Читать книгу "Камни раздора - Николай Иванович Леонов"

* *

Планерка прошла на удивление быстро и в довольно положительном ключе. Гуров и Крячко доложили об убийстве артиста Евгения Рузанова, о том, что уже было сделано и что предстоит сделать, после чего получили благословенное напутствие работать дальше во благо людей и Министерства внутренних дел. Еще не войдя в свой кабинет, они из коридора услышали, как трезвонит телефон. Станислав, который оказался внутри первым, тут же схватил трубку.

— Крячко. А, привет, Володя. Черти нас на планерку носили к самому генералу Орлову. Уже? Круто. И что там? Да ты что! — Глаза опера округлились. — Иди ты! Ох, твою же мать. Понял. Спасибо. Давай.

Он с шумом положил трубку и резко сел за стол. Гуров выжидающе смотрел на напарника. Наконец Крячко громко выдохнул.

— Ну? — поторопил его Лев Иванович.

— Баранки гну, Лева! Ответ пришел по «пальчикам».

— Только не говори, что это был покойный Чикатило. Или Ленька Пантелеев.

— Да лучше бы уж они, хотя с того света их достать труднее.

— Кто же?

— Хрен, которого уже почти два года поймать не могут.

— Погоди-погоди. Это не тот, на ком уже двенадцать «мокрых» грабежей висят?

— Да, тот самый. Ребята на «земле» его прозвали Неуловимый Джо. Только не потому, что он на фиг никому не нужен, а потому, что действительно поймать его не могут. Вот, теперь тринадцатый случай у нас. Чертова дюжина, блин.

— Твою же мать! До нас дошел.

Гуров покачал головой и тоже сел.

Ситуация действительно вырисовывалась интересная. Как правильно сказал Стас, уже почти два года по городу шла серия грабежей с убийствами. Жертвами, как правило, становились люди с достатком. Не олигархи, конечно, но у которых преступник находил чем поживиться. Везде эксперты находили одни и те же отпечатки пальцев. Но в уголовной картотеке они не числились, из чего следовало, что ни разу за свою жизнь убийца в поле зрения правоохранительных органов не попадал. Тот участок, на котором работали Гуров с Крячко, он до поры до времени обходил стороной. Теперь, по-видимому, решил это исправить. И начал именно с артиста небольшого районного театра Евгения Рузанова.

— Ситуация, названная в классике задницей, — прокомментировал Стас.

— Соглашусь, — кивнул Гуров. — Придется поднимать все связанные с ним дела.

— Как минимум. Что, кстати, о нем известно?

— Да мало что. Помню, когда эти дела объединили в серию и передали нам, в управление, ими занялся Егор Мельниченко.

— Он же до сих пор на больничном после аварии.

— Так-то да, но Орлов его дела по ребятам раскидал. А вот кому достался Неуловимый Джо, я уж и сам не помню. Потому что у Егора и похлеще там дела были.

— Тогда пойдем к Орлову. Один черт, дела объединены в серию, придется и Рузанова к ним подшивать. Ох, Лева, я-то думал, что будем просто заниматься нудятиной с этим артистом. А вместо этого поимеем головную боль, геморрой и еще тридцать три удовольствия.

Гуров вздохнул. Напарник был прав на все сто процентов. Или даже на двести.

Генерал куда-то собирался, когда оперативники пришли к нему — он как раз снимал с вешалки свой форменный бушлат.

— Разрешите, Петр Николаевич? — улыбнулся Крячко.

— Ох, ребята, не вовремя вы, — Орлов вздохнул и повесил бушлат обратно. — Что случилось?

— Убийство артиста Рузанова — дело рук Неуловимого Джо.

— Кого? — удивленно переспросил генерал.

— Убийцы и грабителя, которого уже почти два года поймать не могут, — пояснил Гуров. — Им занимался Мельниченко до того, как в аварию попал.

— А, понял. Паршиво дело.

— Петр Николаевич, а у кого сейчас эти дела?

— У Виктора Костина. Но у него сейчас и так завал, думаю, он будет не против, если вы подсобите.

— Спасибо, товарищ генерал.

— Да было бы за что. Ладно, парни, я в министерство. Надо успеть, а то с этим снегом неизвестно, сколько на дорогу уйдет.

Обратно к себе оперативники возвращались с двенадцатью папками с уголовными делами. Их коллега Костин не возражал, тем более что в эту кучу добавлялось еще одно дело. Да и Крячко заверил, что возьмут пока только посмотреть. Сгрудив все папки на старую тумбочку, оперативники переглянулись. Дела были не с кирпич толщиной, но и не тоненькие.

— Твои предложения? — подал голос Гуров.

— Разделить пополам и изучать по мере наличия времени. Я сегодня тоже планировать посидеть немного за бумажками. А то у меня их скопилось больше, чем у тебя, а сроки по некоторым поджимают.

— Идет. Мне сегодня еще после обеда на следственный эксперимент ехать.

— Это с тем мужичком, который соседей пострелял из охотничьего ружья?

— Ну да. Да там уж, считай, почти закончено. Стрелок во всем сознался, с доказухой полный порядок. Ну а эксперимент по закону положен. Тем более что его дело скоро в суд уйдет. А, чуть не забыл. Любимцеву надо позвонить.

— Терпения тебе, — усмехнулся Станислав.

Следователя Любимцева он откровенно недолюбливал, считая его редкостным занудой. Но при этом не спорил, что тот свою работу делал отлично, несмотря на то что работал в прокуратуре всего четвертый год. Гуров к нему относился как-то более снисходительно, хотя дотошность молодого следователя его порой тоже раздражала.

Лев Иванович снял трубку телефона и набрал номер.

— Илья? Здравствуй. Гуров из управления беспокоит. Я по убийству артиста Рузанова. Видишь ли, убийство это серийное. С позапрошлого года серия грабежей с убийствами. Глухими. Да, то самое, где везде «пальчики» неизвестного убийцы. У тебя? Понял. Ты сегодня в наших краях не будешь? А, дежуришь. Ладно, я сегодня во второй половине дня, может быть, загляну к тебе. Понятно, если на месте будешь. Ладно, до встречи.

— Что, обрадовал парнишу? — сладеньким голоском осведомился Крячко, когда сыщик повесил трубку.

— Не то слово. Оказывается, эту серию ему сбросили после последнего эпизода. До Рузанова еще.

— А когда, кстати, был последний эпизод?

— Месяца два назад, — Гуров посмотрел на папки. — Да, еще до Нового года. Ладно, пока просмотрю, — он взял несколько дел и положил себе на стол.

— А я попозже возьму распечатку звонков с телефона убитого. Заодно захвачу и сам телефончик. Посмотрю, кто звонил артисту в день смерти.

— Добро, — кивнул Лев Иванович и сел за стол.

Сыщик погрузился в чтение. Стандартная и скучная рутина. Протоколы осмотров, фото с места происшествия, данные погибших, показания свидетелей и родственников, медицинские заключения и прочие бумажки. Но уже после внимательного штудирования первых двух папок Лев Иванович понял, что убийство артиста Рузанова — из той же серии. Способ везде одинаков: жертвы были либо зарезаны, либо задушены, из квартиры вынесено все имеющее ценность. У одного из потерпевших — мелкого коммерсанта — преступник утащил почти пятьсот тысяч наличкой. И везде одни и те же отпечатки пальцев,