Читать книгу "Автобаза - Игорь Голубев"

- Тебя как звать-то? - отвлекая пассажира на себя, спросил Климов.

- Гриша.

- Так вот, Гриша, ты пушку достань, медленно достань и мне передай за ствол, а то наша выстрелит - и у тебя в белом теле образуется дырка, которую пальцем не заткнешь, - почти ласково предложил Климов.

- Чего?

- Что слышал. Это не газовый! - Артеменко показал свой пистолет.

Климов тем временем достал из бардачка моток скотча.

- Ну вы вообще... Раздавят же.

- Хватит болтать. Выстрела никто не услышит, а мозги твои на дороге останутся.

Все еще не веря в происходящее, Гриша-маленький подчинился. Климов запаковал ему руки и ноги, попутно обнаружив на лодыжке нож для метания:

- Сгодится...

- Это же смешно...

- Генка, заклей ему пасть. Гриша к тому же утром зубы не почистил. Верно, Гриша? Тот промычал. Начался подъем.

- Ну что, с Богом?

Артеменко ударил по газам. Ласточка, словно для нее были привычны подобные финты, рывком подалась вперед и с маху припечатала бампер идущей впереди машины. Посыпались стекла. Пластмасса развалилась надвое, одним концом царапая асфальт. Второй удар оторвал этот кусок.

Старшой схватил переговорник. Они видели, что фура сильно прибавила скорость, но решили, что это из-за маневра первой машины.

- Костя, что там творится?

- Шеф! Они нас сейчас скинут. Где Гришка?!

- Обгоняй! - приказал старшой Музыканту.

Начался подъем. На вершине ясно проступили формы моста. Справа внизу текла река, слева - глубокий кювет. И вдруг случилось неожиданное: передняя машина пошла юзом, перевернулась, потом встала на четыре колеса. Фура поддала ей сзади и поволокла, толкая вперед. Артеменко крутил баранку, стараясь не допустить заноса. Ласточка застенала тормозными колодками, корма фуры развернулась под сорок пять градусов и пошла боком, оставляя жирные черные следы. Резина задымилась. Правые колеса потеряли точку опоры. В какое-то мгновение показалось, что она вот-вот завалится...

Враз все звуки стихли, повисла неправдоподобная тишина, был слышен лишь скрип работающего стеклоочистителя. Поперек дороги тянулась лента-шиповка.

Потом началась стрельба. Потерявшие лобовые стекла машины сопровождения теперь быстро освобождались от боковых и задних. Стреляли из прибрежных кустов. Уже рассвело, но там, в низине, еще тянулся лохмотьями речной туман. Черная вода парила.

Старшой и Музыкант выкатились на асфальт удачно. Для стрелков у реки место было выбрано бездарно. С другой стороны дороги образовалась мертвая зона. Почти мертвая, потому что двух стрелков начальник охраны Борисова все-таки посадил слева. Правда, укрыться им было негде, разве что за кочками. И тем не менее один из них всадил пулю в ногу Немтыря. Раненый Немтырь, а следом за ним и Музыкант со старшим заползли под фуру. Двойные колесные пары защищали лучше любого бетона. Пули попросту вязли в резине или отскакивали.

- Бери на себя этих двоих, а мы с Немтырем причешем рыбаков, - велел старшой. - Немтырь, ползи сюда.

Тот перекатился. Старшой снял брючный ремень и перетянул ему ногу выше колена.

- Сквозная. До свадьбы заживет.

Музыкант, предусмотрительно не выпускавший из рук футляр, быстро собрал скорострелку. Вставил магазин. Удивленные перерывом в стрельбе, двое стрелков у реки решили поменять позицию и выдвинуться ближе. И ошиблись. Первая же пуля, выпущенная Музыкантом, попала в цель. Раненый стал захлебываться кровью. На второго пришлось истратить два выстрела. Живуч оказался.

- Порядок, шеф!

В пылу стрельбы никто не вспомнил о мотоциклистах. Бандиты озаботились состоянием Кости-пыточника и Валька. А мотоциклисты спешились и, используя складки местности, залегли. Леша велел огня не открывать, пока не начнут стрелять оперативники с той стороны моста.

Первой машине досталось больше всего. Если во второй просто расшибли лбы, то первая сделала полный кувырок. Правая рука Кости повисла плетью. Видимо, вывих. Он заполз за багажник и стрелял с левой, не особенно целясь. Просто по вспышкам. У них было одно преимущество - автоматы. Расстреляв длинными тридцать патронов, Пыточник попросил Валька вставить новый магазин. Прошло меньше минуты, а он уже освоился с обстановкой и теперь стрелял короткими.

- Валек, там в салоне четыре гранаты. Тащи. Мы их сейчас выкурим, приказал он молодому. Едва слева прекратился обстрел, Валек прополз к двери и вернулся с тремя гранатами.

- Кидай ты! Мне с левой никак.

Валек приподнялся и кинул одну за другой все гранаты, но третья еще не успела долететь до цели, как в грудь ему ударил свинец.

- Ну все, Костя, хана... - В углах его рта появились розовые пузыри.

- Ничего. На небе встретимся. Еще в очко сыграем, - не оборачиваясь, произнес Пыточник.

Гранаты сделали свое дело. Огонь по машинам ослабел, но бандитов ждал страшный сюрприз. Мотор Ласточки Артеменко не заглушил, и фура рывком дернулась, потащила за собой первую машину, перемолов скатами ноги старшего питерца. Музыкант успел откатиться и попал прямо в руки Леши.

С моста на узкую песчаную полосу уже прыгали бойцы спецподразделения. В ивняке начался отлов уцелевших охранников Борисова. Еще двух сняли с мостовых балок. Немтырь отлежался в кювете, а когда встало солнце, перебрался в водосборную трубу под шоссе. Больше о нем ничего не известно.

Глава 74

ЦЫГАН

Витя узнал, где находится Зарема, в конце весны. Но вида не подал. Хотя об этом его знании догадывались несколько человек, и если бы не они, возможно, Виктор так ничего и не предпринял бы, но по обычаю, по законам цыганской чести теперь бывший жених просто обязан был вернуть татарку в табор. То, что Зарема не цыганка, а всего лишь приблудная девушка, которую табор приютил из сострадания, во внимание не бралось.

Было лишь одно существенное обстоятельство, которое с самого начала таборной жизни татарки облегчало ее жизнь среди чужого народа - вера. Цыгане, выходцы из Средней Азии постсоветского пространства, исповедовали ислам. Мусульманкой считалась и Зарема. Надо сказать, что ни сам Барон, ни рядовые таборные никогда не отличались ортодоксальностью взглядов. Бывало, нарушали посты, пропускали за занятостью и в угоду сиюминутным интересам большинства время молитвы. Просто народ, в свое время причисленный к касте неприкасаемых и изгнанный из Индии, вынужден был принимать веру того народа, по территории которого столетиями кочевал.

Спустя два года жизни в новой огромной семье Зарема близко сошлась со сверстниками, а назначенный ей на первое время в опекуны одногодок Витек незаметно для себя стал восприниматься всем обществом как жених. И хотя само слово до поры не было произнесено, в их будущем никто не сомневался. Когда дата была назначена и начались приготовления к свадьбе - сбор приданого, подарки, молодые вдруг поняли, что это просто дружба, привычка - что угодно, только не любовь...