Читать книгу "Подмастерье палача - Виктор Иванович Тюрин"

послушных своему государю. Они преисполнены всяческих добродетелей и никогда не воюют. Пчелы любят друг друга, ходят друг к другу в гости. У них есть царь, который заботится о своих подопечных. Когда приходит время царь оставляет трон и передает свою должность более молодому, но достаточно зрелому представителю, способному следить за царством. Известный богослов, ученик Альберта Великого, Фома рисует пчелиное царство, как образ идеального государства.

Мне уже приходилось сталкиваться с разными нелепыми суждениями средневековых ученых, поэтому я не удивился очередной нелепости. Мы еще немного поговорили на эту тему, после чего хозяин дома поинтересовался: — Ты зачастил ко мне, Клод. Неужели не с кем больше поговорить? Друзей новых себе так и не завел?

— Ты знаешь, Пьер, не завел. А где толстый свин?

— Где ему еще быть! Как и положено свинье, валяется в луже распутства и мерзости!

— Бог с ним. Ты лучше скажи, что тебе известно о "Красных плащах"?

— Вот оно что. Хм. Только причем здесь ты? Или тебе поручили это дело, потому что ты нашел убийцу-слугу дьявола?

— Думаю, что так.

— Ты необычный человек, Клод. Подмечаешь то, чего не видят другие и смотришь как-то на все по-особому. Не знаю, кем ты был раньше, но, похоже, свой хлеб не зря ел на королевской службе. Только вот что я тебе скажу: если есть возможность, не лезь в это дело. Это шайка головорезов, которые не боятся ни бога, ни черта, ни виселицы. Так пусть ими занимается городская стража.

"А ты не прост, товарищ. И ведь молчал все это время насчет меня".

— Да не собираюсь я их ловить, Пьер. Мне просто поручили узнать о них все, что можно.

— Клод, ты меня знаешь: я стараюсь не вникать в то, что не касается моей работы, так что ничем не помогу. Правда, припоминаю, что тогда Амелия сильно заинтересовалась этим делом. Приходила, расспрашивала об этих разбойниках, а получив такой же ответ, обиделась. Что тут скажешь, Клод, эти женщины временами состоят из одного любопытства и нетерпения. И ведь никакого отказа не хотят принимать.

"Странно. С чего бы это Амелии палача расспрашивать об этом деле? Мне уже интересно".

— Может тогда Амелия больше знает об этом деле? — при этом я сделал лицо попроще. — Женщины они такие, любят собирать разные слухи.

Городской палач внимательно на меня посмотрел, видно не сильно поверив моим словам, но потом сказал: — Может и знает. Могу поговорить с ней, если хочешь.

— Скажи, Пьер, ты ей ничего такого обо мне не говорил?

— Сказал, что ты слуга одного важного господина, который послал тебя с поручением, но на тебя напали разбойники и чуть не убили. Ты долго не мог вспомнить, кто ты, а когда увидел тебя на эшафоте, приехал и забрал с собой.

— Спасибо тебе, Пьер.

— Жду тебя завтра, мой друг.

ГЛАВА 11

Утром я проснулся не от боя колоколов, к которым успел привыкнуть, а от громких криков какого-то ретивого зазывалы. Слов разобрать не смог, так как крики доносились с соседней улицы.

"Заспался я что-то сегодня".

Встал, привел себя в порядок. Открыл дверь и сразу наткнулся на хозяйку.

— Вы сегодня поздно встали, сударь.

— Много дел, мадам Бове. Устал, вот и решил выспаться.

— Вы слышали о…

— Извините, мадам Бове, я спешу, — перебил я сплетницу, не желая слушать очередной набор слухов.

Не успел выйти на улицу, как меня прямо окутало облако запаха свежего хлеба и понял, что зверски хочу есть, поэтому, недолго думая, сразу направился к Жерару. Улицы были уже полны народу, а сам город наполнился скрипом тележных колес, цокотом копыт и человеческими голосами.

Войдя в таверну, быстро прошелся глазами по залу. Кроме дюжины, заночевавших на постоялом дворе, купцов, которые неспешно и с аппетитом ели, больше никого не было. Будучи опытными путешественниками, торговцы умели ценить подобные моменты спокойствия и уюта. Только сейчас я подумал о том, что именно бывший наемник, которого четверть века мотало по свету, знает, что им можно предложить. С удовольствием вдохнув запах копченостей, душистых трав и жареного лука, я направился к маленькой стойке, за которой стоял хозяин заведения. Он меня сразу заметил, но даже не кивнул, так как прямо сейчас что-то зло выговаривал полной женщине, которая стояла перед ним с опущенной головой.

— Если еще раз о подобном узнаю… — но стоило мне подойти ближе, как он оборвал фразу на полуслове и только тихо на нее рыкнул. — Пошла отсюда, старая дура.

Женщина чуть ли не бегом кинулась к двери, ведущей на кухню. Мы поздоровались.

— Что-то случилось?

— Не обращай внимания. За этими слугами глаз да глаз нужен. Ругаешь, бьешь, а все без толку. Ладно, ты чего пришел?

— Покормишь?

— Он еще спрашивает. Есть рагу из свинины с овощами в пряной подливке, есть пирожки…

— Давай, рагу.

— Иди, садись, — не успел я повернуться к нему спиной, как он негромко сказал. — А вот и парни, про которых я тебе говорил. Кстати, они интересовались работой.

Я повернулся. По широкой деревянной лестнице спускалось четверо мужчин. Потертые кожаные куртки, обычно одеваемые под доспехи, длинные кинжалы на поясе, поджарые, мускулистые фигуры. От шотландцев просто физически тянуло кровью и смертью. Я видел, как купцы, бросив на них быстрый взгляд, сразу опускали глаза в тарелку с супом или в горшочек с тушеным мясом. Не торопясь, сел за стол так, чтобы можно было наблюдать за наемниками. Только бросив на них взгляд, я сразу разбил их на пары. Двое шотландцев были в возрасте, лет под сорок — обветренные лица, шрамы, жесткие взгляды. Они привыкли смотреть на мир так, как потом будут говорить про наемников: через прицел. Два других — молодые парни, лет двадцати, у этих в глазах светился задор и любопытство, свойственное молодости. Они тоже хотели денег и военной славы, но при этом не откажутся от приключений и готовы драться за любовь прекрасных дам.

"Опасные люди. Готовы продавать свои мечи и лить кровь тех, на кого укажут. На заметку можно взять".

Они ели жареных голубей и пили пиво, а тем временем подавальщица принесла мне, исходивший паром, горшочек. С удовольствием втянув в себя аромат тушеного мяса, я накинулся на свинину, не забывая запивать ее вином. Отодвинув в сторону пустую посуду, я встал и уже собрался уходить, как в последний момент все же решил наладить с ними контакт, исходя из принципа: хуже не будет. Шотландцы, быстро закончив со скудным завтраком, сидели и о чем-то