Читать книгу "Мутабор - Ильдар Абузяров"

– Ну, кому же он писал?

– Он писал самому эмиру Кашевара, – захмелевший филателист совсем разоткровенничался. – Однажды от него пришла телеграмма на специальный абонентский ящик.

– А вы откуда знаете?

– Потому что моя жена работает на центральном эмирском почтамте. Я ее туда специально устроил, чтобы через нее проходили все марки и открытки. Если бы вы знали, скольких сил и денег мне это стоило. Скольких людей мне нужно было подкупить и уговорить. Но зато теперь в мои руки попадают редкие образцы марок и открыток – и погашенных, и непогашенных. А я потом их перепродаю на улице. Такой у нас семейный бизнес.

– Неплохо устроились.

– Ну так вот. Она как раз дежурила в ту самую ночь, когда пришла предпоследняя телеграмма от Максута-паши. И вот представьте, приходит экстренная телеграмма на абонентский ящик тайной канцелярии. И вместо подписи в специально отведенном квадратике стоят две буквы: МП. Но мы уже знали, что эти телеграммы могут быть только от Максута-паши. И в телеграмме всего одна загадочная фраза: «Трубка мира раскурена».

– И что бы это могло значить? – Омар аж привстал со своего места.

– Кто знает, кто знает!.. – заговорщицки улыбнулся Фахад. – Но это еще не все.

– А что еще? – так же заговорщицки спросил Омар.

5

– Была еще одна телеграмма. Она пришла следом за первой!

– Какая? – Омар уже не находил себе места от любопытства.

– Э-э, молодой человек! Много будете знать, скоро состаритесь. Хотя вы, конечно, можете купить у меня эту самую вторую, вклеенную в открытку, телеграмму. По случайности она попала в мой архив. Нет, нет, не думайте, что я ее украл или заныкал. Просто в ту ночь я еще работал егерем эмирской почтовой службы. И мой маршрут как раз проходил между цитаделью и центральным почтамтом. И вот, не успел я стремглав донести первую телеграмму и не успела моя молодая супруга вклеить вторую телеграмму в открытку и запечатать сургучом в конверт, как позвонили из тайной канцелярии цитадели с тем, чтобы узнать: а не ошиблись ли мы и точно ли эта телеграмма от Максута-паши?

Но какие могут быть здесь ошибки? Жена подтвердила несомненность респондента.

– Зачитайте нам ее немедленно, – потребовали из резиденции по специальной линии. Возможно, этот требовательный голос принадлежал самому эмиру.

Пришлось, нарушая устав, взламывать печать и зачитывать телеграмму. Но вся беда была в том, что в этой телеграмме были только стихи, а их надо читать с выражением…

«Решений много, а точка одна…» – начал декламировать филателист, но, спохватившись, остановился.

– Как, скажите, моей супруге было справиться с этой задачей? Она аж затряслась от одной мысли, что эти стихи, возможно, слушает сам эмир и мэр.

«Что-то мне эти строки знакомы», – подумал Омар. Пьяные мысли путались, и Омар никак не мог вспомнить, где он читал эти стихи. Может быть, в сборнике Саади или Рудаки?

– Моя жена так волновалась, что, когда вскрывала конверт, порвала открытку, о чем было немедленно доложено в администрацию. На что оттуда поступило распоряжение не волноваться и довершить начатое, то есть уничтожить телеграмму целиком. Но сначала текст переписать на листок слово в слово и доставить срочно в администрацию. А если поступит еще хоть одна телеграмма, то тут же доложить о ней по специальной линии.

Ну так что? Хотите купить эту жемчужину моей коллекции? Открытка как раз сейчас находится у меня дома! Разумеется, я ее сохранил!

– У меня нет денег! – напомнил Омар пьяному Фахаду. – А иначе я бы обязательно купил.

– Но вы можете занять у кого-нибудь? – предложил филателист.

– Разве что у вас, – ухмыльнулся Омар. – Лучше вы расскажите, что было дальше.

6

– А ничего дальше не было. Ни одной телеграммы от Максута-паши больше не приходило. Ни телеграммы, ни бандероли, которую так ждали в администрации. – Фахад замолчал, а спустя пять минут раздумий задал вопрос, ради которого и рассказывал свои байки: – Ну, так хотите купить у меня открытку?

Он снова предложил слона в мешке. Но Омар уже ничего не хотел. С каждой секундой голова его тяжелела от калорийного пива, а в глазах мутнело от темного пенистого хмеля.

– Что-то я в последнее время не могу разгадать ни одной загаданной мне загадки, – пытался подпереть руками свою тяжелую голову Омар. – Видимо, мне это не дано.

Фахад не соглашался, но и не возражал.

– А может, по правде говоря, – и тут Омар вслух высказал запретную мысль, неожиданно молнией сверкнувшую в затуманенной голове, – никакой Жарият-то и не было. А это условное название южной страны, но потом Ревес Максут-паша перестал доверять и явке Жарият и стал присылать не на этот условный адрес, а лично в администрацию эмира. Странные письма без подписи и печати… Только МП… – это же «место печати»! А Ревес – значит «север», куда паша отправился. А «трубка мира раскурена» означает, что задание выполнено!

– Вы очень проницательный молодой человек! Как я до этого сам не додумался? – хлопнул себя по щеке филателист.

Дальше они сидели молча, погрузившись в свои собственные мысли, словно барракуда в пучину. До тех пор, пока Омар, спохватившись, не щелкнул пальцами.

– Еще, – крикнул он бармену, – хочу еще историй и пива! Дайте сполна насладиться этой чудо-страной гостю с Запада, которого уже три дня разыскивает, но не может найти полиция, потому что он якобы похитил лебедя из пруда-усыпальницы Буль-Буля Вали!

И лишь потом упер свой мутный взор в сучок на столе. И даже ничего не предпринял, когда его плотным кольцом окружила толпа.

День пятый

Пятница. 8 октября

Глава 1

Муки маленького Мука

1

Катя проснулась рано, села на кровати и начала расчесывать волосы. В лучах утреннего солнца она выглядела бледно.

– Как дела? – поинтересовался я.

– Фу как плохо, – зевнула она. – Здесь стены цвета фуксии давят и угнетают.

– Ну… – пожал плечами я.

– И вообще, мне здесь не нравится. Как мамина дочка, я не привыкла ночевать вне дома, – капризничала Кэт. – Поэтому предлагаю прямо сейчас отправиться ко мне и познакомиться с моей мамой.

– Может, позавтракаем сначала?

– Да не могу я здесь есть, – бросила Катя расческу и, недовольно мяукнув, отвернулась к стене.

Если женщина чего-то хочет, значит, этого хочет Бог. Через пятнадцать минут мы уже скользили на «ягуаре» по покрытому тонкой изморозью шоссе. Морозы, по прогнозам, должны были ударить раньше, но пришли они, кажется, только этой ночью.