крысы... которая работала здесь и была назначена членом комиссии. Вы понимаете?

- Так мы чё, в натуре в Чернобыле? - Анжела слизнем сползла со стола, бледнея и злясь.

- Получается так, товарищи! - отозвался Доктор.

- Охрене-е-еть!

- Абзац!

- Пипее-ц!

- Слышь, ты, лузер! Ну-ка, живо-о рассказывай!

Мешков снял очки дрожащей рукой, протирая их нервно и быстро, надел, поймал взгляд Ковальского и только открыл рот, чтобы заговорить, как послышалось шипение пневмоприводов, лязг, и ворота бункера поехали по рельсе в сторону.

Из облака пара и дезгаза появились Истребитель, Орк с телом незнакомца на плечах и Тротил, загруженный оружием...

- Что, девочки, так рано не ждали настоящих мужчин?

Никита сорвал маску, глубоко вдохнул и, утирая распаренное лицо подвернувшейся под руку тряпкой, поймал сердитые, немые взгляды товарищей.

Его улыбка вмиг исчезла, осанка напружинилась:

- Что-о? Рогожин?

- Нет, командир. Другое! - первым ответил Ден, комкая халат. - Влипли, залётные!