Читать книгу "Фуа-гра из топора - Дарья Донцова"

Когда проверяющие зашли в квартиру ректора, они сразу поняли: на фото Арбузова совершенно другой интерьер. Положительную для Алика роль сыграло то, что Алексей не делал панорамных снимков жилья, сосредоточился на деталях – кровать, диван, столик с фигурками, стена с картинами. И что получилось? Пришедшим были представлены для обозрения те же предметы мебели и то же количество произведений живописи, но… это были совсем другие кровать, диван, столик и картины.

Никакого дела против Алика возбуждать не стали, следователь ему полностью поверила, решила, что Арбузов солгал, наснимал коллажей, желая оклеветать ректора. Но испуганный Альберт Яковлевич не стал забирать домой свою коллекцию, раритеты остались у Благоева.

Незадолго до смерти Алик вручил Сергею Николаевичу довольно странную бумагу – копию своего завещания. Ванюшин был нестандартным человеком, и последняя его воля тоже оказалась весьма необычной.

Собрание экспонатов, о цене которых Благоев боялся даже думать, отходило Ксении при трех условиях. Первое. Владелицей собрания девушка станет по достижении двадцати пяти лет, а до того времени за коллекцией будет присматривать Сергей Николаевич, ее опекун. Второе. Ксения и Благоев имеют право продавать экспонаты, список которых прилагался к завещанию, но остальные должны оставаться неприкосновенными. И третье, самое оригинальное. Обладать раритетами Ксюша сможет лишь в том случае, если она… никогда не совершит попытки самоубийства. Если же девушка попытается наложить на себя руки, ценности немедленно переходят к сестре Алика, живущей в США. Когда Ксения умрет, отписав богатство своим детям и родственникам, должна быть назначена тщательная проверка всех обстоятельств ее смерти. И ежели вдруг выяснится, что оная произошла не по естественным причинам, а вследствие опять же суицида, ее завещание теряет законную силу. То, что останется к тому времени от разрешенных к продаже вещей, и основную коллекцию следует передать все той же сестре Альберта Яковлевича или ее прямым наследникам. Близким Ксении не достанется ничего.

Завещание было оформлено надлежащим образом, заверено всеми печатями, снабжено необходимыми подписями. Как выяснилось, еще одна его копия отправилась в Америку, оригинальная же хранилась у нотариуса в Москве.

Сергей Николаевич, прочитав документ, впал в шок, в основном от его содержания, а также от того, что за долгие годы дружбы Алик ни разу не упоминал о своей сестре.

Спустя некоторое время из-за океана пришло письмо. Поверенный госпожи Мери Джонс сообщал о получении копии завещания и о том, что в случае смерти Ксении он потребует детального расследования всех ее обстоятельств. Незнакомая Сергею Николаевичу Мери явно была настроена решительно: она хотела получить наследство.

Волю завещателя надлежит выполнять. Да, пустить с молотка собрание целиком или в розницу не получилось бы. Но список экспонатов, разрешенных к продаже, был столь велик, а их стоимость так высока, что вырученных денег с лихвой хватало на сытую обеспеченную жизнь для двух поколений наследников. Кстати, один нюанс. Ванюшин не указал, что делать с его обожаемым собранием после того, как дети Ксении или Мери (если мадам Джонс получит ценности) станут обладателями произведений искусства. А это значит, новые наследники смогут выставить на торги абсолютно все и стать нереально богатыми людьми.

Алик, естественно, не упомянул в завещании, что коллекция состоит из краденых вещей, и его сестра понятия не имела о том, какие трудности будут ее подстерегать в случае, если она станет владелицей собрания и начнет легально продавать полученное. А Благоев видел все проблемы и не слишком опасался их. Потому что знал барыг, через которых можно безболезненно спускать раритеты, и поддерживал связь с коллекционерами, покупающими предметы искусства, закрывая глаза на их сомнительное происхождение.

И еще. Сергей Николаевич вообще не собирался пускать в распыл даже вещи, разрешенные к продаже. Благоев хотел передать коллекцию любимой падчерице максимально целой.

Теперь о другом. С чего вдруг ректор внес в завещание странный пункт про самоубийство? На то имелись хорошо известные всей компании друзей причины.

После смерти жены Сергей Николаевич растерялся и ослабил контроль за Ксенией. А девочка, вступившая в подростковый возраст, принялась бунтовать. Семилетнего ребенка можно заставить играть гаммы, с четырнадцатилетней девушкой справиться сложнее. Однажды Благоев, обозленный тем, что падчерица посмела прогулять уроки в музыкальной школе, воскликнул:

– Пианистка обязана каждый день играть по шесть часов, иначе из нее ничего не получится!

Ксения не опустила, как обычно, голову, не побрела покорно к инструменту, а принялась выкрикивать ругательства и даже бросилась на отчима с кулаками. Затем заперлась в ванной.

Перепуганный Сергей Николаевич выломал дверь в санузел, но Ксюша уже успела порезать себе бритвой запястья. Никакого особого урона здоровью не было, девочка повредила только кожу, но Благоев запаниковал и вызвал Дворкина. Виктор Маркович немедленно уложил рыдающего ребенка в кровать и сказал другу:

– Я тебя предупреждал. Никаких занятий музыкой по крайней мере неделю.

Семь дней Ксения провела в постели. Читала книги, смотрела телевизор, ела разные вкусности, которые ей приносил испуганный отчим, и поняла: теперь жизнь потечет иначе, у нее появились вожжи, при помощи которых можно управлять Благоевым.

И на самом деле в семье заместителя ректора начались кардинальные перемены. Во-первых, Ксения категорически отказалась посещать музыкальную школу. Когда Сергей Николаевич по привычке захотел выдрать ослушницу, та кинулась к балкону с воплем:

– Не хочу жить!

Благоев успел схватить падчерицу за ноги в тот момент, когда та уже перелезла через перила.

Дальше – больше. Ксюша наплевала на учебу, стала бегать по клубам, завела себе отвязных друзей, начала курить. Хорошо хоть не пила и не пробовала наркотики.

– Ты сам виноват, – говорил Дворкин Сергею, – лишил девочку детства, она видела один рояль. Сейчас маятник шатнуло в противоположную сторону. Будем надеяться, что она перебесится и успокоится. Не ругай ее, станет только хуже.

Благоев, сильно напуганный происходящим, послушался. Ксюша получила полную свободу. Однако другой друг Сергея, Борис Резников, решил, что за ней все-таки надо приглядывать, и сказал своим детям:

– Хотите немного заработать? Если возьмете Ксюшу в свою компанию и будете за ней присматривать, получите за это деньги.

Володя и Алина согласились. Так Ксюша попала в студенческую среду. Надо отдать должное младшим Резниковым – они честно отрабатывали гонорар. Брат с сестрой не оставляли Ксюшу одну, привозили ее домой и отгоняли от девочки тех, кого считали отморозками.

Едва закончив школу, Ксения выскочила замуж. Почему Сергей позволил юной дурочке пойти под венец? А что ему оставалось делать? В один далеко не прекрасный день, накануне школьных выпускных экзаменов, Ксения объявила:

– Мы с Генрихом женимся. Я беременна. Аборт делать поздно.