Читать книгу "Прикосновение хаоса - Скарлетт Сент-Клэр"

его хотела присоединиться к ней, а другая – была довольна и этим, наблюдая, как разгорается ее страсть, подпитывая и его огонь.

Он увидит звезды, когда, наконец, окажется внутри нее, но сейчас, черт возьми, она была прекрасна и принадлежала ему – на целую вечность.

Ее рука снова соскользнула с груди к клитору, и она стала двигаться все быстрее и быстрее, а затем Персефона напряглась и упала ему на грудь, выгнув спину, – ее охватил оргазм.

Она полежала так мгновение, тяжело дыша, потом ту руку, которой она ласкала себя между ног, поднесла к его рту. Он жадно пососал ее пальцы, а затем их губы слились во влажном поцелуе. Аид согнул колени, отчего его член оказался плотно прижат к ее заднице, а его руки уже впились в ее мягкую плоть и широко раздвинули ее.

Она, казалось, поняла, чего он хочет, и откинулась назад, протянув руку, чтобы провести ладонью по головке его члена, прежде чем подняться и со стоном соскользнуть вниз по нему.

Аид сделал глубокий, громкий вдох, и Персефона улыбнулась этому звуку, насаживаясь на него еще глубже, пока он полностью не был окутан ее теплом. Она наклонилась вперед и поцеловала его в грудь, затем провела языком по его соскам. Она двигалась так, словно собиралась прижаться к его губам, но остановилась.

Вместо этого она приподнялась, пока он едва не выскользнул из нее, а потом снова опустилась на всю его длину. Она делала это снова и снова, и постепенно ее темп начал увеличиваться, пока звуки их тел, соприкасающихся друг с другом, не заполнили комнату. Ему это нравилось, но он хотел большего. Его руки крепче сжали ее талию, и, когда она устала, он взял все под свой контроль, сам толкаясь в нее. Он не мог решить, что ему нравилось больше: то, как подпрыгивали ее груди, когда он брал ее, или выражение экстаза на ее лице. И то, и другое наполняло его ненасытной похотью.

Он подвинулся, обхватив ее лицо руками, удерживая ее на месте. Инструкции были ясны – смотри на меня.

Персефона послушалась.

Она обхватила его за плечи, прижав колени к его ногам, и ее рот завис над его ртом, ее горячее дыхание коснулось его губ. Он посмотрел на нее, а затем поцеловал и перекатился, подмяв ее под себя. Он несколько раз вошел в нее, и их языки сплелись воедино, прежде чем он снова поднялся на колени. Он схватил ее за бедра и притянул поближе, пока не почувствовал, как ее попка прижимается к его яйцам, а затем начал подкидывать ее на себе, жадно следя за тем, как она извивается и как ее пальцы вцепились в простыни.

Затем она начала двигаться, и он словно растворился, не замечая ничего, кроме нее. Его пальцы впились ей в кожу, когда он еще крепче сжал ее бедра. Аид знал, что она была близка, когда она вжалась в него, чтобы убедиться, что он остается на том же месте, поэтому он зажал ее клитор между пальцами, скользя вверх и вниз. По мере того, как приближался ее оргазм, увеличивался и ее клитор, и желание взять его в рот было слишком сильным, чтобы от него отказаться.

Он вышел из нее, к изумлению Персефоны, и ее крик разочарования перешел в глубокий стон, когда его рот сомкнулся на ее набухшем бутоне, пока ее не накрыла первая волна оргазма. Она извивалась, а Аид продолжал давить пальцами на ее клитор и снова вошел в нее, позволяя ее мышцам сжаться вокруг него и заставить его кончить.

Он застонал, когда из него вырвался первый поток спермы. От второго его руки задрожали, а после третьего он рухнул на Персефону. Он положил голову ей на грудь, и ее пальцы скользнули ему в волосы. Ему было так хорошо, а его веки так отяжелели, что он мог бы тут же заснуть, но Персефона заговорила.

После того, как они столько времени провели в молчании, если не считать их прерывистого дыхания, ее голос звучал почти хрипло, хотя иногда Аиду казалось, что их тела говорят больше, чем могут выразить слова.

– Как я могу узнать, суждено ли было моей матери умереть?

Это то, о чем ты сейчас думаешь? Он хотел спросить ее вслух, потому что предпочел бы верить, что она думает о нем и о том, как он только что ее трахнул.

Но, по-видимому, ей было недостаточно. Ему придется попробовать еще раз.

Но Аид знал, почему она задала этот вопрос. Она пыталась найти способ избавиться от чувства вины, уменьшить ее. Он поднял голову и посмотрел на нее.

– Как ты думаешь, если ты узнаешь, тебе легче будет принять свою роль в ее смерти?

Ее дыхание участилось, и он понял, что она вот-вот заплачет. Он приподнялся над ней, так что их лица оказались на одном уровне.

– Я не знаю, как с этим жить, – сказала Персефона, и все ее тело задрожало.

Он повернулся на бок, снова притянул ее к своей груди и обвился вокруг нее, пока она рыдала. Это было все, что он мог предложить. Больше у него ничего не было.

Глава XXIV. Тесей

Тесей, невидимый в Шлеме Тьмы, ждал Зевса у дверей комнаты. Гипнос, бог сна, которого Тесей забрал с собой из подземного мира во время нападения, принял облик разноцветной птицы и сидел неподалеку, прикованный цепочкой к жердочке.

В другом конце комнаты Гера стояла перед высокими окнами, из которых открывался вид на обширное поместье, которое она делила с богом неба на горе Олимп. На ней был шелковый халат, туго стянутый на талии. Она намазала себя маслами, которые пахли одновременно остро и сладко, и когда она двигалась, ее кожа блестела в солнечных лучах. Она, несомненно, была заманчивым подарком для Зевса, который не заметил бы, что она слишком горда, чтобы быть красивой, и слишком сурова, чтобы быть соблазнительной, потому что, несмотря на свой характер, вечно ищущий приключений, и свою ненасытную похоть, он любил ее.

– Почему так долго? – раздраженно спросил Тесей.

Он взглянул на часы. Они ждали уже больше часа, и Тесей терял терпение. Это было только начало его плана, но от успеха этой стадии зависело, как пройдет остаток дня и все последующие.

– А ты ожидал, что Зевса волнует мое время?

– Любой мужчина вспомнил бы о времени, когда речь идет о сексе, – сказал Тесей. – Особенно если ему предоставляется шанс овладеть тобой.

Тесей заметил, как богиня напряглась и посмотрела в его сторону, хотя и не могла его видеть.

– Я попросила о встрече, – сказала Гера.

– И решила заманить его обещанием чего? Просто поговорить?

Она проигнорировала его слова, и в комнате