Читать книгу "Зеркало Лукреции Борджиа - Наталья Александрова"

Очень странная комната.

Большую ее часть занимал просторный террариум с расположенными внутри него свежими ветками, сухими сучьями и бревнышками, на которых тут и там сидели в естественных позах древесные лягушки.

Кроме террариума, в комнате почти ничего не было, только в дальнем ее углу стоял диванчик – небольшой, узенький, застеленный клетчатым шерстяным одеялом. На таком диванчике мог бы спать разве что ребенок, в крайнем случае – подросток.

Но тот, кто находился в этой комнате, был ростом не больше девятилетнего ребенка.

Это был маленький забавный человечек с большой шишковатой головой и густыми, лихо закрученными усами. Он сидел на высоком табурете возле террариума и что-то ласково бормотал, осторожно вынимая из террариума бархатно-серую лягушку с фиолетовым пятном на спине, напоминающим формой карту Африки.

Услышав за спиной шаги, карлик повернулся к двери и недовольно проговорил:

– Что вы, доктор, входите без стука? Вы напугали Дженнифер! Смотрите, как она дрожит! Имейте в виду, у моих лягушек очень тонкая нервная организация, особенно во время брачного периода! Стресс может негативно сказаться на их жизненных функциях!

– У меня хорошие новости, Карлуша! – перебил его Анатолий Германович. – Ты сможешь испытать свой препарат. Мы только что получили согласие родственников двух пациентов.

– Отлично, отлично! – Карлик поудобнее перехватил лягушку рукой в резиновой перчатке, второй рукой достал шпатель и начал осторожно снимать слизь с лягушачьей спинки. – Отлично! Ты слышала, Дженнифер? У нас с тобой снова будет работа!

– Да-да, – пробормотал Расовский, – мы будем испытывать это лекарство снова и снова, мы найдем необходимую пропорцию, и тогда… тогда я войду в историю психиатрии, препарат назовут моим именем… пациентка номер семь и пациент номер девятнадцать… уже завтра…

– Отпустите мою дочь, она должна отдохнуть! – повторил Михаил Николаевич.

Голос его был хриплым и усталым, плечи ссутулились, голова поникла. Людмила видела, что отдых требовался ему еще больше, чем ей.

– Мила, иди к себе! – сказал отец, и никто из присутствующих не посмел ему возразить.

Краснов только переглянулся со своим человеком, а тот, в свою очередь, мигнул гибкому парню в черном. Людмила выпрямила спину и постаралась пройти под взглядами мужчин как можно легче, как будто не давит на ее плечи многокилограммовая усталость и самое главное – как будто не видела она бешеного своего сводного брата и избитую им девушку и не слушала всю дорогу подробное повествование о других жертвах.

Парень в черном проводил ее до дверей квартиры и вошел первым. Быстро обежал все, двигаясь неслышно, и вышел, не взглянув на Людмилу.

Не было сил дойти до спальни, она плюхнулась на диван в гостиной. Все тело болело, в голове была гулкая пустота.

Что делать? Как помочь отцу, ведь Краснов ясно дал понять, что не оставит их в покое.

Руки ее беспокойно теребили застежку сумки. Сумка открылась, и Людмила вытащила зеркало, которое брала с собой. То самое зеркало Лукреции Борджиа, которое не раз ей помогало. И сейчас, поглядев в него, она увидела себя – бледную, с синевой под глазами, а сами глаза блестят беспокойно, на щеке пыль. Людмила достала платок, чтобы вытереть лицо, а когда отняла платок, увидела, что в зеркале отражается не она. Эта женщина была старше и вообще никак не походила на Людмилу. Но было в ней что-то знакомое.

Да это же Маргарита, бывший секретарь Антона! При чем тут она?

Людмила выронила зеркало на диван, а когда подняла, то снова отражалась в нем сама. Что же это значит?.. Чем ей может помочь Маргарита в данной ситуации?

Она подумала немного, потом оглянулась на дверь квартиры и набрала номер Маргариты.

На часах было без пяти семь, но Маргарита ответила сразу, видно, была ранней пташкой.

– Это Людмила Михайловна…

– Я слушаю. – Маргарита если и удивилась, то не подала вида.

– Видите ли, в чем дело… – Людмила тщательно подбирала слова, – я бы хотела узнать кое-что про вашего… про Кондрата.

– Зачем вам? – вырвалось у Маргариты.

– Дело в том… – Людмила решилась: – Дело в том, что именно он работал у моего брата в доме…

Маргарита помолчала, прокручивая ситуацию в уме. Как видно, она кое-что знала, о чем не рассказала Людмиле.

– У него будут неприятности? – спросила она.

– Думаю, что его никто не найдет, – честно ответила Людмила, – но вы могли бы помочь…

– Мне тоже неприятности не нужны! – решительно сказала Маргарита.

Людмила промолчала. Маргарита поняла подоплеку разговора, и Людмила в который раз решила ее уволить, никому не нужна слишком умная секретарша. В конце концов, она может рекомендовать ее на хорошую работу, найдет ей что-нибудь приличное. Но только в том случае, если Маргарита сейчас поможет.

– Что вы хотите знать? – спросила Маргарита решительно.

– Вы упомянули как-то, что в детстве проводили вместе довольно много времени…

– Да, летом. Наши бабушки были родными сестрами, летом они вывозили нас в деревню. То есть это была не совсем деревня, а просто несколько домов стояло в лесу на Карельском перешейке. Неподалеку от поселка Суоярви. Дома были еще финские, очень старые, потихоньку разваливались, зимой там жить было, конечно, нельзя, а летом – кое-как латали крышу и жили… Там места очень хорошие – лес, озеро рядом. А дороги не было, пешком добирались от шоссе семь километров или на телеге. Все лето мы в лесу проводили, мальчишки далеко бегали, там финский дот был заброшенный, они даже гранату как-то нашли, от взрослых попало сильно…

– Какое это место, конкретно указать можете? – заволновалась Людмила.

Финский дот – это что-то большое, глубокое, хорошо сохранившееся, его вполне можно использовать как склеп…

– Там ничего не осталось, одни фундаменты стоят…

– Вы там были недавно?

– Нет, но Кондрат как-то упомянул.

– Значит, он там бывал, – уверилась Людмила, – вот что, расскажите мне подробно, как найти это место, я запишу. И больше не буду вас беспокоить.

От поселка Суоярви машина свернула на разбитую грунтовку. По ней проехали километра четыре, подпрыгивая на рытвинах и ухабах, миновали густой ельник и выехали на широкую поляну, посреди которой стоял полуразвалившийся дом.

– Куда теперь? – спросил водитель, повернувшись к Краснову.

– Куда? – переадресовал Краснов вопрос Михаилу Николаевичу.

– Где-то здесь должен быть старый финский дот, – ответил тот, вспоминая инструкции.

Вдруг на поляну выбежала собака, остановилась в нескольких шагах от машины и залаяла.

– Гарик, вернись! Гарик, ко мне! – с этими словами из лесу вышла женщина средних лет в резиновых сапогах и красной куртке с капюшоном, с корзиной в одной руке и палкой в другой.