Читать книгу "Ким Джинсу. Путь к вершине - Ник Тарасов"

чтобы спокойно пообедать и обсудить всё, что произошло.

Кафе было уютным и тихим, и нам обоим нравилось здесь проводить время — оно стало чем-то вроде нашего укромного места, куда мы приходили, когда нужно было поговорить или просто отдохнуть от работы. В тот день солнечные лучи мягко ложились на столики у окна, и Сухён выбрала столик в углу, где свет касался её лица, заставляя её улыбку сиять ещё ярче. Мы устроились за столом, и я заказал нам по чашке зелёного чая — традиция, которая сложилась у нас за время встреч.

Когда официант принёс чай, я заметил, что Сухён всё ещё не может скрыть радость. Она смотрела на меня так, словно я только что совершил подвиг, и её глаза сверкали благодарностью.

— Я не думала, что ты так быстро решишь этот вопрос, — призналась она, сделав глоток чая и осторожно поставив чашку на блюдце. — Когда всё это началось, мне казалось, что от него невозможно избавиться.

— Он и правда был настойчивым, — кивнул я, вспоминая его попытки вмешиваться в её жизнь. — Но ты знаешь, я рад, что смог помочь тебе в этом. Такие ситуации нельзя оставлять без внимания.

Сухён улыбнулась, немного смущённо опустив глаза, как будто всё ещё не веря, что эта история действительно закончена.

— Джинсу, ты даже не представляешь, насколько легче мне стало, — сказала она, наклоняясь чуть ближе и смотря прямо в глаза. — Спасибо тебе за это. Ты не только избавил меня от этой тягостной ситуации, но и сделал так, что я почувствовала себя защищённой.

Я заметил, как её голос стал тише, и понял, что для неё этот момент действительно много значил. Она была сильной и независимой, но Джихун, казалось, затронул её слабое место, заставив почувствовать себя уязвимой. И осознание, что она больше не должна бояться его появления, явно приносило ей радость.

— Знаешь, Сухён, — сказал я, стараясь говорить мягко, — мне было важно не только разобраться с этим, но и показать, что рядом с тобой есть люди, которым не всё равно.

Она улыбнулась, отведя взгляд в сторону и явно ощущая лёгкое смущение от моих слов. В этот момент официант принёс наш заказ — мисо-суп и традиционные японские суши, которые мы оба любили. Мы приступили к еде, и я чувствовал, что эта трапеза стала не просто обедом, а настоящим символом завершения неприятного периода и начала чего-то нового.

— Теперь всё это позади, — сказала Сухён, беря палочками суши и аккуратно макнув их в соевый соус. — Ты даже не представляешь, сколько ночей я провела в мыслях о том, как отвязаться от него, но не знала, что можно сделать.

— Я рад, что всё решилось, — ответил я, улыбаясь и наблюдая за тем, как она наслаждается едой. — И знаешь, Сухён, иногда людям нужно просто чуть больше поддержки, чтобы почувствовать себя свободными.

Она кивнула, как будто размышляя над моими словами, и я заметил, что её улыбка стала чуть теплее, искреннее. Мы ели молча, время от времени обменяясь взглядами, и я чувствовал, что с каждым моментом между нами устанавливается ещё более глубокая связь.

Когда мы доели, Сухён, слегка приподняв голову, посмотрела на меня с нежной улыбкой.

— Знаешь, это удивительно, как иногда события, которые кажутся мелочами, оказываются важными. Я теперь вижу, что даже то, что казалось случайностью, на самом деле помогает нам лучше понимать друг друга, — сказала она.

— Ты права, — согласился я, делая последний глоток чая. — Все эти случайности — часть нашей жизни, и я рад, что мог быть рядом, когда это было нужно.

Сухён снова улыбнулась, но на этот раз её взгляд был особенно тёплым и благодарным. Мы покинули кафе с чувством спокойствия и уверенности в том, что вместе можем справиться с любыми трудностями. Этот обед стал важной вехой в наших отношениях, ещё больше укрепив нашу привязанность и взаимное уважение.

Понимая, что ситуация требует вмешательства на более высоком уровне, я ощущал, что каждое наше действие отзывается где-то далеко, в Японии, где доверие к нашей компании теперь находилось под угрозой. Несмотря на наши антикризисные меры и осторожность в каждом шаге, казалось, что японские партнёры видели нас сквозь мутное стекло. А где нет ясности — там появляются сомнения. И единственный способ восстановить это доверие был в личной встрече, в которой они могли бы увидеть не просто наши слова, но нашу готовность брать ответственность на себя и сражаться за партнёрство.

С самого начала переговоров эта сделка казалась большим шагом для нас, но теперь её значимость возросла многократно. Сделка могла бы открыть перед нами азиатские рынки, укрепить наши позиции на международной арене и, возможно, превратить нашу компанию в одну из ведущих. Но вместе с этим возросла и опасность, ведь японская корпорация известна своим подходом к партнёрству: они предпочитают стабильность и прозрачность, и если тень недоверия упала на нас, то следы этой тени могли навсегда остаться на нашей репутации.

В последние несколько дней я видел, как Хван был сосредоточен и задумчив. Мы регулярно созванивались с Минсу, выстраивали схемы возможных решений и анализировали каждый ход акционера и наших конкурентов. Тем временем, японцы, казалось, выжидали, изучая наши действия со стороны. Возможно, они тоже искали для себя доказательства, которые позволили бы им понять, как далеко мы готовы зайти, чтобы подтвердить свою честность.

Идея визита в Японию родилась как предложение, но постепенно стала той мыслью, к которой мы возвращались всё чаще. Сначала Минсу предложил подготовить отчёт с данными аудита, который бы продемонстрировал нашу прозрачность. Это был разумный шаг, но я понимал, что это может быть недостаточным: в подобной ситуации важнее не столько слова, сколько личное присутствие. Японская культура уважает прямое общение, и именно оно могло показать нашу искренность.

— Возможно, стоит предложить им личный визит, — высказался я, когда обсуждение, казалось, зашло в тупик. — Японские партнёры должны увидеть нашу готовность действовать. Им важно понять, что мы не просто готовы показать наши данные, но и приехать к ним, чтобы лично ответить на все их вопросы.

Хван взглянул на меня с интересом, хотя я видел, что он понимает риск такого шага. Поездка требовала бы не только подготовки, но и полной уверенности в том, что мы сможем выдержать этот прямой контакт. Любой неверный шаг или неверное слово могло бы не только не вернуть