Читать книгу "Я на тебе (не) женюсь - Диана Рымарь"

ударе.

Он целый день устраивал разносы подчиненным. Даже его заму, Ольге Дмитриевне, пришлось несладко. Шеф долго держал ее в своем кабинете, а потом она вышла красная как рак и принялась гонять подчиненных в хвост и гриву. Все потому, что на днях прошляпили одного жирного клиента, хотя, насколько Эве было известно, рекламный отдел сделал все возможное.

Эва была единственной, кому не досталось от Артура на орехи. Ольга Дмитриевна также ее не трогала. Наверное, поэтому к концу рабочего дня коллеги поглядывали на нее откровенно враждебно, что настроения не улучшало. Ведь все понимали, что плохое настроение шефа связано с их ссорой.

Только для Эвы это была совсем не обычная ссора.

Сегодня в разговоре с Артуром она лишний раз убедилась, что ему плевать на ее чувства. У него все просто – извинился, и все, что еще надо? Только она ни на грош не поверила в его извинения. Он не чувствовал за собой никакой вины, лишь злость от того, что она посмела уйти.

Удобная девочка для развлечений, до этого не смевшая лишний раз открыть рот, вдруг куда-то делась, и Артур подумал – непорядок, надо бы вернуть. А может, у него опять попросту зачесалось в штанах.

Только Эва больше не удобная девочка, с которой можно не церемониться. Ей было откровенно мерзко узнать, какой Артур ее видел все это время.

Впрочем, Эва сама виновата. Ведь, пока они жили вместе, она очень старалась стать подходящей для Артура. Каждый день стремилась быть для него максимально полезной и дома, и на работе. Соглашалась на все, чего он от нее хотел, сама изобретала оправдания его холодности и игнора, довольствовалась крохами его внимания. Даже выдумала себе какие-то чувства с его стороны. А оказалось все так просто – он ее и за человека не считал.

Услышать от любимого мужчины, что он все время, проведенное вместе, считал ее шлюхой, было для нее страшным ударом. От его жутких слов ей было до смерти обидно. И наверное, будет обидно всегда.

Стало сразу понятно, почему он без всяких ухаживаний тащил ее в постель. Почему игнорировал за пределами спальни. Плевал на ее чувства, относился по-хозяйски. Ни о каком уважении с его стороны и речи не шло. И не пойдет. Учитывая, с каким апломбом он заявил ей, что ей не стоило с ним спать в их самый первый раз.

Дать ему по мордасам тогда в люксе – вот это действительно то, что она должна была сделать. И больше не вестись на его харизматичные улыбки, жаркие взгляды. Ведь он видел в ней лишь сексуально привлекательный объект, ничего больше.

Или хотя бы ей стоило дать ему по мордасам в ночь, когда Артур впервые полез к ней в койку, когда она к нему переехала. Ведь она тогда четко озвучила, что не хотела с ним спать. Но ему плевать, что она хотела, такому, как он, важны только его желания.

Эва до сих пор сгорала от жуткого стыда за то, как легко отдалась ему. Сама упрочила его веру в том, что она шлюха. Но больше она такой ошибки не сделает.

Чтобы другие тебя уважали, нужно самой себя уважать.

«Успокойся и переключись!» – убеждала она себя.

К концу дня страсти в офисе накалились настолько, что никто из сотрудников даже не помышлял уйти с работы вовремя. Каждый сидел за своим компьютером и что-то печатал, кому-то звонил.

Эва тоже была занята написанием статьи для одной из соцсетей. Пыталась состряпать что-то интересное про новое меню ресторана при гостинице.

В этот момент ее телефон запиликал сообщением.

«Зайди ко мне», – писал Артур.

Эва поежилась.

Хорошая, услужливая девочка, которая жила в ней все это время, уже поднялась бы с кресла и поспешила к шефу. Но Эве больше не хотелось быть такой. Тем более она не желала пережить снова то, что пережила этим утром, когда с ним разговаривала.

Ей надоело служить половым ковриком, об который Артур вытирал ноги.

Она набралась смелости и ответила Артуру: «Вопрос по работе?»

Ведь совсем игнорировать его не могла, он все-таки ее начальник.

Ей тут же прилетело: «А то ты не понимаешь, о чем я хочу с тобой говорить! Жду».

Красноречивее некуда…

А он вообще хоть задался вопросом – ей хочется с ним говорить или нет? Сто процентов ему это даже в голову не пришло.

Попроси он: «Эва, зайди, пожалуйста» – она, может быть, еще и подумала бы. Но вежливый тон это не про Саркисяна.

«Нет», – ответила она просто.

И тогда Артур вышел сам. Жестким взглядом окинул кабинет, двинулся сразу к ней.

Эве даже на миг показалось – сейчас схватит ее за локоть и потащит к себе силой. Но, слава богу, обошлось без этого.

Он подошел к ее рабочему столу, наклонился и проговорил тихо:

– Эвелина, озвучьте сроки, пожалуйста.

– Какие сроки? – Она даже не сразу поняла, о чем он.

– Сроки, в течение которых вы собираетесь вернуться на предыдущее место жительства. День? Два? Хочу заметить, что два – это крайний срок.

«О как…» – пропыхтела она про себя.

Внутри проснулась такая злость, что захотелось прямо сейчас воспользоваться его советом и все-таки дать ему по мордасам. Аж ладонь зачесалась.

Его величество, видите ли, ставит ей сроки, в течение которых она должна к нему вернуться.

– Нет, – ответила она твердо.

Посмотрела на Артура строго.

– Да что ты заладила со своим «нет»… – тихо прошипел он.

С полминуты помолчал, буравя ее взглядом.

А потом вдруг кивнул, видно что-то для себя решив. Сказал совсем неприветливо:

– Ладно, собирайтесь, Эвелина, подвезу вас до дома… Нового.

– Не нужно, я сама, – ответила она как могла сдержанно.

– Это не обсуждается, – покачал он головой. – Я сделаю пару звонков и освобожусь. Через пятнадцать минут будьте готовы.

На этом он развернулся и ушел в свой кабинет.

Но Эва и не думала ждать.

Она выключила компьютер, подхватила сумочку и позорно сбежала.

Глава 45. Незваные гости

Немного поплутав в незнакомом районе, Эва все же нашла нужный подъезд. Зашла в квартиру, которая пока еще была для нее чужой. И тут же вспомнила – продуктов-то нет. Полочки на кухне абсолютно пустые, а желудок уже урчал от голода.

Она тяжело вздохнула, некстати вспомнила про Артура. Ведь все то время, пока она с ним жила, закупка продуктов была его святой обязанностью, которую он выполнял на отлично. А ей говорил: «Нечего тебе беременной ходить с тяжелыми сумками».

Казалось